— Не желают ли господа взглянуть на второй труп? — спросил смотритель морга, высокий, элегантный джентльмен в форменной одежде, похожей на адмиральскую.
— Да, пожалуйста!
Им показали труп другого убитого, у которого была лишь одна огнестрельная рана на затылке. Этого человека звали Джонсон, да, тот самый Джонсон, вместе с которым Микаэль был в кафе «Шлюз», сразу вспомнил Йонас. Джонсон был чуть старше, немного меньше ростом, чем Микаэль, и небритый. На голове — жидкие седые волосы. Лицо несколько распухло, но не повреждено, нос на месте.
Его предательски убили выстрелом в затылок. На руке виднелась татуировка: американский флаг и статуя Свободы на фоне волн и солнечных лучей.
— Одежда убитых хранится в полицейском управлении, — сказал Йонасу его иностранный коллега. — В карманах найдены деньги. Убитые ограблению не подверглись.
— Нет, — подтвердил Йонас.
Видя, что Йонас по-прежнему не отрывает глаз от трупов, его коллега заявил:
— Прекрасная работа!
— Работа?!
— Да. Препарирование трупов. О, эти судебно-медицинские работники знают свое дело! Если к тому же принять во внимание, что трупы успели разложиться, когда их нашли… Прекрасная работа!
— Изумительная! — подтвердил Йонас.
Некоторое время они молча стояли возле трупов. Затем коллега Йонаса, посмотрев на свои часы, предложил:
— Ну, а теперь не мешало бы подумать о небольшом ленче, не так ли?
— Да, — согласился Йонас.
— Бутерброды и что-нибудь горячее? И, пожалуй, по рюмочке?
— Да, — повторил Йонас.
ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
Отделению, ведающему в «Ярде» делами об убийствах, волей-неволей пришлось начать расследование в связи с обнаружением двух трупов; оба убитые были хорошо известны полиции.
Микаэль занимался контрабандой, спекуляцией военными материалами и торговлей на черной бирже и за все это многократно подвергался наказанию. После 1945 года ему также было предъявлено обвинение в шпионской деятельности, но все документы по этому делу таинственным образом исчезли. С ним сотрудничал один коллаборационист, который в 1945 году, через неделю после капитуляции Германии, при загадочных обстоятельствах был найден в лесу убитым; однако расследование так и не было доведено до конца.
Софус Джонсон также состоял на учете в полиции. Это был контрабандист, спекулянт и азартный игрок, прежде он служил моряком и несколько лет прожил в США. Во время войны он сотрудничал с немецкой разведкой. Однако обвинения против него возбуждать не захотели. Полиция как будто не придавала значения тому обстоятельству, что Джонсон вел какие-то торговые дела с убитым оптовиком Шульце. Никто также не обратил внимания на то, что Микаэль и Джонсон находились в приятельских отношениях с торговцем зеленью Лэвквистом и торговцем коврами Ульмусом.
Инспектор полиции Оре из отделения, ведающего делами об убийствах, сделал заявление в «Специальном листке» о том, что расследование идет своим чередом и работе полиции пока мешать ничем не следует. По поводу двух найденных трупов полиция допросила уже много людей и в ближайшее время допросит новых. Полиция работает очень напряженно. Было бы неправильно скрывать, что в «Ярде» дает себя знать недостаток служащих, и поэтому многие полицейские страдают от переутомления. Враждебное отношение народа к полиции в связи с так называемым «делом о Скорпионе» также мало способствует улучшению обстановки.
Инспектор полиции Оре самым решительным образом отрицал какую-нибудь связь между этими двумя новыми убийствами и двойным убийством на Аллее Коперника. На руках у полиции имеются прекрасные козыри против арестованного лектора Карелиуса. Вопрос только во времени, нужно подождать, когда он наконец сдастся и полностью признается. Однако, чтобы не помешать дальнейшей работе, полиция на данном этапе не имеет права разглашать, какие карты у нее на руках.
Между тем полиция широко использовала всякую мыслимую версию, которая дала бы ключ к разгадке преступления. Ни одно из поступивших сведений — даже самое незначительное — не было оставлено без внимания. Полиция не жалела сил. Ей было очень важно содействие населения, но она была разочарована и огорчена тем недоверием, которое слишком часто проявлялось. К сожалению, дело зашло так далеко, что полицейский не смел показаться на улице, — вслед ему сейчас же неслись крики: «Скорпион!» Как будто нельзя сделать так, чтобы полицейские могли спокойно ходить по улицам!
Это были очень напряженные дни как для полиции, так и для суда. И вовсе не охота на убийц и «скорпионов» отнимала больше всего сил. Основные усилия были направлены на обеспечение безопасности государства против подрывной деятельности пацифистов, а также на дело защиты самой либеральной демократии и незыблемых благ свободы, для которых идея невмешательства создает серьезную угрозу. Подрывная деятельность пацифистов распространилась даже на армию, результаты сказываются, например, в пятой интендантской роте семнадцатого полка.
Только благодаря бдительности старшего прапорщика удалось во-время схватить одного солдата и отдать его под суд, согласно параграфам 53 и 63 военно-уголовного кодекса, за то, что он 10 декабря принес в казарму экземпляр коммунистического журнала под названием «Советский Союз в иллюстрациях», который он в целях пропаганды демонстрировал своим товарищам; в большинстве иллюстраций содержалась неприкрытая пропаганда мира; тем самым указанный солдат ясно выразил свое недовольство трудностями военной службы и притом таким способом, который может привести к распространению в вооруженных силах опасного недовольства; следовательно, данный солдат нарушил объявленное личному составу запрещение распространять в казарме политические агитки.
Иск о возмещении убытков в деле отсутствовал, однако в силу параграфа 77, раздел первый, пункт первый, гражданского уголовного кодекса препровождался иск о том, что журнал подлежит изъятию в пользу государственной казны.
Достойными порицания являются следующие пропагандистские тексты к помещенным в журнале фотографиям:
1. «По всей стране — от Москвы до самых отдаленных местностей — советский народ занят огромным мирным строительством».
2. «Мир, долгий и прочный мир, — вот чего Советский Союз хочет и в чем нуждается».
На фотографиях, к которым относились эти подписи, было изображено рытье каналов в пустынях Туркмении, на юге Украины и в Крыму; на других фотографиях изображался судоходный канал между Волгой и Доном.
Численный состав армии в спешном порядке увеличивали, однако давал себя знать недостаток в офицерах. Профессия эта почетом не пользовалась. Граждане видели мало радости в том, чтобы их сыновья избирали себе военную карьеру. Кроме того, некоторая убыль в командном составе была вызвана многочисленными неблаговидными махинациями, которые стали известны общественности. Пришлось уволить нескольких полковников, нечистых на руку, и временно отстранить от должности часть офицеров, которые получали взятки или комиссионные. Были арестованы также несколько лейтенантов, которые совершили кражу со взломом.
Не спасло положения и то, что армейское интендантство разослало циркуляр всем торговцам автомобилями и владельцам авторемонтных мастерских с просьбой прекратить в дальнейшем подкуп офицеров, которые от имени вооруженных сил будут размещать заказы на ремонтные работы. Директор полиции Окцитанус серьезно подумывал, не следует ли разослать подобный циркуляр и ворам-взломщикам и контрабандистам, чтобы они не слишком усердствовали в подкупе полицейских адвокатов. Однако он оставил это намерение, так как убедился, что призыв интендантства оказался бесплодным.
Это были трудные времена. Полиция работала. Работали судебные чиновники. Судьи старались вовсю. Здоровый и уравновешенный полицейский адвокат Кастелла, по прозвищу «Гроза сутенеров», получил назначение возглавить расследование по «делу о Скорпионе» и совершенно невозмутимо наблюдал, как в его кабинете накапливаются груды бумаг. Энергичный полицейский инспектор Александер, стоявший во главе «столичной разведки», видел, как картотеки с каждым днем разбухают и под конец начинают выпирать из ящиков, словно каша, которая убежала из котелка, как говорится в одной сказке. Директор полиции Окцитанус ежедневно совещался с министром юстиции Ботусом; помимо спорного вопроса о состоянии двенадцатиперстной кишки министра, они обсуждали проблемы безопасности страны, отношения с великими иностранными державами, коснулись и безответственной болтливости прессы в связи с «делом о Скорпионе», которое принимало угрожающие размеры.
