— Папа! — крикнула Ева, бросившись к нему.

Ева была так счастлива, что Анна, глядя на неё, потеряла все обидные слова, которые готовила мужу, как раз для этого случая.

— Мама, ну что же ты стоишь, иди сюда.

У Анны опустились руки. Следовало, конечно, спустить дочь с небес на землю, но ей вдруг сделалось стыдно за себя. Что же она за мать, такая. Разве может она лишить счастья своего ребёнка. А ведь прошло, всего-то три недели с тех пор, когда Влад сообщил ей о том, что уходит. Это Анна на подсознании была готова к такому его шагу, но Ева… Тогда сердце Анны обливалось кровью, при виде дочери, мечущейся между родителями. Что ещё нужно для счастья дочери, себя и семьи, в целом? Анна решила вдруг для себя, что Богу было угодно, чтобы её жизнь сложилась именно так, а не иначе, просто испытывал он её, а она чуть было, не сбилась с пути истинного. И она, как настоящий человек не должна поддаваться искушениям.

Ничего, не сказав топтавшемуся Владу, Анна прошла к его авто. Ехали они так же молча, слушая разговорившуюся Еву. За окном родная станция "Надежда". Здесь Анна родилась, училась и теперь работает. Проезжая по тоннелям, площадям и различным уровням, Анна любовалась своим городом, считая его самым красивым и совершенным из всего ГЕЛИОПУТИ. Это был гигантский город в космосе, и без того он продолжал строиться и реконструироваться. Остановившись у своего блока жилого комплекса, Влад обратился к Еве:

— Может, ты пока приготовишь нам ужин, а мы с мамой подойдём позже?

— Нет, так не пойдёт, а вдруг, вы опять поссоритесь?

— Для этого нужно сначала помириться, — настаивал Влад.

Ева призадумалась.

— Хорошо, даю вам пол часа, не больше.

Она ушла, оставив их наедине. Немного так, посидев в тишине, Анна взялась за ручку дверцы.

— Постой, Анюта, — решился, наконец, Влад.

Оставив ручку в покое, она устремила взгляд вдаль. Настроение было на нуле, и Анна пожалела уже, о своём спонтанном решении.

— Анюта, я…, прости, я…, Анюта, я понял, если бы не было этой размолвки, вряд ли я понял, как ты мне дорога. Пойми, я заблуждался и сейчас я обещаю, ты не будешь больше страдать по моей вине. Знаешь, я не моту без тебя. Поверь, это так.

Он не сводил с неё умоляющих глаз, но Анна будто и не слышала, словно его слова проходили мимо её ушей, не дойдя до сознания. Что бы, он не говорил, её это не касалось. Главное, Еве будет теперь хорошо. Её взгляд застрял в районе, виднеющейся вдали площади.

— Прости, — донеслось до неё.

Когда она почувствовала его прикосновение, Анну словно ударило током. Да, жить с ним она ещё сможет, но любить — вряд ли. Не сможет назвать его прежними, ласковыми словами. Теперь он просто отец Евы. Но может всё образуется, думала она, входя в квартиру. Может, растает её душа и пройдёт обида, и заживут они, как бывало раньше, просто, весело и без притязаний на что-то высокое.

За ужином опять говорила одна Ева. Они с Владом лишь перебрасывались незначительными словами.

Уже поздно, вечером, Анна, вошедшая в комнату Евы, пожелать ей спокойной ночи, вдруг, остановилась, в дверях словно изваяние. Прямо над кроватью дочери, среди различных кумиров висел портрет Сергея Кострова. Анна застыла.

— Мам, закрой дверь, — сквозняк!

Спецформа, короткая стрижка, Гагаринская полуулыбка.

— Красивый, правда? — спросила Ева, проследив за взглядом матери.

— Да, — выдавила она и присела на край стула, стоящего у стола.

В комнате преобладало девичье царство — куча разнокалиберных подушечек и диковинных зверюшек, всюду зеркальные поверхности, чередующиеся с натуральными видами Земли. Ева сидела на просторном пуфике, уютно, поджав под себя ноги. Перед её глазами проплывали рекламные проспекты косметических средств.

— Мне подарили его в центре истории ГЕЛИОПУТИ, — похвасталась Ева, — там ещё маечки давали, но я выбрала портрет.

Сморщившись, как от горького, Анна вдруг, что-то вспомнила и взялась шарить по карманам.

— Что это? — спросила Ева, наблюдая, как Анна достаёт какую-то пластинку. Остервенело, начищая, и без того, сверкающий серебром пластик, она проговорила:

— Это матрица моего генеалогического дерева — вещественное доказательство.

— Доказательство чего?

— Хочу проверить, если дерево фальшивое, значит человек, составлявший его — мошенник.

— А если оно составлено, верно?

— Тогда…, - Анна посмотрела в сторону портрета, — тогда, многое в жизни ГЕЛИОПУТИ может измениться.

— Ты, как-то странно говоришь, мама. Что произошло там, на "Удаче"?

Анна посмотрела на неё долгим взглядом и, взяв пластик, поднялась на ноги.

— Ладно, спи дочка, я ещё поработаю.

— И всё-таки, ты немного не в себе.

— Нет, всё нормально.

Уходя, она оглянулась назад, и ей показалось, что он смеётся именно над ней. От чудовищного сходства, по спине пробежали мурашки.

Лишь только она устроилась у себя в кабинете, в дверь заглянул Влад. Не проходя дальше порога, он облокотился о косяк и долгим взглядом принялся её гипнотизировать. Она ответила ему тем же. Постояв, так, он ушёл восвояси. Анна, не дрогнув, перевела взгляд на свой виртуальный экран. Ровными рядами плыли фамилии и имена, которые для неё ничего не значили. Интерес вызывали, лишь те, четыреста с лишним человек, которые, могли видеть настоящее небо. Костровых среди них не было. За полночь сон сморил её, но она так и не поняла в чём подвох.

На следующий день, Анна отправилась с отчётом в свою контору.

— Я же говорил, что у тебя всё сложится, — почти пропел Свенсон, седеющий, лысеющий и толстеющий человек, среднего роста. Он протянул к ней руки, выходя из-за массивного стола.

— Теперь тебя ждёт новое задание, специально для тебя берегу.

Свенсон немного приобнял её и вежливо пригласил сесть.

— Вы читали мой отчёт? — спросила Анна, присаживаясь.

— Читал, читал. Всё нормально. Кстати, я сам лично отыскал подходящую фирму для капитальной реконструкции "Удачи". Так что, пока за них можно не беспокоиться.

Он прищурился и, улыбаясь доброй улыбкой, спросил:

— Я рад за тебя Анна, что и на личном фронте у тебя всё о, кей.

— Спасибо, господин Свенсон.

Анна не стала с ним спорить. Кому нужны её проблемы, да и зачем огорчать старого друга?

— Я вижу, ты устала. Согласен, отдохни денёк, другой.

— Нет! — выкрикнула она, неожиданно.

— Что, нет? — опешил Свенсон.

— Говори, какое задание вы мне подготовили, и я сегодня же займусь им.

— Ну, знаешь, мне не нужны падающие от усталости инспектора.

— Я же сказала, сверну горы.

— Свернёшь позже, — через два дня. Ты даже не знаешь, о чём идёт речь.

Анна опустила голову, тем самым, как бы, сдавшись. Свенсон удовлетворённо улыбнулся, и, придвинувшись к ней поближе, заговорщицки спросил:

— А теперь, скажи, что там у них на "Удаче"? Говорят, нашли какой-то странный метеоритный осколок.

Анна немного заволновалась, но внешне даже не отреагировала, лишь усмехнувшись, ответила:

— Вокруг моих командировок постоянно ходят какие-то легенды.

— Ну, дыма без огня не бывает.

"Надо что-то ответить"- мыслила Анна.

— Нашли. Глыбина весом в двадцать кило. Очень сгодилась для местных нужд. Должны же мы были чем-то латать дыры корпуса.

— Согласен.

— И ничего в нём странного не было. Что вы на меня так смотрите? Да вы читали мой отчёт Свенсон? — не вынесла она его вполне непринуждённого давления, — или газетные сплетни вам интересней документа?

— Ладно, не кипятись. Просто так спросил.

Может быть это де-жа-вю, но вот, он снова один на один с холодным космосом. И опять он пристально вглядывается в его пустоту. Что можно там увидеть? Он уже потерял счёт времени, потому, что не чувствовал скорости и не видел визуальной цели. Лишь темнота со всех сторон давила на его сознание и бесконечный свод звёзд. Внезапно дисплейный экран растворился прямо на его глазах, а самое невероятное, исчезли звёзды. Внутренний протест заставил его пошевелиться, но у него ничего не вышло. Руки отключились от мозга. Он ничего не слышит и с ужасом обнаруживает, что не дышит. От ошеломляющей догадки, мозг выдал такой силы импульс страха, что он и в самом деле увидел яркую вспышку, но видел он её, явно не глазами, а, как бы внутри себя.