— Всем ли вы довольны ?

— Очень, — похвалил Рейт. — Мы с большой неохотой покинем вашу деревню.

Кауш самодовольно кивнул:

— В определенной степени мы счастливый народ: не такой суровый, как хоры, и не такой помешанный, как танги. А как вы? Я отдаю себе отчет, что слишком любопытен. Но эта можно объяснить тем, что вы кажетесь мне необычными людьми.

Рейт немного поразмыслил, после чего сказал:

— Я с удовольствием удовлетворю твое любопытство, если ты мне заплатишь за это приличные деньги. Я могу предложить тебе разные уровни объяснения. За сто секвинов я гарантирую благоговение и удивление.

Кауш отшатнулся и быстро замахал руками.

— Не говори мне ничего, что ты считаешь ценным! Но все незначительные слова, которые ты можешь сказать бесплатно, найдут во мне благодарного слушателя.

Рейт засмеялся:

— Тривиальность — это та же роскошь, которую я себе позволить не могу. Завтра мы покинем Зсафатру. Наших нескольких секвинов должно хватить до Сивиша. Только каким образом, я не знаю.

— Что касается этой проблемы, то могу дать вам совет, — заявил Кауш. — Даже бесплатно. Мои знания простираются лишь до города Урманка. Там вам необходимо быть как можно более осторожными. Танги без зазрения совести заберут у вас последние секвины. И совершенно бесполезным будет реагировать на это гневом или обидой! Это у тангов в крови. Они предпочитают лучше закрыть на все это глаза, чем работать. Когда зсафатранцы приезжают в Урманк, им всегда приходится быть начеку. Вы сможете в этом убедиться, если захотите отправиться с нами на базар.

— Хм! — Рейт провел рукой по подбородку. — А что же будет в таком случае с нашей лодкой?

Кауш пожал плечами, причем, как это показалось Рейту, уж с очень равнодушным видом.

— А что такое лодка? Просто плавающее деревянное корыто.

— Мы как раз собираемся продать этот ценный парусник на базаре в Урманке, — заявил Рейт. — Но чтобы не заниматься такой сложной транспортировкой, я могу недорого продать ее тебе.

С легкой ухмылкой Кауш покачал головой:

— Мне не нужно такое неуклюжее и непрактичное транспортное средство. Такелаж ее весь изношен, паруса тоже не из лучших. А в запасном отсеке имеется лишь небогатый выбор такелажа и канатов.

После двух с половиной часов активной торговли Рейту удалось продать лодку за сорок два секвина, включая расходы на пребывание в Зсафатре, а также стоимость поездки до Урманка на следующий день. Говоря о делах, они выпили огромное количество перечного чая — несколько пьянящего напитка. На сердце у Рейта стало легко и приятно. Действительность оказывалась не такой уж плохой. А будущее? Нужно было в него верить. Бледный послеобеденный свет падал на них сквозь ветви огромных деревьев. Он подкрашивал воздух в сиреневый цвет, и в воде отражалось небо.

Кауш ушел по своим делам. Рейт откинулся на спинку ступа и стал смотреть на Зэп-210, которая тоже выпила довольно много перечного чая. Перемена настроения позволила ему увидеть в ней не пнумека, не каприз природы, а симпатичную молодую женщину, молча сидевшую в свете заходящего солнца. Что-то позади павильона привлекло ее внимание. То, что она видела, поразило ее, и она удивленно повернулась к Рейту. Рейт увидел ее большие темные глаза. Зэп-210 испуганно прошептала:

— Ты это... это видел?

— Что?

— Молодой мужчина и молодая женщина — они стояли близко друг к другу и прижимали лицо одно к другому.

— Действительно?

— Да!

— Мне в это не верится. Что же они могли делать?

— Ну, я не могу это точно описать.

— Это было так?

Рейт положил руки ей на плечи и глубоко посмотрел в растерянные глаза.

— Нет... не совсем. Они стояли плотнее друг к другу.

— Так?

Рейт обвил девушку руками. Он вспомнил холодную воду в море Пагаза, отчаянное животное стремление ее тела к жизни, когда она в воде прижималась к нему.

— Так?

Она уперлась руками в его плечи.

— Да. Отпусти меня. Могут подумать, что мы себя буйно ведем.

— Они делали так?

Рейт поцеловал ее. Зэп-210 удивленно на него посмотрела и испуганно прижала ладонь к своему рту.

— Нет. Почему ты это сделал?

— Тебе это было неприятно?

— Н... нет. Я так не думаю. Но, пожалуйста, не делай так больше. Это вызывает во мне какое-то странное чувство.

— Это последствие прекращения употребления Дико, — ответил Рейт.

Он отклонился назад, все внутри у него перевернулось. Девушка неуверенно смотрела на него.

— Я не могу понять, зачем ты это сделал?

Рейт вздохнул глубже:

— Это у мужчин и женщин от рождения: они чувствуют стремление друг к другу. Это называется стремлением к продолжению рода, и при этом иногда появляются дети.

Зэп-210 была поражена.

— Я теперь стану женщиной-маткой?

— Нет, — успокоил ее Рейт. — Нам для этого нужны более интимные отношения.

— Ты уверен?

Рейту показалось, что она наклонилась в его сторону.

— Да.

Он снова ее поцеловал, и на этот раз — после первого нервного инстинктивного движения — она не оказала ему никакого сопротивления... Затем она глотнула воздух.

— Не шевелись. Если мы будем продолжать так сидеть, они нас не заметят. Они стесняются сюда смотреть.

Рейт уставился на ее лицо, которое было прямо рядом с ним.

— Кто не сможет нас заметить? — пробормотал он.

— Посмотри сам.

Рейт через плечо посмотрел назад. На другой стороне павильона стояли две темные фигуры в черных плащах и черных широкополых шляпах.

— Гжиндры, — испуганно прошептала девушка.

В павильон вошел Кауш и поговорил с гжиндрами. Вскоре после этого он проводил их на улицу.

Опустилась ночь. Возле павильона девушки развесили желтые и зеленые светильники и принесли новые подносы и миски. Рейт и Зэп-210 меланхолически продолжали сидеть.

Кауш возвратился в павильон и составил им компанию.

— Когда начнет светать, мы тронемся в путь в Урманк и в полдень будем в городе. Вы знаете, какой славой пользуются танги?

— В какой-то степени.

— Она состоит в следующем, — поучительно сказал Кауш. — Они предпочитают обмануть, чем сдержать данное ими слово. Наиболее желанные для них деньги — это украденные деньги. Так что, будь начеку.

С равнодушным видом Рейт спросил:

— Кто были эти двое людей в черном, с которыми ты разговаривал полчаса назад?

Кауш кивнул, как будто ожидал такого вопроса.

— Это были гжиндры, или, как мы их еще часто называем, подземные люди. Время от времени они здесь появляются, как посредники в торговле с пнумами. Сегодня же у них другая причина. Они получили задание от хоров разыскать мужчину и женщину, которые обесчестили их священную рощу и неподалеку от города Фауж похитили лодку. По капризу судьбы вы похожи на разыскиваемых, хотя некоторое несоответствие позволило мне утверждать, что тех людей в Зсафатре никто не видел. Но они могли поговорить и с другими, кто знает вас не так хорошо, как я. Чтобы избежать возможных ошибок, я вам предлагаю как можно основательнее изменить вашу внешность.

— Это проще сказать, чем сделать, — неуверенно сказал Рейт.

— Совершенно не сложно.

Кауш засунул в рот пальцы и пронзительно свистнул. Без удивления и поспешности приблизилась одна из обслуживавших девушек — радующее глаз явление с широкими бедрами, плечами, скулами и губами. Коричневые, трудно поддающиеся описанию волосы, она собрала в кокетливые локоны.

— Чем могу служить?

— Принеси два тюрбана, — приказал Кауш. — Оранжево-белые. И черные кольца к ним.

Девушка принесла указанные предметы. Она подошла к Зэп-210, обернула оранжево-белую ткань вокруг черных волос и завязала ее так, что украшенные бахромой концы оказались за левым ухом. Затем она закрепила черное кольцо, которое повисло у правого уха. Рейт удивился превращению. Зэп-210 выглядела теперь дерзко и по-плутовски: веселая молодая девушка, нарядившаяся по-пиратски.

Затем тюрбан был надет и на Рейта. Казалось, что такой наряд развеселил Зэп-210. Она открыла рот и засмеялась. Рейт впервые слышал, чтобы она смеялась.