— Кто там? — спокойно спросила она, овладев своим голосом.

— Это Филипп, мисс! — прошептал кто-то, и она готова уже была открыть дверь, когда вспомнила, что Филипп не стал бы пробовать открыть дверь, предварительно не постучав.

— Подождите минутку, я оденусь, — сказала она, пытаясь скрыть овладевший ею ужас. Она зажгла свет и стала одеваться. Руки дрожали и плохо слушались ее. Очевидно, за дверью стали терять терпение, потому что тот же голос снова спросил:

— Вы еще долго будете одеваться, мисс? Нечто очень важное.

— Нет, Филипп, я недолго, я сейчас.

Кровать ее была на бесшумных колесиках, и, собрав все свои силы, она пододвинула тяжелую кровать медным изголовьем плотно к двери. Раздался треск дверной панели, очевидно, на нее приналегли плечом. Она быстро окинула-взглядом комнату, ища какого-нибудь оружия для защиты. На туалетном столе лежало ручное зеркало в тяжелой серебряной оправе. Она быстро схватила его, и когда в расщепленную панель просунулась мужская рука, которая старалась повернуть ключ в двери, Джоанна изо всей силы ударила зеркалом по руке.

Раздался крик боли, и рука втянулась обратно.

Джоанна не ожидала помощи от Филиппа: она знала, что он, очевидно, не в силах помочь ей, а то незнакомцы не решились бы на такое открытое нападение.

Замок сломался, но медная кровать своею тяжестью удерживала дверь в прежнем положении.

В это время снизу раздался стук дверного молотка. Джоанна услышала сдавленный возглас нетерпения второго незнакомца:

— Спуститесь и уберите его.

На несколько минут Джоанна получила передышку.

Кто стучался внизу? У нее молнией мелькнула мысль, что кто бы это ни был, он находился в опасности! Она высунулась в окно и крикнула:

— Берегитесь! Какой-то мужчина спускается, чтоб… чтоб убрать вас.

Она не могла придумать другого слова и употребила услышанное выражение.

— Это вы, мисс Уолтон? В чем дело? — крикнул стоявший внизу человек.

— Кто-то старается забраться в мою комнату…

Раздался резкий полицейский свисток, звук которого достиг ушей стоявшего за дверью комнаты. Он выругался и бросился бежать вниз по лестнице. Джоанна все еще не осмеливалась выйти из своей комнаты.

Вспомнив, что в ее сумочке на туалетном столе лежал ключ от наружных дверей, она вынула его и, подойдя к открытому окну, высунулась и крикнула:

— Я брошу вам ключ.

Темная фигура вышла из тени портика и отошла на середину тротуара. Раздался звон металла, когда ключ упал на камни.

— Я нашел его, — раздался голос.

Через пять минут, дрожа с ног до головы, она отодвигала постель от двери, чтобы впустить сыщика.

— На улице дежурил сыщик, вы видели его?

— Нет, я никого не видела, — ответила Джоанна.

Она была страшно бледна, и сыщик, думая, что она готова лишиться чувств, налил ей стакан воды. Но она сказала:

— Мы должны узнать, что с Филиппом. Это наш слуга. Я знаю, что он остался ждать, не будет ли звонка из Скотленд-Ярда.

— Я спущусь вниз и отыщу его.

— Могу я пойти с вами? — взмолилась девушка. — Я знаю, опасности нет больше, но я все же хотела бы быть с вами.

Сыщик быстро осмотрел внизу гостиную и столовую, потом прошел на кухню. Не успел он войти, как оттуда донеслись стоны Филиппа.

— Его тяпнули, — коротко бросил он. — Кьюпи всегда тяпает. Это его особенность.

Никогда не слышав раньше этого слова, Джоанна все же сразу поняла его значение. Усадив слугу в кресло, сыщик стал смачивать его лицо водой. Находившийся в полуобморочном состоянии слуга открыл глаза и бессмысленно посмотрел на присутствующих.

— Слава Богу, вы в безопасности, мисс, — пробормотал он и лишился чувств.

Вдвоем они отнесли его и положили на кровать. Потом сыщик подошел к телефону, но скоро вернулся, сказав:

— Ваши провода перерезаны. Я пошлю полицейского за врачом и дам знать мистеру Сэппингу.

Узнав в кратких словах, в чем дело, Джимми оделся и примчался в Кадоган-сквер.

— А что с другим нашим агентом? — спросил он.

— Мы нашли его лежащим на земле без чувств. Очевидно, кто-то подобрался сзади и ударил его по голове.

Осмотрев кухонную дверь, Джимми нашел в ней дна правильных круглых отверстия вверху и внизу. Просунув в них руку, легко можно было отодвинуть засовы.

— Я ничего не слышал, сэр, — заявил Филипп, придя в себя. — Я удивляюсь, как они ухитрились сделать это!

Джимми не удивлялся. Он знал, что в наборе инструментов современного взломщика обязательно должна быть бесшумная пила особого рода. Но для чего было произведено нападение на Джоанну? — размышлял он.

— Если бы они просто хотели убрать вас, они могли бы застрелить вас через проломленную панель. А они, очевидно, хотели увезти вас куда-то, чтобы держать заложницей. Ну, конечно! Как я не догадался раньше! Они хотели этим заставить Рекса покинуть свое убежище!

Теперь было ясно, что Кьюпи стал нервничать с тех пор, как исчез Рекс!

Ближайшие дни были наполнены серьезной работой для Джимми, так что он не видел никого из главных действующих лиц этой драмы. Но он ежедневно узнавал о здоровье Доры и услышал, что она собирается в Марлоу — место, где было маленькое поместье Кольмана, их деревенский дом.

Несколько дней спустя произошли три события, совершенно необъяснимых, благодаря своей кажущейся беспричинности.

В доме Кольманов производилась уборка, и экономка, сняв занавеси, собрала их в один сундук и сдала приехавшему на автомобиле служащему из фабрики химической чистки. По дороге сундук с занавесями пропал. Кто-то случайно видел, как какие-то люди на ходу перетащили сундук с ярлыком Кольмана в свой автомобиль и скрылись с ним.

На следующий день Беннет отправлял в Марлоу сундук с вещами и книгами Доры. На полном ходу поезда в багажный вагон проник неизвестный и, взломав ящик, перерыл все до основания.

Третий случай был серьезнее. Мистер Кольман собирался в Марлоу и потому отправил Беннета с ручным саквояжиком на вокзал. Автомобиль уже был перевезен в Марлоу, и Беннет поэтому шел пешком. В том месте, где дорога проходила мимо садиков, растущих у вилл, на Беннета кто-то бросился и, ткнув ему в нос губку с нашатырем, вырвал у него из рук саквояж. Когда Беннет очнулся, нападавший уже исчез. Саквояж валялся на траве и был раскрыт, содержимое его было перерыто.

Об этом случае было заявлено в полицию, и Джимми, узнав о двух предыдущих пропажах, снова ломал себе голову.

А тут еще приехала Джоанна и показала ему письмо от Доры.

Джимми встревожился, прочитав письмо.

— Ваше путешествие туда мне совсем не нравится. Нам будет очень трудно следить за вами. Я могу охранять вашу безопасность, пока вы в округе столицы, но мне будет гораздо труднее организовать для вас отряд телохранителей в месте, подвластном бекингемширской полиции.

Но Джоанна была упряма, и в то же время она думала о Доре.

— Лондонский дом мне действует на нервы, и я должна хотя бы на время уехать. Кроме того, Дора так просит меня приехать и обещает охрану дюжих садовников. Пожалуйста, позвольте мне поехать!

Джимми невольно в отсутствие Рекса стал как бы опекуном и советником девушки, и эта роль пришлась ему в высшей степени по душе.

— Хорошо, поезжайте, хотя этим вы прибавляете мне забот. Нет, нет, — добавил он быстро, увидя выражение ее лица. — Поезжайте. Я думаю, Дора будет рада видеть вас.