15) Александр Александрович Ростовцев, бывший красноармеец 4-й конно-артиллерийской советской дивизии, ушел в Ханскую ставку, бежал, деятельный участник. Сведения о нем есть в моих приложениях.

16) Владимир Анатольевич Глеб-Кошанский, служил в 8-м стрелковом артиллерийском (Советском), 4-м конармейском дивизионе (Советск.). Ушел и где-то в Тамбове. Вышел из организации совершенно, теперь коммунист и, кажется, в исполкоме.

17) Роман Георгиевич Гофферберг, служил в запасной артиллерийской бригаде, сумасшедший, ныне бежал к себе на родину в Польшу или Литву.

18) Николай Иванович Пыжов, с.-р., служил в коллегии по формированию тяжелой артиллерии, был отправлен на фронт; бежал, по слухам, с деньгами. Участник различных предприятий с.-р. Денег, по его словам, им добыто около 1 050 000 р. в Петрограде, про него говорил неоднократно на допросах.

19) Михаил Владимиров, служил в 8-й стрелковой артиллерийской бригаде (Сов.), перешел в Рязанский авиационный отряд, в Москву – после болезни; где теперь – не знаю. Молодой, маленького роста, брюнет.

20) Павел Михайлович Красовский, в заговоре непосредственного участия не принимал, осенью 1918 года бежал.

21) Анисимов, служил в Киргизском комиссариате и в Ханской ставке, по его словам; я его видел весною 1919 года, кокаинист, морфинист, постоянно нуждается в деньгах, готов на всякое дело из-за денег, ранее служил в авиационных моторных частях у артиллерии.

22) Цветков, служил в 8-й стрелковой артиллерийской бригаде, перешел в 4-й конармейский дивизион. Кокаинист и эфироман, человек пропащий; где теперь, не знаю.

А. Е. Ф.

Деньги на выплату пособий членам военной организацией первоначально получались непосредственно от В. И. Соколова, и передавал их до ноября 1918 года В. Л. Вартенбург, после отъезда В. Л. В. в командировку денежный расчет перешел в руки к И. Н. Тихомирову и велся им до конца; по его словам (о достоверности их я судить не берусь), деньги шли через одно из иностранных консульств, через шведское или датское, – точно не помню, но верней – через шведское и не непосредственно, а через какое-то третье лицо. По данным И. Н. Т., сведения о числе лиц (только число без фамилий) и сумма, потребная для выплаты. И. Н. Т. делал сводку, куда-то уходил, и деньги аккуратно выдавались до весны этого года. Весной И. Н. Т. сказал, что в деньгах будет задержка, так как шведский консул заболел (то есть на нашем условном языке – арестован), и деньги вовремя выданы быть не могут, пока связь снова не наладится. Связь наладилась месяца через полтора, и деньги выдавались аккуратно до августа.

После своего побега из концентрационного лагеря, находясь У меня на квартире, бывший начальник Всероссийского главного штаба и бывший генерал-лейтенант Николай Николаевич Стогов очень интересовался и расспрашивал меня во всех подробностях о том, как служат, что делают и как работают для Советской власти начальник Полевого штаба Павел Павлович Лебедев и начальник организационного управления Всероссийского главного штаба Александр Михайлович Мочульский. Я ответил, что начальника Полевого штаба Павла Павловича Лебедева совершенно не знаю, никогда его не видел и своего впечатления про его работу для Советской власти ничего сказать не могу, но от других лиц, знающих его, слышал только хорошее.

Про начальника же организационного управления Всероссийского главного штаба Александра Михайловича Мочульского я доложил Н. Н. Стогову следующее: А. М. Мочульский служит для Советской России, всеми силами работает за десять человек, и я удивляюсь его энергии и продуктивности работы в деле организации Красной Армии, он служит не за страх, а за совесть, его одного работа является равной работе двух отделов организационного управления, и, не будь во главе управления А. М. Мочульский, а кто-либо другой, дело организации Красной Армии шло бы в десять раз хуже. На мой доклад, немного подумавши, Николай Николаевич Стогов сказал буквально следующие слова: «Странно, что все мы я (то есть Н. Н. Стогов), Архангельский А. П., А. Мочульский, П. П. Лебедев и многие другие (фамилий Н. Н. Стогов не назвал) – пошли на службу к большевикам с благословения правых национальных кругов (правого крыла «Национального центра») специально, чтобы не дать формироваться армии, и они (то есть А. М. Мочульский, П. П. Лебедев) предались на сторону Советской власти и работают на жидов против русских» (реплика была усилена выражениями русского лексикона, которые я выпускаю, как особого значения не имеющие). На этой фразе разговори окончился, и в тот же день вечером за Н. Н. Стоговым пришли какие-то люди и его увели.

Личное мнение об Александре Михайловиче Мочульском.

Александра Михайловича Мочульского я знаю с сентября 1918 года по Иркутску, онвсегда считался выдающимся офицером Генерального штаба. В организационном управлении ВГШ под начальством А. М. Мочульского я служил с 26 апреля 1919 года но день моего ареста, то есть 25 сентября 1919 года, и, по моим наблюдениям, человек он выдающегося ума, колоссальной энергии, громадных знаний военного дела (что доказывает его прошлая служба), чрезвычайно вежлив и обходителен с подчиненными от своего помощника до последнего сторожа. Мне кажется, что если бы во главе организационного управления ВГШ стоял не А. М. Мочульский, а кто-либо другой, то дело организации армии пошло бы много хуже. Никогда ни от кого я не слышал, чтобы Александр Михайлович Мочульский хотя одним словом обмолвился неодобрительно о Советской власти, хотя бы намеком (хотя в управлении и были лица, ругавшиеся чуть не вслух на власть и порядки). Я лично с А. М. Мочульским почти никогда не разговаривал, а если и говорил, то только деловые, служебные разговоры и считаю его выдающимся работником в деле создания боевой мощи Советской России.

К организации Добровольческой армии Московского района непосредственного отношения я не имею. Знаю, что членами организации состояли начальник Окружной артиллерийской школы Василий Александрович Миллер, Иван Николаевич Тихомиров, который, по-моему, играл в организации видную роль, от него исходили распоряжения и т. д., Зверев Касьян Константинович, служащий в Управлении военных сообщений, Василий Васильевич – низенького роста, одетый в желтую кожаную куртку, с маленькой рыжеватой бородкой (блондинисто-рыжеватой).

Алферов

20/1X – 1919 года

На заседаниях организации Добровольческой армии Всеволод Васильевич Ступин был раза три. Иваном Николаевичем Тихомировым было мне дано для передачи Миллеру 45 тысяч рублей. Деньги Миллеру я передал недели две тому назад.

Кто писал от имени штаба Добровольческой армии воззвание к населению, не знаю. Одно воззвание мне передал Иван Николаевич Тихомиров для дальнейшей передачи Миллеру. Означенное воззвание Миллеру передано дней пять тому назад.

Житникова из штаба Московского округа я знаю.

Во время обсуждения вопроса о подготовке восстания в Москве Миллер, Иван Николаевич Тихомиров и Ступин просили меня всегда выйти в другую комнату.

Зверев присутствовал на собраниях организации раза три в течение недель пяти.

Несколько дней тому назад К[удеяр][272] известил меня о том, что у Миллера предполагается «чай» по случаю новоселья, которое должно было быть собранием организации. Типографию организацией было поручено поставить Миллеру. По словам Миллера, типографию предполагалось поставить или в Кускове, или в Вешняках, в школе маскировки, у Сучкова. Ввиду же отказа Сучкова поставить у себя типографию, мне было поручено подыскать для типографии место. Я обратился к инженеру автомобильного гаража Шеканову. Шеканов на постановку в гараже типографии согласился. Типографию должен был перевести К [удеяр]. К [удеяру] я об этом передал. К [удеяр] со мною был у Шеканова.