До этого момента одежда Рейта действовала безупречно. Но у него не было ни малейшего желания узнать, какой эффект она произведет при ближайшем рассмотрении Рейт медленно двинулся по направлению к воротам и подошел к ним на расстояние приблизительно пятнадцати метров. Там он втиснулся в нишу между двумя зданиями, чтобы с этой удобной позиции понаблюдать за воротами.

Постепенно стало прохладно, и запах садов Дадиха усилился. Рейт немного подремал. Когда он проснулся, над деревьями адорака показался Эз. Рейт пошевелил затекшими ногами и почесал затылок. Его одежда мерзко воняла. Из трех охранников на воротах двое куда-то исчезли, а третий подремывал. Рейт снова спрятался в свою нишу. Постепенно опустились предрассветные сумерки, и город начал просыпаться. Пришла новая смена караула, и первые повозки из Перы въехали в город. Самую первую повозку тянули сильные животные. Она была загружена бочками с солеными овощами и консервированным мясом, которое воняло еще хуже, чем его одежда. На месте возницы сидели два человека: мрачный и кислый Эмминк и Трез.

— Сорок три! — крикнул Эмминк. Трез выкрикнул:

— Сто один!

Стража подошла, посчитала бочки и проверила повозку. Они могли ехать дальше. Когда повозка проезжала мимо, Рейт вышел из своей ниши.

— Трез! — тихо позвал он.

Трез глянул на него и облегченно кивнул.

— Я был уверен, что ты еще живой.

— Почти живой. Как я, похож на кеш-человека?

— Не очень. Крепче закутайся в плащ. Когда мы будем возвращаться с базара, подойти к правому переднему колесу у правого животного.

Через час повозка вернулась обратно и медленно подъехала к Рейту. Трез спрыгнул, будто бы собираясь лучше закрепить бочки, и встал так, что сзади ничего заметить было нельзя. Рейт подскочил и спрятался под правым животным. Под передними ногами животного была большая складка кожи, словно гамак. В этот гамак и залез Рейт и повозка поехала дальше. При этом ему ничего, кроме брюха животного, видно не было.

Судя по звуку, повозка остановилась. Он услышал голоса, и перед ним появились остроносые сандалии постовых. Наконец повозка поехала дальше и погромыхала через двор в сторону гор. По подсчетам Рейта прошло слишком много времени, пока Трез соизволил остановиться.

— Можешь вылезать, нас никто не видит, — сказал Трез. С облегчением Рейт выпрыгнул наружу, сорвал с себя накладной парик, швырнул дурно пахнущий плащ, куртку и рубашку в яму и оперся на одну из бочек.

— Ты ранен? — озабоченно спросил Трез.

— Нет, только очень устал. Но главное — я живой, — ответил Рейт. — За это я должен быть благодарен тебе и, надо отметить, Эмминку.

Трез бросил на возницу мрачный взгляд.

— Этому? С ним вообще надо как следует разобраться и поговорить.

— А, я понимаю, — сказал Рейт и посмотрел на явно перепуганного возницу. — В отношении его у меня тоже возникают некоторые недобрые мысли.

Эмминк повернулся к Рейту и улыбнулся.

— Уважаемый господин! Я вспомнил о вас и дал вам хороший совет еще до того, как узнал ваш высокий ранг.

— Высокий ранг? — удивленно спросил Рейт.

— Совет Перы назвал тебя старейшиной и главой, — сообщил Трез. — А это, кажется мне, уже довольно высокий ранг.

Надо признаться, что у Рейта не было ни малейшего желания править в Пере, так как для этого ему в первую очередь потребовалась бы масса терпения и энергии. А кроме того, должность эта ограничивала свободу его действий, не давая при этом каких-либо значительных привилегий. К тому же, он все равно смог бы править, основываясь лишь на земных принципах человеческих отношений. А население Перы было куда более пестрым, чем где бы то ни было на Земле. Оно состояло из преступников, бандитов, монстров, гибридов всевозможнейших видов и типов, которые даже не поддаются никакому описанию. Да и как удалось бы ему растолковать всем им понятия свободы и равенства, человеческого достоинства и прогресса?

Это была непреодолимо сложная задача...

И что же будет с его космическим кораблем? С его надеждой возвратиться на Землю? Ладно, он знал, что корабль находится в Дадихе. Но синие кеши, в лучшем случае, весело пошипят, если он потребует возвратить свое имущество. На помощь с чьей бы то ни было стороны, рассчитывать совершенно не приходилось. К тому же, синие кеши знали о его существовании и могли подготовиться к встрече. И, естественно, они уже сделали соответствующие выводы касательно его происхождения.

Наконец усталость взяла свое, и Рейт заснул. Повозка, поскрипывая, продолжала ползти через перевал Солнце согревало ему кожу, и ветер ласково обдувал его, унося прочь отвратительный запах.

Когда повозка загрохотала по корявому булыжнику Перы, Рейт проснулся. Они проехали по центральной площади со стоящими на ней виселицами, на которых раскачивались восемь разбойников во все еще пышных, но грязных и покрытых пятнами униформах. Абсолютно без всяких эмоций Трез рассказал ему их историю. Разбойники пришли из цитадели на площадь, весело кивая и улыбаясь, будто все было только шуткой. Для них явилось неприятной неожиданностью то, что новообразованная милиция схватила их и потащила к виселицам. И лишь смерть положила конец выражаемому ими неудовольствию.

— Значит, цитадель сейчас пуста, — сделал вывод Рейт.

— Да, насколько нам известно. Ты собираешься устроить там свою резиденцию?

Трез задал этот вопрос так, будто осуждал намерения Рейта. Рейту же не оставалось больше ничего, как рассмеяться, потому что его товарищ все еще находился под влиянием Онмале.

— Нет, — ответил Рейт. — Ведь там жил Нага Гохо. Если мы тоже там поселимся, люди будут уверены, что мы ничто иное, как новые Нага Гохо.

— Но ведь это же прекрасный дворец с огромными богатствами, — размышлял Трез. — Я понимаю, что ты, очевидно, уже принял решение стать правителем Перы.

— Да, очевидно, — неопределенно ответил Рейт.

В гостинице Рейт основательно оперся мелким песком, натерся маслами и просеянной золой и вымылся холодной водой. Он повторял этот процесс до тех пор, пока не убедился, что его тело не распространяет более отвратительный запах. Он дал себе слово, что одним из первых нововведений на Чае, которое он внедрит, будет мыло. Он не понимал, как можно было объяснить факт отсутствия на Чае такого элементарного продукта, как мыло. Нужно было спросить Цветок Ката, было ли известно мыло у нее на родине.

Вычищенный, выбритый, в свежей одежде и новых сандалиях из мягкой кожи, Рейт съел в ресторане для начала миску овсяной каши, затем мясо, перемешанное с овощами. Было заметно, что атмосфера значительно изменилась. Персонал гостиницы обходился с ним очень внимательно; другие же люди, находившиеся в это время в ресторане, разговаривали друг с другом очень тихо и незаметно за ним наблюдали.

Во дворе стояли еще несколько человек, и все время заглядывали в окна. Когда он покончил с обедом, они вошли и выстроились перед ним. Это были члены нового Городского Совета Перы, и Рейт увидел среди них несколько знакомых лиц. Один из них был худым и желтокожим с черными сверкающими глазами — предположительно маршевый человек. Здесь были и пара мулатов — потомки кеш-людей и серых, а также кочевник и еще один обитатель степей. Кочевник, пожилой человек с изможденным лицом и длинными руками, достававшими ему почти до колен, особенно понравился Рейту. Он был избран спикером Городского Совета.

— Мы — Совет Пяти, — доложил он — И мы сделали все то, что вы велели. У нас состоялось очень длительное совещание. Так как вы помогли нам устранить Нага Гохо и разбойников, мы выбрали вас бургомистром Перы.

Рейт откинулся назад и обвел взглядом новый Совет.

— Все не так просто, — наконец ответил он. — Возможно, вам совсем не захочется работать вместе со мной. Если я должен занять этот пост, то хочу быть уверенным, что вы тоже готовы содействовать большим преобразованиям.

— Мы люди консервативные, — осторожно сказал серый. — Жизнь — сложная вещь, и мы не можем решиться на проведение экспериментов.