Они поставили глайдер на стоянку и вышли на эспланаду. Пройдя немного, они заняли столик перед одним из бесчисленных кафе и стали наблюдать за проходящими мима толпами. Вокруг простирался тёмный океан, небо было серо-оливкового цвета, только небольшое лимонное зарево указывало на место, где зашёл за горизонт гигантский диск Ригеля. Вечер окутывал их теплом, вокруг медленно прогуливались люди со всех концов Ойкумены. Официант принёс бокалы с пуншем. По мере того как Герсен потягивал этот восхитительный напиток, он ощущал, как уменьшается владевшее им напряжённа Некоторое время они сидели молча, затем Паллис внезапно повернулась к нему лицом.

— Вы такой молчаливый, такой насторожённый. Это из за того, что вы из дальних миров?

Вопрос застал Герсена врасплох В конце концов он грустно рассмеялся.

— Я надеялся, что вы сочтёте меня таким же беззаботным и обходительным, как и все остальные.

— Вот сказанули, — поддразнила его Паллис. — Сейчас никто не похож друг на друга.

— Разве? — отозвался Герсен. — Я полагаю, что понятие различия относительно, зависит оттого, насколько люди близки к чему-либо.

— Даже бактерии имеют свою индивидуальность, если к ним внимательно присмотреться.

— Значит, я сейчас что-то вроде бактерии?

— А я — другая бактерия и, наверное, наскучила вам…

— Нет, нет! Конечно же, нет! Мне здесь так нравится!

— Мне тоже — очень.

— В этом даже есть что-то расслабляющее. Паллис учуяла в этом какой-то комплимент.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я не могу себе позволить роскошь предаваться чувствам, даже если бы мне нравилось это.

— Вы очень уж рассудительны, хотя и молоды.

— Я уже, увы, больше не молод. Она весело махнула рукой.

— Но вы признаете, что слишком рассудительны?

— Конечно! Но будьте осторожны, не подталкивайте меня слишком близко к обрыву.

— Каждой женщине хочется думать о себе как о соблазнительница

На этот раз Герсен ничего не ответил и лишь внимательно посмотрел на Паллис.

— Все, кого я знаю, отказываются прекращать болтовню, и мне приходится выслушивать целые потоки чепухи. Я уверена, что вы знаете много интересного, но не хотите мне об этом рассказать.

Герсен улыбнулся.

— Это, возможно, не так уж интересно, как вы думаете.

— И все же я хотела бы сама проверить. Расскажите мне о других планетах! Правда, что жизнь там опасна?

— Бывает, что — да, а бывает — и нет. Все зависит оттого, кого вы встретите и когда.

— Но, вероятно, вам не очень хочется, чтобы я спросила — чем вы занимаетесь? Вы — не пират и не работорговец, это я сразу поняла. Но кто же вы?

— Вы правы, я, кажется, не похож ни на того, ни на другого.

Паллис рассмеялась.

— Но вы же знаете, что мне неизвестно, как должен выглядеть современный пират или работорговец. Хотя постойте — вы, может быть, преступник? Совсем не обязательно, что это должно быть связано с чем-то позорным, — поспешно добавила она. — То, что здесь является преступлением, для другой планеты может оказаться совершенно естественным делом. Например, я рассказала одному из своих друзей, что связала бы свою жизнь с родным братом, не будь он мне столь противен. И представьте себе, у того волосы стали дыбом!

— К сожалению, я должен разочаровать вас. Я не преступник. И не попадаю ни под одну из перечисленных категорий… — он задумался. Было бы неразумно скрывать от неё то, что он уже рассказал Уорвину, Келле и Деттерасу. — Я прибыл на Авенту с одной определённой целью. Естественно…

— Давайте поужинаем, — предложила Паллис, — и пока мы будем наслаждаться едой, вы мне все расскажете,

— А куда мы пойдём?

— Здесь есть один новый потрясающий ресторан, только-только открылся. Все о нем говорят, а я ещё там не была.

Она легко поднялась и взяла его под руку с беспечной интимностью. Сжав её руку, Кирт склонился к ней, но на большее у него не хватило смелости — он рассмеялся и отпустил её. Она лукаво произнесла:

— Вы гораздо более импульсивный, чем кажетесь. Герсен смущённо улыбнулся.

— Где же тот потрясающий новый ресторан?

— О, совеем неподалёку отсюда. Мы можем пойти туда пешком. Он весьма дорогой, но я намерена уплатить половину счета.

— В этом нет никакой необходимости, — заметил Кирт.

— Не забывайте, что для пирата деньги не проблема. Он просто не знает, что с ними делать. А если нам не хватит, то я ограблю кого-нибудь. Ну, хотя бы вас-

— Я не беспокоюсь, — ответила девушка. — Ну так что, идём?

И они пошли по бульвару, как тысячи таких же пар в этот прекрасный вечер на Альфаноре

Паллис подвела его к киоску, окружённому крупными светящимися буквами зеленого цвета, составляющими название «Наутилус». Лифт опустил их на семьдесят метров вниз, в высокий восьмиугольный вестибюль, выложенный пальмовыми щитами. Метрдотель провёл их по стеклянной галерее, проложенной прямо по морскому дну. По сторонам открывались выходы из отдельных помещений для еды. Они заняли столик возле прозрачной стены, за которой плескалось море Фонари освещали песок, скалы, кораллы, проплывающих мимо подводных обитателей.

— А теперь, — сказала Паллис, — расскажите мне о глухих планетах. И не бойтесь испугать меня, потому что мне изредка очень полезна встряска. Или, может быть, лучше расскажите о себе.

— Ну что же, — потягиваясь в кресле, приступил к повествованию Герсен. — Пожалуй, начнём с таверны Смейда на планете Смейда. Вы бывали там?

— Конечно же, нет, но мне приходилось слышать о ней.

— Это маленькая, почти безжизненная планетка, посреди места, которое лучше всего назвать «нигде». Там только горы, ветер, грозы и чёрный, как чернила, океан. Таверна — единственная постройка на планете. Иногда она переполнена, иногда там нет никого, кроме Смейда и его домочадцев, в течение многих недель. Когда я прибыл туда, единственным постояльцем там был Звёздный Король.

— Звёздный Король? Я думала, что они всегда маскируются под людей.

— Дело не в маскировке, — покачал головой Герсен. — Они люди, вернее, почти как люди.

— Я никогда не могла понять, кто же они такие. Может быть, вы поможете мне в этот разобраться? Кирт покачал головой.