— Куда ведет эта дверь, Сэм?

Слуга покачал головой. Его самого давно интересовал этот вопрос, и он хотел заняться исследованием двери в первый же день, как останется один в доме.

— Не знаю, сэр, Я никогда не видел ее открытой. Быть может, она ведет в помещение, где хозяин хранит деньги… Ведь, думается, у него скоплены миллионы!

Аллан толкнул дверь. Она была заперта. Он осмотрелся кругом.

— Нет ли у вас ключа от этой двери?

Сэм поколебался, затем указал пальцем:

— Да, есть ключ, вот он висит над камином!.. Я это знаю, так как…

— Так как вы уже пробовали открывать ее, — прервал его Аллан.

Хэккит так энергично протестовал, что было ясно: он не успел еще привести свой замысел в исполнение.

Уэмбри подошел к двери, ведущей наверх, и прислушался: ему послышался голос адвоката. Но вместо него показался доктор.

В последнее время доктор Ломонд озадачивал его. Казалось, что знаменитый антрополог попал под влияние красавицы Коры Мильтон. Аллан дважды уже видел их вместе и даже как-то заметил ему:

— Берегитесь, доктор, это очень опасная женщина…

— Я сам очень опасный мужчина, — засмеялся в ответ доктор. — Она мне нравится и мне жаль ее. Вообще, жалеть женщин — моя слабость.

— Смотрите, не попадите сами в беду, — заметил Аллан.

Доктор пошутил:

— Вы считаете меня настолько молодым?

Спустившись вниз и заглянув в комнату, доктор весело прищурился:

— Вы еще не ушли, инспектор?

— А вы тоже кого-то ждете?

— Да нет… То есть, я жду одного из моих служащих, но… возможно, он сам ждет меня на улице…

— Не исключено, — глубокомысленно заметил Ломонд.

Аллан покраснел и вышел из дома, решив подождать прихода Мэри на улице.

Доктор лукаво улыбнулся.

Он присел за рояль и осмотрелся. Вдруг он заметил странную вещь: над одной из дверей зажегся свет… Если это был сигнал, то какой?.. Доктор в изумлении глядел на лампочку, которая погасла также внезапно, как и вспыхнула. Он на цыпочках подкрался к двери и прислушался. Тишина…

Неожиданно вошел Хэккит с пачкой писем.

— Хэккит, — спокойно спросил доктор, — живет ли в доме еще кто-нибудь кроме хозяина и вас?

Хэккит окинул его недоумевающим взглядом.

— Нет, больше никого… Старая кухарка больна…

— А кто же готовит Мейстеру утренний кофе?

— Я, сэр.

Доктор посмотрел на потолок.

— А что находится наверху?

— Чулан для ненужных вещей, — ответил Хэккит.

Ему все более становилось не по себе.

— В чем дело, доктор? — спросил он.

Доктор нахмурился.

— Я подумал… — начал он, — нет, ничего!

— Быть может, вы хотели бы осмотреть чулан, сэр? — предложил Сэм.

Доктор живо кивнул и последовал за Хэккитом по лестнице мимо комнаты Мейстера в небольшой чулан, загроможденный старой мебелью.

Будучи человеком более чем состоятельным, Мейстер охотно вкладывал деньги в недвижимость. В течение некоторого времени он методически приобретал землю, окружавшую его жилище. И теперь его владения простирались до заросшего зеленью канала, на берегу которого стояло несколько сараев, похожих на склады.

В этот вечер по берегу канала шел высокий, стройный молодой человек. Дойдя до владений Мейстера, он вынул из кармана маленький ключ и открыл им калитку в заборе.

Пройдя еще несколько шагов, он тем же маленьким ключом отпер дверь одного из складов и, войдя в него, снова закрыл дверь на ключ. Затем он стал спускаться по винтовой лестнице в подземный коридор, выложенный кирпичом. Коридор этот был достаточно высок для человека среднего роста, но юноша вынужден был пригнуться, чтобы войти в него.

Казалось, место это было ему хорошо знакомо, ибо, пройдя шагов шесть, он ощупью нашел маленькую нишу в стене. Там были припасены четыре электрических фонаря.

Молодой человек продолжал идти по подземному ходу, который круто сворачивал влево. Вскоре он дошел до комнаты, похожей на кладовую, из которой наверх вела лестница, устланная ковром.

Юноша стал осторожно и бесшумно подниматься по ней. Дойдя до середины лестницы, он наступил ногой на определенное место ступеньки и улыбнулся: он знал, что при этом в комнате вспыхивает свет. Это был сигнал, придуманный самим Мейстером.

Дойдя до двери, молодой человек остановился и стал прислушиваться.

Он услышал голоса Мейстера и Мэри.

— Мэри, дорогая. Как вы хороши!.. Когда я смотрю на ваши пальчики, бегающие по клавишам пишущей машинки, мне кажется, что это бабочки, порхающие от цветка к цветку…

— Не говорите таких пошлостей, Морис.

Затем послышалась музыка: Мейстер сел за рояль.

После этого юноша снова услышал голос Мейстера и шум происходившей в комнате борьбы.

Мейстер обхватил Мэри за плечи и пытался прижать ее к себе, но вдруг с ужасом заметил просунувшуюся в дверь руку.

Он дико вскрикнул и выбежал из комнаты.

Мэри, застыв, смотрела на медленно открывавшуюся дверь и на появившегося в комнате молодого человека.

— Джонни! — вскрикнула она и бросилась в объятия брата. — Какое счастье! Ты вернулся!

Джон строго взглянул на сестру:

— Мэри, что ты тут делаешь?.. Я думал, ты давно уже не служишь у Мейстера… Ведь я оставил ему для тебя деньги затем, чтобы ты не работала во время моего отсутствия! Это было последнее, о чем я его просил.

Мэри изумленно смотрела на него.

— Ты оставил Мейстеру деньги?

— Конечно… Разве он прекратил месячные выдачи, о которых мы с ним условились?

— Я даже не знала, что ты оставил деньги для меня, — прошептала она. — Не сердись на меня, Джонни…

— Мне все ясно, — проговорил он.

Затем он рассказал, почему был освобожден до срока.

— В тюрьме возник бунт, и эти сумасшедшие хотели убить губернатора… Я его защитил, но думал, что мне уменьшат наказание лишь на несколько дней… Когда вдруг вчера, во время обеда, мне объявили, что я свободен…

Мэри обняла брата.

— Джонни, я надеюсь, что ты теперь начнешь новую жизнь! Мейстер обещал, что поможет тебе приобрести ферму и заняться птицеводством… Подумай, Джонни, ты бы не попал под суд, если бы следовал советам Мориса…

— Гм… — пробормотал Джонни, — это он сказал тебе?

Он в упор взглянул на сестру.

— Мэри, скажи откровенно, ты влюблена в Мейстера?

Девушку оскорбило подобное предположение, и она промолчала. Джонни же принял ее молчание за смущение.

— Значит, ты любишь его? — спросил он снова.

— Он был очень добр ко мне… — начала она, хотя не знала, в чем, собственно, выразилась доброта Мейстера.

— Все же, начиная с сегодняшнего дня, ты не будешь работать, — сказал он твердо.

Мэри рассмеялась и воскликнула:

— Ты напомнил мне, что у меня много работы!

Она села за пишущую машинку. Услышав ее успокаивающий стук, в комнату осторожно заглянул Мейстер.

Он оторопело смотрел на Джонни и пятился от него, как будто перед ним встало привидение.

Джон взглядом попросил сестру выйти и обратился к адвокату, не протягивая ему руки:

— Скажите мне, Мейстер, почему вы не сообщили сестре об оставленных для нее деньгах?

— Быть может, вы мне сообщите, Джонни, почему вы здесь? — заикаясь пролепетал Мейстер.

Джон коротко изложил историю своего освобождения.

— Теперь я попрошу вас ответить на мой вопрос, — сказал он.

Но Мейстер быстро пришел в себя.

— Мой дорогой Джонни, я думаю, что нужно уделить внимание вашей сестре, чтобы она не скучала там, за дверью… Я питаю к ней отеческие чувства…

Он поймал гневный взгляд Джона и опустил голову.

— В любом случае советую вам не прикасаться к ней ни при каких обстоятельствах! — воскликнул Джон. — Я вас знаю давно, Мейстер, и знаю ваши повадки… Представляю, какого рода отеческие чувства вы питаете!.. Но… берегитесь!.. Если в намерены повторить историю с Гвендой Мильтон, то вам несдобровать, Мейстер…

Мейстер подошел к роялю, опустился на стул и заиграл сентиментальную мелодию. Настроение его неожиданно переменилось, он весь ушел в музыку и, казалось, забыл о присутствии юноши.