В понедельник утром я проснулась с тревожным чувством. Мне хотелось продвинуться в деле Максин Новики, но я застряла на ключе. Я снова посмотрела записку, и ощутила, как меня снедает беспокойство. Салли Суит не ответил на мой звонок. Мне не терпелось снова ему позвонить, но было восемь утра, и я подумала, что гомиков, наверно, не причислишь к ранним пташкам.

Я пила вторую чашку кофе, когда зазвонил телефон.

— Это я, — произнес Салли.

Я продиктовала записку в телефон, буква за буквой.

Молчание.

— Салли?

— Я думаю. Думаю. Всю ночь был на ногах, тряся задницей и изображая черт знает какую сексуальность. Это не легко, знаешь ли.

Я услышала на заднем плане чей-то окрик.

— Что происходит?

— Да это Сахарок. Говорит, что завтрак готов.

— Сахарок готовит тебе завтрак?

— Я на телефоне со Стефани, — крикнул в ответ Салли.

— Черт, а у меня нет никого, чтобы мне завтрак готовил.

— Что тебе нужно сделать, так это поселиться с парнем-геем, — посоветовал Салли. — Они смыслят в этом дерьме с готовкой.

Над этим стоит подумать.

— Не хочу отвлекать тебя от завтрака, — заявила я. — Я еще с час буду дома, потом поеду в контору. Когда справишься, позвони мне в контору, или можешь оставить сообщение на автоответчике.

— Вас понял, прием, напарник.

Я приняла душ и оделась в преддверии еще одного жаркого дня. Потом налила Рексу свежей водички и положила немного корма для хомяков, который он не подумал даже понюхать.

Я закинула черную кожаную сумку на плечо, заперла дверь и спустилась по лестнице в вестибюль. Снаружи уже парил асфальт, а солнце начало пульсировать в грязном небе. Всю дорогу до конторы я крутила Savage Garden[7] и появилась там в приподнятом расположении духа, поскольку у меня сегодня была хорошая дорожная карма, пронесшая меня как на парусах без задержки через все светофоры.

Конни склонилась над папкой, когда я вошла. Ее волосы были высоко начесаны вокруг лица, как укладка для киносъемок — только фасад. Все поднято спереди и ничего нет сзади. Потрясающая прическа, если не будет поворачиваться.

— Если ты хочешь поговорить с этим типом, то его нет, — сообщила она.

Лула высунулась из-за шкафов с папками.

— У него полуденный секс с козой. Я подсмотрела в его календаре.

— Так как дела? — спросила Конни. — Есть новости в деле Новики?

Я передала копию записки Конни и Луле.

— У меня от нее послание, что-то вроде шифровки.

— Чтоб мне провалиться, — произнесла Лула. — Шифры — это не по моей части.

Конни вонзила пару зубов в густо накрашенную нижнюю губу.

— Может быть, эти числа на самом деле буквы.

— Я думала над этим, но не могу понять, как это работает.

Какое-то время мы таращились на записку.

— Может, это вообще ничего не значит, — наконец, сказала Лула. — Возможно, просто шутка.

Я кивнула. Вполне вероятно, что сие послание написано, чтобы посмеяться кое над кем.

— Я вчера помогла Рейнжеру с задержанием, — вспомнила я. — С Кенни Мартином.

Конни издала громкий смешок.

— Племянник Вито Гризолли? Держу пари — это было еще то веселье.

— Там с ним была женщина, которую я не смогла узнать. Знаю, что видела ее раньше, но никак не могу вспомнить, где.

— Как она выглядит?

— Стройная, хорошенькая, короткая стрижка, блондинка. Он называл ее Терри.

— Терри Гилман, — узнала Конни. — Раньше была Терри Гризолли. Побыла замужем за Билли Гилманом около шести часов и присвоила его имя.

— Терри Гризолли! Так это была Терри Гризолли?

Терри Гризолли была на два года старше меня и путалась с Джо Морелли все старшие классы. Ее выбрали королевой выпускного бала, и она вызвала скандал в школе, выбрав Джо Морелли в качестве своего эскорта. После окончания школы она стремилась стать профессиональным членом группы поддержки нью-йоркских «Гигантов».

— Не видела ее много лет, — заявила я. — Что она поделывает сейчас? Все еще в группе поддержки?

— Ходят слухи, что она работает на Вито. Имеет кучу денег, и не видно, чтобы ее загрузили работой.

— Ты хочешь сказать, что она признанный член преступного сообщества?

— Предоставлены преимущественные права, — сообщила Конни.

Открылась входная дверь, и мы все повернули головы. Лула первой обрела голос.

— Отпадная серьга.

На золотом обруче, продетом в одно ухо Салли, качался попугай.

— Добыл в одном магазинчике, — пояснил он. — Покупаешь пару стрингов, и они прилагают сережку.

Он схватил себя за ягодицу и подтянул ее вверх.

— Черт, не представляю, как женщины таскают эти вещицы. Они наградят меня геморроем.

Парик Фары на нем отсутствовал, и его собственная шевелюра представляла собой копну темно-каштановой штопорообразной стекловаты. Типа стиля раста,[8] только без дредов. На нем были обрезанные штаны из грубого хлопка, белая футболка, красные сабо и свежий маникюр с серебряным лаком.

— Это Салли Суит, — пояснила я Конни и Луле.

— Мы уже поняли, — сказала Лула.

Салли вручил мне расшифровку закодированной записки и огляделся.

— Я-то думал, тут будут плакаты о розыске преступников и полки с оружием.

— Тут тебе не Додж-Сити,[9] — произнесла Лула. — Здесь у нас настоящий класс. Мы держим оружие в задней комнате с извращенцем.

Я прочла вслух записку.

— Один-тридцать-два Хаузер Стрит. Под лавкой. Там, где матушка Максин спит.

Салли опустился на диван.

— Когда я был ребенком, то смотрел повторы Стива МакКуина. В то время он был охотником за головами.[10]

— Черт возьми, точно, — подтвердила Лула. — Он был еще тем дерьмом.

— Так что сейчас? — поинтересовался Салли. — Мы отправляемся на Хаузер Стрит?

Дурное предчувствие кольнуло желудок. Мы?

Лула хлопнула дверцей шкафа.

— Погодите. Вы не уйдете без меня! А вдруг что пойдет не так? Полагаю, вам нужна солидная женщина типа меня, чтобы помочь в разборках.

Я очень люблю Лулу, но за последнее время, как мы работаем вместе, я набрала семь фунтов, и меня чуть не арестовали за стрельбу по парню, который уже был покойником.

— Я собираюсь на Хаузер Стрит, — категорично заявила я. — Только я. В одиночку. Стив МакКуин работал один.

— Не собираюсь никого обижать, — произнесла Лула, — но ты не Стив МакКуин. И случись чего, так ты будешь счастлива, что я оказалась под рукой. Кроме того, это будет весело… двое из нас снова работают вместе над делом.

— Трое из нас, — добавил Салли. — Я тоже еду.

— Черт возьми, — восхитилась Лула. — Трое крутых ублюдков.

Лула оценивающим взглядом окинула дом Новики.

— Не похоже, что мамаша Максин проводит много времени, украшая родной очаг.

Мы сидели в Лулином «файерберде» с Салли на заднем сидении, подыгрывающем на воображаемой гитаре Лулиному рэпу. Лула заглушила мотор, музыка смолкла, и Салли быстро переключил внимание.

— Выглядит, как дом с привидениями, — высказал Салли свое мнение. — У вас, парни, есть оружие?

— Ни к чему, — произнесла я. — Чтобы найти ключ, не нужно оружие.

— Ладно, но как, на хрен, печально. Я уже представил, как вы пинками вышибаете дверь и вламываетесь в дом. Ну, ты знаешь, задаете народу взбучку.

— Тебе следовало поменьше употреблять наркотиков на завтрак, — сказала Лула Салли. — Будешь вот так помогать, волоски в носу повыпадут.

Я отстегнула ремень безопасности.

— На переднем крыльце маленькая деревянная скамейка. Как удачно, что не придется входить в дом.

Мы пересекли газон с проплешинами, и Лула попробовала нижнюю ступеньку, замерев, когда та жалобно застонала под ее весом. Потом поднялась еще на одну ступеньку, стараясь избегать досок, которые явно сгнили.