— Ну, как вы себя чувствуете?

— Гораздо лучше, — призналась Колли. — Разве что немного устала…

— Постарайтесь уснуть. Это пойдет на пользу вам и ребенку.

— Да, я попробую уснуть… с надеждой.

— А я ненадолго оставлю вас. Если понадоблюсь, я буду в кухне.

Колли смежила веки, а Шимейн бесшумно выскользнула из комнаты. Ремси ждал, стоя у камина, и, увидев его перепуганное лицо, Шимейн поспешила развеять его опасения:

— Теперь вашей жене гораздо лучше, она немного поспит. — Заметив, как осунулось от переживаний лицо Ремси, Шимейн посочувствовала ему: — Сон не повредит и вам, если что-нибудь случится, я разбужу вас.

Гейдж Торнтон спрыгнул с повозки и подошел к коттеджу врача. Невысокая женщина за забором полола заросший сад, но, завидев Торнтона, выпрямилась и прищурилась, разглядывая его. Когда Гейдж постучал в дверь, женщина окликнула его:

— Если вам нужен врач, то он уехал на реку — кто-то сломал ногу. Вернется нескоро. Если вы умеете писать, оставьте ему записку — так просил доктор Феррис. На веранде перо и все, что полагается.

Гейдж Торнтон присмотрелся к оборванной женщине: ему казалось, что он где-то видел ее, слышал этот голос. Подойдя поближе, он обратил внимание, что вся щека женщины потемнела и распухла. Наконец его осенило: именно она уговаривала его купить Шимейн на «Гордости Лондона».

— Энни Карвер? — недоверчиво произнес Гейдж. При ближайшем рассмотрении синяк на лице оказался еще больше и ужаснее, и Гейдж не удержался от вопроса: — Господи, что с вами стряслось?

Энни удивленно приоткрыла рот и приставила перепачканную землей ладонь козырьком ко лбу, защищая глаза от солнца.

— Кто это?

— Гейдж Торнтон. Я купил Шимейн О'Хирн, помните?

Женщина ахнула и всплеснула руками.

— Чтоб мне провалиться! Как же не помнить? Если бы солнце не било в глаза, я вмиг узнала бы вас. А как Шимейн? — Ее глаза внезапно наполнились тревогой. — С ней ничего не случилось? Может, ей нужен врач?

— Нет, с ней все в порядке, Энни. Я приехал за врачом по просьбе друга. Его жена должна родить в начале лета, но ей нездоровится… похоже, у нее будет выкидыш.

— Я знаю, как принимать роды, — робко сообщила Энни. — Моя мать была повитухой, научила меня, как помогать роженицам. Но хозяин нипочем не отпустит меня с вами.

— Это работа вашего хозяина? — мягко спросил Гейдж, указывая на огромный синяк на щеке Энни.

Смутившись, Энни повела плечами.

— Мистер Майерс считает, что я заслужила наказание — его ужин подгорел. Он велел мне наколоть дров и растопить камин — в гостиной было холодно, а я замешкалась. — Она вопросительно уставилась на Гейджа. — А как вы, мистер? Довольны стряпней Шимейн?

— Она бесподобная кухарка, Энни. Лучшей хозяйки я не нашел бы даже в Лондоне.

Энни искоса взглянула на него.

— Вчера вечером к хозяину приходила миссис Петтикомб. Болтала, будто бы вы купили себе каторжницу ради блуда и чуть не убили боцмана с «Гордости Лондона», когда тот попытался отнять ее.

Гейдж взъярился, поняв, что старая сплетница распускает о нем гнусные слухи по всему городку.

— Миссис Петтикомб преувеличивает, Энни — на вашем месте я не стал бы слушать ее. Похоже, ей нравится искажать истину, чтобы приукрасить свои сплетни.

Энни молчала, ожидая продолжения, но Гейдж так и не объяснил, зачем купил Шимейн, ибо считал, что не обязан оправдываться перед теми, кто прислушивается к болтовне городских кумушек. Стоит оправдаться один раз, и конца этому не будет, ведь назойливая матрона и ее подружки всегда найдут о чем посудачить.

Дверь соседнего дома распахнулась, и Сэмюэл Майерс вышел, подбоченившись, на веранду. Застыв в надменной позе, он воззрился на Гейджа и Энни.

— Лентяйка! — гаркнул он. — Я купил тебя не для того, чтобы ты болтала с каждым прохожим. Живо принимайся за работу, пока не отведала моих кулаков! Имей в виду, если снова начнешь бездельничать, я спущу с тебя шкуру. Я не могу каждый час проверять, работаешь ты или гоняешь лодыря!

Гейдж вскинул бровь, разглядывая Майерса. Он сразу понял, что Морриса Хэтчер была права. Коротышка Майерс внушал не меньшее омерзение, чем крыса. Гейдж понял, что не может оставить Энни на милость этого отвратительного человека, не попытавшись помочь ей.

— Вы не против, если я найму вашу служанку за плату, мистер Майерс?

Сэмюэл Майерс от неожиданности разинул рот, но быстро опомнился. Поправив очки на широком носу, он многозначительно ухмыльнулся, в упор уставившись на Гейджа.

— А в чем дело, мистер Торнтон? Вам мало одной шлюхи? Хотите переспать сразу с двумя?

Если в намерения Майерса входило разозлить Гейджа, то он своего добился — столяр ощутил, как в нем нарастает острая враждебность при виде издевательской ухмылки коротышки, очевидно, наслушавшегося сплетен о нем. Гейдж знал, что Майерс торгует предметами мужского туалета и не удивлялся, выяснив, что Сэмюэл Майерс презирает и ненавидит его. Судя по всему, за спиной в правой руке Майерс держал заряженный пистолет — вероятно, считал Гейджа не просто безнравственным, но и опасным человеком.

— У жены моего работника начались роды, — сдержанным тоном объяснил Гейдж. Пистолет не испугал его, но Гейдж понимал, что любого проявления злобы с его стороны хватит, чтобы Колли лишилась помощи. — Энни сказала, что сможет помочь миссис Тейт. Если вы отпустите ее со мной, я заплачу. Врач уехал надолго, и до его приезда нам больше неоткуда ждать помощи.

— Пусть роженице поможет ваша служанка, мистер Торнтон, — предложил Майерс, в ухмылке обнажая кривые зубы. — Боюсь только, вы не согласитесь надолго расстаться с ней. Для ирландки она чересчур аппетитна. Хотел бы я посмотреть, какова она в постели!

— Напрасно вы так презрительно относитесь к женщине, мистер Майерс, к тому же незнакомой, — возразил Гейдж, с трудом сдерживая гнев. Помедлив минуту, он овладел собой и добавил: — Моя служанка уже сделала все, что могла, но она не в состоянии помочь миссис Тейт.

Сэмюэл Майерс никогда не упускал случая подработать тем или иным способом, а тут ему сулили явную прибыль.

— Откуда мне знать, что вы привезете Энни обратно?

Гейдж понял, что ему придется предложить щедрый залог.

— Если хотите, я оставлю вам такую же сумму, какую вы заплатили за нее. Сообщите мне размеры этой суммы и напишите расписку, пообещав вернуть залог, как только я привезу Энни обратно.

— Она обошлась мне в пятнадцать фунтов, — ехидно усмехнувшись, сообщил коротышка. — А за ее работу я хочу получить еще пять.

— Пять фунтов?! Побойтесь Бога! Я же увожу ее не на год!

— Пять фунтов, или разговор закончен. — Мистер Майерс с важным видом добавил: — У Энни много работы. Вам придется возместить убытки, которые я понесу за время ее отсутствия.

— За пять фунтов она должна пробыть у меня недели две, не меньше, — выдвинул собственное требование Гейдж.

Сэмюэл Майерс задумался.

— Пожалуй, две недели я обойдусь без нее, но предупреждаю: если вы не привезете ее обратно, деньги останутся у меня.

— Договорились, — подытожил Гейдж, чувствуя себя так, словно его только что надули. — Но мне нужна расписка — чтобы потом вы не говорили, будто я украл у вас Энни.

— Вы получите расписку, но она уйдет отсюда в той одежде, в которой пришла.

Гейдж оглянулся на Энни и подивился жадности Майерса: новое платье Энни походило на тряпку.

— Если хотите, можете уплатить за платье, — предложил Майерс.

— Платье оставьте у себя. У миссис Тейт найдется тряпье и получше.

Через несколько минут Гейдж устроился в повозке и направился к дому Тейтов в сопровождении Энни, одетой в свое платье — рваное, поношенное, но, к счастью, выстиранное.

Гейдж знал, что Шимейн обрадуется встрече с подругой, но самому ему было о чем поразмыслить: надо найти способ возместить убытки, поскольку он не мог вернуть служанку хозяину, который зверски избивал ее. Оставить Энни у себя тоже нельзя: с домашними делами вполне справлялась Шимейн, а кормить еще один рот он был не в состоянии. Тейты с удовольствием воспользуются помощью Энни, но не смогут выкупить ее: берегут каждый фартинг, чтобы дать сыновьям образование. Как поступить с Энни, Гейдж так и не придумал, но надеялся, что найдет выход позднее.