Иван никак не прокомментировал замечание Малышева. Оказавшись внутри лифта, он вынул из кармана миниатюрный ключ, Виктору показалось, что у сотрудника ФСО вообще страсть к мобильным предметам, и с давлением протолкнул его в едва заметную щель панели управления под габаритной красной кнопкой «стоп». Как только он повернул его, кабина дернулась и поехала вниз.

Какие-либо комментарии уже не требовались. Малышев понял, что происходит. Они спускались ниже нулевого уровня под землю, и цель там могла быть только одна – платформа метрополитена. Он знал, что правительственные линии Метро-2 были строго засекречены, в то же время это подчеркивало особую важность миссии. Вероятно, президент хотел скрыть визит конструктора от максимального числа лиц. Это ему удалось.

Внизу было чрезвычайно тихо. Только где-то вдалеке за круглыми обшарпанными колоннами слышался ритмичный металлический стук, похожий на звон ключа о рельсы. Коридор вел из полумрака к хорошо освещенной посадочной платформе, где, шелестя электродвигателем, стоял локомотив и прикрепленный к нему один-единственный вагон. Малышев сразу обратил внимание, что контактный рельс, столь типичный для подземки, отсутствовал. Боковые окна локомотива были закрыты металлическими шторками.

– Здесь мы расстаемся, Виктор Сергеевич, – внезапно заговорил Иван. – Я с вами не поеду, не положено.

– Но как же…

– Не волнуйтесь, вас встретят по прибытии и доставят к президенту.

Пожав на прощанье руку Ивана, Малышев вошел в ярко освещенное купе. Металлические двери за спиной, звонко хлопнув, затворились.

Восходящее солнце неумолимо догоняло теплыми лучами механических великанов. Оно и подстегивало, и ласкало складки пластинчатой брони, выравнивая царапинки и блеском подчеркивая красоту инженерного чуда.

Покачиваясь в такт походке, гидравлическое кресло стабилизировало в пространстве своего нового хозяина. Седалище запасного пилота теперь занимал Марк. И хотя он испытывал тяжесть в голове, в целом чувствовал себя нормально.

В конце внезапно прерванного экзамена Марк второй раз потерял сознание на несколько минут, а когда пришел в себя, незамедлительно отключился от системы робота и продолжил управление с помощью джойстиков. Позже Георгий Монопьянц провел обследование и по-дружески сказал новоиспеченному рободрайверу, что он испытал серьезную перегрузку, и мозг после операции не успел адаптироваться к сканированию, электроды отражали часть нейронных сигналов и негативно воздействовали на кору головного мозга. Тем не менее он был допущен к управлению машиной в качестве второго пилота. Командиром стал Жора. Марк был уверен, что если бы не чрезвычайно быстрый старт кампании, то его просто бы списали в запас и обследовали до тех пор, пока головной мозг не восстановился после нагрузки, либо…

До какой степени рободрайверы были в дефиците, что его взяли даже с поврежденным мозгом? Вероятно, это не носит критический характер для миссии.

Мысли Марка то путались, то, наоборот, выстраивались в логические цепочки. Ему было стыдно за себя, за свою самоуверенность. Он чувствовал себя выскочкой перед друзьями. А еще он их подставил. Рободрайвер – выпендрежник, который захотел стать лучше всех на экзаменах, получив преимущество с помощью чипирования – сложнейшей медицинской операции. И чего он добился этим? Конкурирующая пара обогнала его и Жору по всем параметрам. Марк был уверен, что, если бы не срочный призыв, он проиграл бы первый этап экзамена. Не стал бы офицером, и, вероятно, продолжил службу совсем в других подразделениях частной армии «Державы». Несмотря на волновую ассимиляцию программных систем Святогора и Алекс-два, Марк остался разочарован результатом. Плюс он дважды потерял сознание, а программа стала спрашивать его про сновидения. Разве это нормально? Может ли быть такое, что в результате нарушения инструкции пошел программный сбой? Может ли это сказаться потом в бою, если система будет «глючить»? Марк не доложил о своих подозрениях начальству, не хотел рисковать карьерой, но совесть его от этого мучила только сильнее.

– Кэп, я устал вести наш драндулет по кочкам, – услышал Марк голос Жоры в наушниках, он по привычке называл его капитаном, сократив до простого «Кэп». – Двигаемся без остановок уже больше двенадцати часов. Ноги, блин, затекли.

– И что предлагаешь?

– Подмени меня, я разомнусь, вздремну, – Жора не был чипирован и мог спать сколько потребуется, а второй пилот был обязан его подменить. – Судя по всему, нам еще долго пилить без остановок.

– Это уж точно, – согласился Марк.

– Просто следи за приборами, за радаром. Не отключай автопилот.

– Ты риторический человек, Жора, – пошутил Марк.

– И не подключайся к Алексу! – расхохотался командир.

– Вы меня унижаете, господа, – вмешался в диалог Алекс.

– У нас прога с чувством юмора, офигеть можно, – пошел в веселый разнос Жора.

– Ладно, Жор, отдыхай. Все будет в порядке. Форсируем Башкирию, я тебя разбужу.

Марк изучил показания приборов, затем осмотрелся вокруг: тюменская степь, заливаемая солнцем, радовала глаз. Вдалеке пиксельной дымкой летела стая птиц, и это были единственные местные обитатели, видевшие бегущих по российской земле бронированных титанов.

Индикатор турникета мигнул зеленым цветом, позволяя Призраку пройти. Он удовлетворенно кивнул, убирая пластиковую карточку в карман длинного пиджака.

На территории проходной Дома Правительства было многолюдно. Служащие, покинув кабинеты, спешили, кто на обед, кто по своим личным делам, иногда даже неосторожно сталкиваясь друг с другом и тут же вежливо и натянуто извиняясь. Перед турникетом на выход образовалась даже небольшая очередь.

Рамка металлодетектора тревожно среагировала на Призрака, и только седая бородка скрыла на его лице опущенные от удивления уголки губ.

– Пожалуйста, поднимите руки, – обратился к нему охранник.

Призрак повиновался и тут же был обследован портативным металлоискателем.

– Что у вас в правом кармане? Пожалуйста, положите на стол.

Хрустнув в сильной руке Призрака, на столе досмотра оказалась баночка «колы».

– Что внутри? – настороженно спросил охранник, машинально положив руку на кобуру.

– Уважаемый, это всего лишь газировка.

Призрак открыл баночку и со смаком сделал глоток.

– Вот. Видите? – он протянул напиток охраннику.

– Не положено, – служащий отложил «колу» в сторону.

– Раньше такого не было, – пожал плечами Призрак.

– А вот здесь у вас что? – охранник показал на прикрепленный к поясу длинный рулон.

– Это накидка. Лечебная. От ревматизма, – в голосе Призрака послышались стальные нотки.

– Впервые слышу о такой. Разверните, пожалуйста.

– Вы не имеете права, – Призрак протянул пластиковое удостоверение охраннику.

– Советник министра обороны, – оппонента, видимо, статус проверяемого нисколько не смутил. – А приказ о повышении мер безопасности как раз от него. Вы бы с шефом разобрались, а я всего лишь выполняю свою работу. На вас реагирует прибор, проверяющий наличие металла.

– А, это… – Призрак снял с пояса миниатюрный аккумулятор. – Вот, пожалуйста. Больше ничего не пищит. Могу я, наконец, пройти?

– Да, проходите. На выходе можете забрать свои вещи.

– А здесь есть бар или кафе?

– Прямо и по коридору направо. Всего доброго.

Купив в местной столовой новую баночку «колы», Призрак начал поглощать напиток. С газировкой в руке он зашел в кабинет министра, где его уже ожидал Александр Николаевич.

– Вот! Посмотри только на это! – генерал возмущенно указал на экран монитора.

– И вам здоровья, Александр Николаевич.

– Ты что, издеваешься? Тут никакого здоровья не хватит! Стоят и не шелохнутся как ни в чем не бывало! Как будто они здесь хозяева!

Изображение было четким. На поляне лесного массива два робота зеленого защитного цвета в алую крапинку лениво покачивали плоскими головами, как будто озираясь вокруг. Позы исполинов говорили о том, что они по-человечески расслаблены, и поэтому машины можно было тщательно изучить.