Вообще надо сказать, что оценка уровня выучки советского летного состава у автора всю дорогу «хромает». Например, на с.82 рассказывается о том, как «24 октября 1941 г. майор Лютцов действительно имел успех. Как видно из отчетов 6-го авиакорпуса, после внезапных атак фашистского «охотника» из-за облаков погибли в районе Тучкове отличные летчики: лейтенанты А. И.Щербатых из 34-го иап и Б.А.Васильев из 11-го иап.». Ничуть не пытаясь приуменьшить героизма погибших, и преклоняясь перед их памятью, хотелось бы задать вопрос: в чем их отличие, если их сбили в ходе внезапной атаки, а не в бою с численно превосходящим противником? Замечу, оба – истребители, а значит были обязаны, как сказал персонаж Л.Быкова из фильма «В бой идут одни старики…», «крутить головой на 360°».
На с.84, где рассказывается о налете Bf 110 на аэродром базирования 423-го иап, автор вообще, судя по всему пережил острый (и, к сожалению, далеко не единственный) приступ склероза, поскольку буквально спустя шесть строк молниеносно забыл о том, что написал минуту назад: «Над летным полем погибли хорошо подготовленные летчики: младшие лейтенанты В.И.Довгий, А.Денисенко, Н.Г.Заболотный, каждый из которых успел одержать победу над врагом. За успех авиагруппа II/SKG210 заплатила потерей одного экипажа. Видимо, дело не в превосходстве Bf110 над МиГ-3 на малой высоте. На результате боя сказалась внезапность атаки. Если немецкие асы… успели провести сотни боев…, то советские летчики из-за специфики работы в системе ПВО практически впервые встречались с вражескими истребителями.».
Опять вопрос: в чем заключалась их «хорошая подготовка»? Может быть для успешной «работы» в ПВО пилотам не нужны навыки воздушного боя?.. Ответа, видимо мы не получим, а потому вернемся туда, где описываются действия столичной ПВО летом 1941 г. и уже на С.11 Д.Хазанов вновь демонстрирует свою «просвещенность» сообщая, что «В 21 ч с линии Рославль – Смоленск от постов ВНОС поступили первые данные о появлении в воздухе большой авиагруппы противника.» (с. 11). Замечу, что еще 16 июля Смоленск был захвачен немцами, а в течение второй половины месяца в самом городе и вокруг него шли тяжелейшие бои, в ходе которых он переходил из рук в руки, так что едва-ли из его района можно было ждать от постов ВНОС каких-либо сообщений.
Буквально там же можно узнать о том, что «Налет на Москву в ночь на 22 июля напоминал таранный удар.» (с.11), после чего автора охватывает очередной приступ склероза и восемью строчками ниже он сообщает о том, что «На подступах к городу самолеты рассредоточились и проникали к назначенным целям с разных направлений.». Хотелось бы получить ответ на вопрос: так на основе чего сделан вывод о подобии первого ночного налета на Москву и таранного удара?..
На следующей же, 12 странице, господин Хазанов выдает такие сведения, которые до него вообще не публиковались в печати (видимо по причине секретности!), причем об этом никто из специалистов, не говоря уже о любителях авиации, даже не догадывался: «Им (советским истребителям – Прим. авт.) удалось расстроить боевой порядок противника, помешать прицельному бомбометанию…»'.1 . Так и хочется спросить: Дмитрий Борисович, может быть Вы еще скажете, что экипажи вылетевших ночью на бомбежку Москвы «Хейнкелей» и «Юнкерсов» шли в плотном строю, поддерживая огневое взаимодействие и действовали подобно «Летающим крепостям»? Круто, ничего не скажешь!!.. Сколько ставить восклицательных знаков мы не знаем.
А чего стоят бредовые рассуждения автора на с.23 о том, чего не учел в своем отлете командир авиагруппы II/KG55 оберст-лейтенант (подполковник) Кюль, видимо по недомыслию не знавший, что «покрытые черепицей крыши не склонны загораться от попаданий зажигательных бомб.»"? К сведению автора должны сообщить, что черепичные крыши прекрасно горят и без использования зажигательных бомб, поскольку черепица лежит на весьма «густом» деревянном «скелете». Но фишка вся, как говорят сейчас в Москве, заключается в том, что к рассматриваемому периоду крыши Кремля были покрыты жестью. А горели они плохо от того, что каждую ночь на них дежурили не полуголодные испуганные женщины и дети, а сытые и рослые кремлевские курсанты, а также личный состав развернутого в Кремле полка НКВД.
На фоне таких откровений фразы типа: «эскадра KG4 вечером 25 июля готовилась к налету на Москву, но за час до старта поступил приказ заменить фугасные бомбы в бомбоотсеках на мины и «атаковать советские морские силы в фарватере Эзеля»»(с. 15), выглядят с точки зрения исторической достоверности почти эталонами.
Вы не устали? Мы да, а потому перечислять и комментировать абсолютно все огрехи не будем из-за огромного количества последних и отсутствия места в журнале. Однако отметим, что ради интереса решили проверить на выбор в отношении достоверности три эпизода, описанные господином Хазановым. Возможности заглядывать время от времени в архивы (в том числе немецкие в Кобленце) у нас тоже имеются. «Удача» не заставила себя ждать: один из них оказался перевранным. Рискуя все же утомить читателя, приведем еще одну длинную цитату со с. 103-104.
«30 ноября около Солнечногорска семь МиГ-3 180-го иап, возглавляемые капитаном В. В. Новиковым-Ильиным, подбили на встреч-
ном курсе «Мессершмитт». Оставшиеся восемь Bf 109F вскоре вышли из боя. Но до этого им удалось серьезно повредить самолет лучшего аса полка младшего лейтенанта С.В.Макарова. Наш летчик смог спланировать на пустовавший полевой аэродром около Клина, в тылу врага. Прикрывавший однополчанина и друга младший лейтенант С. Ф.Долгушин видел, как к летному полю приближались автомашины с неприятельскими солдатами, и приземлился рядом. Макаров быстро взобрался в кабину товарища и под запоздалые выстрелы врага «двухместный» МиГ-3 благополучно взлетел. В этот же день немцам удалось вывезти подбитого Новиковым-Ильиным летчика унтер-офицера О.Мильбауера (O.Milbauer) с территории, занятой советскими войсками. Они использовали для его спасения связной самолет Fi156. И когда красноармейцы переправляли в тыл подбитый BfW9F (№12756), германские солдаты изучали оставленный МиГ-3…»
Хороший, красивый эпизод. В нем есть все что надо для ума и сердца. И сбитые истребители, и взаимовыручка пилотов. Только загвоздка вся в том, что Otto Milbauer из состава 3/JG52 в тот день пропал без вести! Правда, удалось выяснить, что за две недели до этого 14 ноября 1941 г. он уже был сбит. Тогда то его, возможно, и вывезли на «Шторхе», а 30-го ему не повезло. Результаты этого опыта показывают, что верить господину Хазанову можно только в том случае, когда он приводит не подлежащие сомнению и ставшие известными еще до выхода его брошюры факты. В противном случае напороться на откровенную липу можно с почти 100-процентной вероятностью.
Кстати, на этой же 104-й странице можно прочитать о том, что «Наибольшего продвижения достигла боевая группа штурбанфюрера СС Клингенберга – после захвата Красной поляны от Кремля ее отделяло 32 км.». Заметьте, как трепетно автор сохранил звание офицера СС, хотя рядом с фамилиями авиаторов Люфтваффе вы не найдете званий гауптман, оберст-лейтенант, оберет. Вместо них советские аналоги капитан, подполковник, полковник, но не это главное. Заглянув на 101 -ю страницу можно узнать, что «30 ноября… Фашистов отделяло от центра Москвы всего 27 км…» Так сколько на самом деле, Дмитрий Борисович? О том, что согласование фактов не проведено и говорить не стоит. Другими словами, автор при подготовке своих работ руководствуется принципом куда кривая вывезет.
Вполне укладывается в рамки этой «концепции» и весьма пренебрежительное отношение к истинному значению слов. Вот, например, что можно прочитать на с.39: «…соединение фон Шенборна послало 48 Ju87, которых поддержали 32 Не111 из состава 2-го авиакорпуса, для бомбардировки советских войск в треугольнике Курск-Льгов- Кромны. Германские экипажи доложили об уничтожении 22 танков (в т.ч. четырех тяжелых массой по 52 тонны), трех нефтехранилищ и не менее 450 автомобилей.». Хотелось бы знать, автор представляет себе смысл слова «поддержали» или нет? Если весь этот «табор» бомбардировщики накрыли в одном единственном месте, то тогда все понятно: «штуки» подавляли зенитные батареи в то время, как экипажи «Хейнкелей» с горизонтального полета раскатывали нефтяные терминалы и автомобили. Но тогда почему об этом ничего не сказано? И как в этом случае было организовано взаимодействие? Ведь пикировщики фон Шенборна базировались неподалеку от линии фронта, а бомбардировочные группы, оснащенные Не111, – в глубоком тылу, и самолеты имеющие разную крейсерскую скорость, должны были вылетать в разное время со своих авиабаз.
