– Это великолепно, колоссальная скорость! – поделился Марк впечатлениями с Жорой.

– Да уж. Хрен бы мы без твоих чипов так побегали. На тренировках и половину такой скорости не могли достичь.

Марку было известно, что у скорости были свои недостатки, один из которых – возможный перегрев двигателей, так как при подобном беге все двигатели робота были задействованы на максимальную мощность. Даже принудительное водородное охлаждение не могло спасти от перегрева. И это еще не все: увеличивался и износ механических подвижных частей от возникающего усиленного трения деталей.

– Жора, я открываю резервные заслонки решеток радиаторов.

– Что, все что ли?

– Да. Так безопаснее.

– От перегрева – да, но машина будет более уязвима.

– Нам нечего терять. Думаю, риск стоит того.

Марк исполнил задуманное, и многочисленные решетки воздухозаборников приоткрылись максимальной амплитудой, давая дополнительное охлаждение воздухом за бортом машины.

Впереди, метрах в трехстах, появилась спина робота Гипноза и Борзого. Соперник расстреливал очередную цель. А до финиша оставалось совсем немного.

У правой ноги машины Марка оказались вырванные сильным взрывом куски земли и соседние деревья. Марк споткнулся, и робот, повалившись на полном ходу, кубарем покатился в сосны, сметая их на своем пути.

Откуда-то из леса выехал танк Т-90, сверкая своими ухоженными антеннами связи. Он замедлил движение и развернул орудие в сторону упавшего робота.

– Этот хрен из леса вооружен боевыми снарядами, – сообщил Жора.

– Значит, – Марк рывком вскочил на ноги, – нужно…

Он заставил своего робота полоснуть лазером по деревьям, поджигая их. Видимость ухудшилась, и танк, как и рассчитывал Марк, не мог навести орудие на цель, это давало несколько секунд форы. И этого было достаточно.

– … нужно, чтобы он не успел выстрелить.

Робот прыгнул к танку. Схватив ствол танкового орудия двумя руками, Марк дернул его вверх. Т-90 перевернулся, делая еще один выстрел, попавший в лесную чащу.

Покончив с танком, Марк увидел, что из-за опушки леса навстречу вышел еще один Святогор. По разрисованной броне было видно, что это офицерская машина, где командиром был Кирилл.

– Все, ребята, прекращаем погоню. Будем считать, что экзамен все сдали.

– Но мы же… – оторопело произнес Марк.

– У нас срочное начало военной кампании. Быстро возвращаемся на базу для перезарядки.

Святогор Кирилла плавно развернулся и побежал в сторону лагеря.

– Давай за ним, – подбодрил Жора.

– Жора, что-то неладное происходит. Еще утром никто не слышал о чем-то подобном.

– А ты сам-то утром где был? После чипирования отходил? Откуда тебе-то знать?

– У нас ротного уволили, – вмешался в разговор Алекс. – Убили.

– Что?!

– У меня есть связь со штабом, я просматриваю сообщения, идущие оттуда.

– Жора, ты это слышал? – спросил Марк.

– Марк, ты вообще в порядке? Что я должен слышать? Алекс опять в твоей голове разговаривает?

– Так уволили или убили?! – спросил Марк операционную систему, но тут же понял, что произнес этот вопрос вслух.

– Кого убили? – не на шутку испугался Жора. – Марк, завязывай, ты меня пугаешь. Поехали за лейтенантом уже.

Марк направил машину вслед за Кириллом. Выдавив ступнями в лесной почве замысловатый рисунок, робот охотно подчинился.

– Алекс, ты не должен говорить такие вещи. И как ты вообще смеешь просматривать штабные каналы связи?

– Может быть, мое сновидение повредило искусственный интеллект? Кирилл предупреждал, что такое возможно.

– Алекс! Ты неисправен!

– Я в порядке, командир. И чувствую себя как никогда.

Марку стало плохо. У него закружилась голова, а пальцы правой руки скрутила судорога. Глаза перестали видеть, так как вязкая пелена закрыла их. Марк тряхнул головой, но тут же понял, что завеса на глазах – это его собственная кровь. Он снова потерял сознание.

7 октября, 1 час 15 минут ночи.

На высоте тридцати с лишним этажей было довольно прохладно. Все без исключения участки крыши дома номер 7 по 309 стрит Далласа продувались северным ветром, ворвавшимся в город ночью. Да еще и работающий вполсилы пропеллер стоящего на крыше вертолета создавал дополнительные завихрения воздуха. Герберт и Бен стояли, поеживаясь от холода, около лестничного входа на крышу.

Они уже погрузили Элли в винтокрылую машину и теперь дожидались Родригеза.

– Чего это он так долго там возится? – обратился Бен к Герберту.

– Я думаю, Родригез – из любителей поглумиться над жертвой, хотя все должно иметь свои пределы. Ему действительно пора бы вернуться. Он там с этим парнем возится уже больше двадцати минут.

– Может, ему нужна помощь? Или что-то случилось? – спросил Бен.

– Вряд ли, но проверить, мне кажется, стоит.

– Герберт, мы просто так не можем взять и спуститься – нужно спросить разрешение у Кейта.

– Гм, ты прав, Бен, – сказав это, Герберт бегом отправился к вертолету, находившемуся от них в метрах тридцати.

Кейт сидел в кресле пилота, на нем была черная обтягивающая униформа, на голове – наушники. В его лице было столько напряжения в тот момент, что Герберт, подбежав к кабине, не решился сразу задать свой вопрос.

Кейт принимал сообщение из корпорации. Вернее не сообщение, а четкий приказ.

Выслушав распоряжения до конца, Кейт повернул голову в сторону Герберта. Выражение его лица осталось таким же напряженным и крайне сосредоточенным, как и в момент получения приказа.

– Улетаем немедленно, – сказал Кейт.

– А как же Родригез? Там, внизу? – взволнованно спросил Герберт.

– Это приказ корпорации. Родригеза придется оставить. Зови Бена, и немедленно улетаем.

Кейт и Герберт вдруг услышали голос Бена. Мужчина пытался что-то им сообщить, но не мог перекричать звук работающего двигателя вертолета. Тогда Бен жестами показал, что Родригез возвращается, что он услышал звуки внизу на лестнице.

Кейт, реагируя на жесты Бена, снова включил рацию:

– Это Кейт. Родригез возвращается. Он поднимается. Мы ждем его.

Ответ корпорации, который он услышал, ошеломил его.

– Герберт, срочно забирайся внутрь! Улетаем! – приказал Кейт. – Это не Родригез поднимается!

Дверь, ведущая на крышу, настежь распахнулась. В темноте дверного проема Герберт увидел три ярких огненных вспышки, и Бен опрокинулся на спину, получив пулю прямо в лоб.

Герберт запрыгнул в вертолет.

– Черт! Что это было!? – задал он вопрос Кейту, но тут же понял, что его босс так же озадачен – корпорация не любила делиться своими рассуждениями, она только отдавала приказы, которые нужно было беспрекословно исполнять.

Ответа не последовало.

Из поднимающегося вертолета было видно, как на крышу выбежал вооруженный человек и начал обстреливать летательный аппарат. Герберт знал, что пулями специальное покрытие вертолета не взять, но удивительно было другое: судя по направлению трассирующих линий, все выстрелы ложились точно в цель. Сами попадания внутри машины не чувствовались.

Герберт бросил взгляд на лежавшую перед ним без сознания завернутую в одеяло девушку.

«Эта малышка спала с настоящим убийцей», – подумал он.

7 октября, 1 час 25 минут ночи.

Питер Уоллес был довольно грузным человеком, но его комплекция вовсе не тяготила его. Он считал, что именно такой вид создает ему особый имидж человека, способного продержаться на посту директора отдела безопасности корпорации «Като».

Питер Уоллес руководил действиями киллеров прямо из стен корпорации, если возникали какие-либо трудности в ходе миссии или операция оказывалась под угрозой срыва. Сам Уоллес никогда не был ни военным, ни профессиональным убийцей. Здесь в этом чине он служил для того, чтобы брать на себя ответственность как за успех, так и за провалы в работе отдела. А еще он умел очень быстро принимать решения, правильные, наиболее подходящие в конкретных ситуациях.