— Это не я говорил, — засмеялся Субботин, — нам об этом в Пермской зоне сказали. И что на Камчатке удастся сфотографировать то, что до сих пор не удавалось никому.

— Поэтому ты и приехал сюда?

— Не только. Понимаешь, кого ни спрошу, зачем нужны им эти контакты, поездки в зоны, никто толком не может ответить. Или не говорят! Ты вот тоже: либо не знаешь, либо скрываешь.

Я взглянул на Субботина, думая заметить на его лице ироничную усмешку, но он был серьезен.

— Ну, я во всяком случае ничего не скрываю, — сказал я, несколько озадаченный.

— Мне скрывать нечего. Написано уже о тысячах случаев контактов с НЛО, встречах с так называемыми пришельцами, о невероятных явлениях, которые многим удается увидеть. Тут представилась возможность самому принять участие в подобной экспедиции, где есть хотя бы какой-то шанс увидеть что-то невероятное. Одно то, что Неля с Вией, как они утверждают, контактируют с Внеземными Цивилизациями, может дать такую информацию… Просто сенсация… Ради этого разве не стоило ехать на Камчатку?

Володя вздохнул и полез в карман за сигаретами.

— Хорошо, а дальше что? Я же не об этом тебя спрашивал. Почему-то никто не может меня понять.

— Потому что твои вопросы какие-то туманные. Такое впечатление, что ты сам не знаешь, чего хочешь. Кстати, тебе-то зачем экспедиции и всякие контакты?..

— Если мне дано войти в контакт с Высшим Разумом, значит, и цель у меня в жизни одна — служить людям. Разве это не может быть жизненной целью? Я хотел бы служить людям. Ты даже представить себе не можешь, как я мечтаю иметь такую же энергетику, как и у Нели. Лечить людей, приносить пользу…

Тут я вспомнил, почему рассказ Нели о своих видениях показался мне знакомым. Почти то же самое рассказывала и моя знакомая из Смоленской области контактер Линда. Именно о такой же короне, напоминавшей вытянутую в ширину букву М, о родственной ей планете Венере. Довольно странное совпадение?..

Очевидно, я у костра и заснул, потому что очнулся, когда Володя начал меня тормошить.

Поднималось яркое солнце, в предутренней дымке кутались дальние сопки, оживала поляна, на которой средь высокой травы просыпались цветы. Он все вздыхал и говорил, что у него кошки на сердце скребут, когда он видит такую красоту и не может заснять на цветную пленку. «Кодака» у него было мало, и он берег пленку для съемки аномальных проявлений.

Пора было подумать о завтраке. Володя пошел за дровами, а я отправился с двумя бидонами за водой.

— Ищи «Татьянину» тропу, — смеясь, посоветовал Субботин.

Вчера вечером к реке ходила Татьяна. Когда я начал спускаться по крутому, заросшему непролазным кустарником обрыву, я ужаснулся от одной только мысли, что она могла здесь, в незнакомом месте, да еще в полной темноте, добраться до журчащей где-то в зарослях реки.

Держа в одной руке бидоны, я скользил по мокрой траве, другой рукой цеплялся за кусты. Река оказалась не очень широкой, но быстрой, вода скатывалась по каменистому руслу, вспениваясь у берега, поросшего ольшаником. Продраться сквозь него с бидонами к воде мне показалось совсем нереальным.

Я осмотрелся, стараясь в траве заметить тропку, протоптанную Татьяной. Субботин как в воду глядел.

Я двигался по обрыву вдоль берега, пока не отыскал в травяной стене узкий проход, напоминающий туннель.

Ночные разговоры о медведях, которые любят ранним утром половить в реке рыбку, вспомнились до мельчайших подробностей. Хорошо, что в кармане штормовки остался патрон, который я забыл выложить. Несколько приободренный, я двинулся по этому проходу к воде.

Вода была ледяная и чистейшая, на дне просматривался каждый камешек.

Умывшись, я почувствовал, как сонливость улетучилась.

Набрав воду, я выкарабкался на берег. Совсем запыхавшись, появился около костра.

Из дневника Натальи

(программа научной работы экспедиции)

В течение всей экспедиции предполагалось дважды в день — утром и вечером, до еды — проводить комплексное обследование ее участников по некоторым параметрам: физиологические — измерение температуры, пульса, давления, скорости мышечной реакции;

психофизиологические

индивидуальная минута, теппинг-тест, оценка каждым участником своего состояния по тесту САН;

«биополевые»

измерение величины и знака «поля» (+ или — ) каждого участника на уровне условных энергоцентров — «чакр» с передней («инь») и задней («янь») стороны тела методом биолокации; также измерения «общего поля», условной активности левого и правого полушарий мозга, определение ведущего полушария (эту работу в экспедиции мы поделили между собой, измерения проводили Вия, Таня и я).

Что касается смысла, заключенного в терминах «поле» (или «биополе»), то на сегодняшний день нет полной определенности в том, какая объективная реальность и конкретный материально-физический смысл стоит за этим понятием. Нас очень интересовал вопрос, имеется ли действительная связь между «биополевыми» характеристиками человека и его объективным состоянием, оцениваемым традиционными методами. В этом и заключалась основная цель исследований.

Как только суп из пакетов был готов, и закипела вода для чая, Субботин застучал ложкой в металлическую миску. Звон разнесся по всему лесу, однако на наших ребят он не произвел никакого впечатления. Надо было будить раньше, ведь до завтрака всем следовало пройти утреннее обследование. Как только я заикнулся об этом, Володя мгновенно помрачнел.

— Эти тесты у меня уже в печенках сидят. Ладно, давление измерить, температуру, пульс, биополе, но зачем со всякими дурацкими вопросами в душу лезть!

Программой экспедиции предусматривалось исследование состояния человека в аномальных зонах — изменяются ли его физиологические и психологические характеристики, а также влияние возможных контактов, воздействие космической и земной энергетики на организм.

Эти исследования начались еще в гостинице, когда Неля всех продиагностировала, а Вия измерила у каждого его биополе, а Наташа и Татьяна нас протестировали.

Еще тогда Субботин возмутился теми вопросами, на которые мы все должны были отвечать, и категорически отказался делать это. Хотя в чем-то он, очевидно, был прав. Тесты довольно непростые, а копаться в себе мы не привыкли или… не были готовы к критической оценки себя, своей жизни, поступков? А может, с таких размышлений, разлада с собой и начинается внутреннее очищение, о котором неоднократно говорила Неля?

Вот и теперь он заявил, что отправляется спать. Как дежурный он имел на это право.

А завтракать?

Не хочу, — и он, мрачный, направился к палатке, из которой вылезал заспанный Игорь, наш завхоз и синоптик. Ему в обязанности вменялось наблюдение за погодой.

Минут через пятнадцать возле костра собрались участники экспедиции.

— Где наши клиенты?

Вия стояла с блокнотом в руках, готовая приступить к обследованию. Но так как рядом, кроме меня, никого не было, я получил градусник, сунул его под мышку и стал считать пульс.

Вия терпеливо ждала, глядя на бидон, от которого поднимался аппетитный парок. Наконец она протянула мне блокнот, где на разграфленной странице я должен был записать результаты измерений — величину общего биополя, отдельно каждой чакры, полушарий головного мозга… Минут через десять все было закончено.

Наташа уже поджидала с секундомером в руке.

— Сначала считаешь вслух до тридцати, — напомнила она, — потом про себя, а затем отстукиваешь тридцать ударов ладонью или ногой, как хочешь…

Считая, я посматривал на подошедшего Гущина, которому эта «комедия» явно нравилась.

Он налил суп в миску, уселся на бревно у костра.

— А если давление подскочит, — с серьезным видом спросил он Нелю, — то куда? В госпиталь?..

Неля не обиделась. Валера был человеком дела, с таким не пропадешь. Виктор тоже это понимал. Вот только удастся ли уговорить его остаться без разрешения начальства? Ваня у своей палатки молча возился с рацией, однако связаться с Госпромхозом почему — то не удавалось.