Управление на местах осуществлялось уездными администрациями. Их деятельность затрагивала вопросы налогообложения, отправления судебных функций, образования, организации государственных экзаменов на получение ученого звания. В зависимости от величины уезда его административный персонал мог насчитывать от 200 до 2 тыс. человек. Наряду с деревенским самоуправлением, основанным на действии клановых институтов, которые непосредственно не подчинялись уездной администрации, в сельской местности (так же, как и в городе) действовала система баоцзя — круговой поруки. Население было объединено в группы, состоявшие из десяти дворов, члены которых несли ответственность друг за друга при выплате налогов, отбывании повинностей, в случае нарушения законов. Во главе десятидворок, в свою очередь объединенных в стодворки, стояли старосты. Они несли личную ответственность перед уездным чиновничеством за происходящее на вверенной их попечению территории.
Укрепляя систему баоцзя, бывшую традиционной формой коллективной ответственности подданных перед государством, цинские правители Китая стремились противопоставить ее естественно возникшей и исконно существовавшей форме коллективности — клановой общине. Община не признавалась в качестве административной единицы, по этой причине чиновники доводили распоряжения до местного населения, используя структуры, связанные со стодворками и десятидворками. Однако их исполнителями являлись именно общинники, объединенные не столько системой баоцзя, сколько институтами кланового самоуправления.
Весьма многочисленным населением империи, которое к концу XVIII в. по подсчетам современных исследователей составило около 300 млн. человек, управляли всего 27 тыс. чиновников (20 тыс. — гражданские, 7 тыс. — военные). К сдаче экзаменов на получение ученой степени, что являлось необходимым условием для получения гражданского или военного чиновничьего ранга, допускалось все полноправное население, т.е. выходцы из семей, главы которых уже были обладателями ученого звания, а также те, кто принадлежал к земледельцам (нун), ремесленникам (гун) и торговцам (шан).
Система экзаменов, которая установилась с эпохи Тан, имела трехступенчатый характер. Экзамены подразделялись на уездные, провинциальные и столичные. Соискатели ученых степеней должны были продемонстрировать высокий уровень иероглифической грамотности и глубокое знание классических произведений, входивших в состав так называемого «Девятикнижия», включавшего исторические и философские трактаты древности. Реальные надежды на получение чиновничьего ранга и соответствовавшей ему должности имели главным образом лишь те, кто успешно сдал экзамены в провинции или столице, что было связано со сравнительно немногочисленной номенклатурой чиновничьих постов. Все чиновники цинской империи включались в. соответствующие списки, в которых отмечались основные этапы их карьеры. Эти списки обновлялись в основном один раз в три года, что было связано с периодичностью государственных экзаменов. Точно так же — один раз в три года — производилась переаттестация чиновничества. Она завершалась решением ведомства чинов и утверждалась императором — о повышении, понижении, оставлении на прежнем месте или увольнении в отставку того или иного администратора.
После окончания службы чиновник, как правило, стремился вернуться в родные места, где занимал видное положение в «неофициальной» администрации — органах деревенского (кланового) самоуправления. В старом Китае была популярна поговорка, ярко отражавшая подобные устремления образованных людей: «Что может быть лучше, чем вернуться в родную деревню в ореоле славы и в богатом халате». Под руководством шэньши общинники занимались ирригационным строительством, а также другими общественными работами. Чиновники, вышедшие в отставку, нередко становились преподавателями деревенских школ, составителями общинных хроник. Часто они выступали защитниками интересов односельчан перед лицом местной официальной администрации.
В цинском Китае чиновники, находившиеся на государственной службе, получали жалованье в денежной и натуральной форме, но отнюдь не земельные владения. И хотя размеры жалованья были сравнительно незначительными, однако после нескольких лет службы чиновник нередко становился вполне состоятельным человеком. Путь к богатству лежал через получение различных подношений, которые далеко не всегда рассматривались как прямые взятки, и присвоение части налоговых сборов с населения. Часто после выхода в отставку шэньши приобретали земельные владения и делали богатые подарки родному клану, включая и передачу в дар земельных владений. Именно таким образом общины и кланы увеличивали фонд общественных земель — клановых, храмовых, училищных, благотворительных и т. д. В клановых хрониках некоторых районов Южного Китая прямо указывалось, сколько земли должен преподнести в дар сородичам удачливый и наделенный талантом соискатель ученых званий и чиновничьих рангов.
Социальная структура цинского общества претерпела, собственно говоря, незначительные изменения по сравнению с минским периодом. Тем не менее некоторые отличия существовали. В цинском Китае появилась новая привилегированная часть населения, состоявшая из завоевателей-маньчжуров. Они составляли замкнутую страту. Браки между маньчжурами и китайцами были запрещены, точно так же, как и продажа коренному населению принадлежавших маньчжурам земель. В отношении маньчжуров действовали особые установления, отмечавшие их привилегированный статус.
На протяжении конца минской и цинской эпох несколько изменилось положение торгово-ремесленных слоев населения. Хотя правительство и продолжало относиться к неземледельческой деятельности настороженно, тем не менее им была предоставлена возможность войти в состав элиты (господствующего класса) китайского общества позднеимператорской эпохи, состоявшей из книжников-чиновников, землевладельцев-арендодателей и богатых торговцев.
В цинском Китае половина чиновников, получивших высокие ученые звания, являлись выходцами из семей, в которых в течение нескольких поколений не было шэньши. Другая группа господствующего класса — землевладельцы-арендодатели — вообще законодательно не выделялась особо, а рассматривалась как часть слоя землевладельцев. Торговцы также не являлись замкнутым слоем, и вложение капитала в землю вполне могло превратить их в землевладельцев, что и воспринималось в качестве важного мотива предпринимательской деятельности.
Основные юридические нормы, определявшие принципы государственного управления, были заключены в сводах законов цинского Китая. В их основу были положены минские законы, восходившие к законодательству танского Китая. Дополненные и усовершенствованные своды законов цинской империи были зафиксированы более чем в тысяче глав, которые в свою очередь содержали тысячи статей. Однако попытки найти в этом огромном законодательном своде намек на определение прав подданных китайской империи были бы безрезультатными. Традиционные китайские законы — это всего лишь перечень наказаний за нарушение прав одной инстанции — китайского деспотического государства.
Итак, с точки зрения фундаментальных социальных институтов китайское общество императорской эпохи представляется стабильным. Это была социальная структура, в основе которой лежали клановые общины, объединенные имперской государственностью. В качестве социального слоя, обеспечивавшего противоречивое соединение этих двух начал, выступали книжники-чиновники, каждый из которых на протяжении собственной жизни мог представлять общину (до поступления на государственную службу и после отставки) или государство (в период нахождения на службе). Именно эти черты общественного строя традиционного Китая циклически воспроизводились в его истории.
Сказанное, однако, не означает, что императорский Китай — это общество, не знавшее развития. В его истории сменялись династии и философские учения, совершенствовались искусства, углублялись знания об окружающем мире, появлялись новые религиозные системы, постепенно совершенствовалась технология сельскохозяйственного и ремесленного производства. Наконец, китайскую историю характеризовало чисто пространственное развитие, приведшее к образованию в XVIII в. огромной по территории и численности населения империи.
