— А кто это на нас смотрит из уголочка?

- Это Боженька и матушка ево, Пресвятая Богородица, заступники и спасители наши. Вот вырастешь и научишься книги святые читать, там все прописано.

— Я книжки с картинками люблю, — Вася смело подошел к столу и открыл толстый переплет старинной книги, обтянутой темной кожей. Залез коленками на чурбан и впился глазенками в строки божественного писания. — Я сейчас хочу научиться читать, ты меня выучишь?

Рано тебе еще, но раз просишь, так и приступим сразу… Вот эта буква Аз… вот эта Буки, а эта Глаголь… Букв много и надо их старательно запомнить, а из них составляются великие слова этой книги. Так-то, сын Божий…

— Я запомнил, — радостно проговорил Вася и в точности указал пальчиком и произнес буквы.

— Да какой же ты молодец! Приходи ко мне после заутрени, и станем писать и читать учиться, вот будут интересны тебе знания сии… А когда читать выучишься, и картинки предстанут пред взором твоим и благодать Божья снизойдет в разум чистый твой. Зело велика радость грамоту знать и слово свое…

Вася скоро удалился в сад и принялся за малину. А перед самым вечером оказался перед собором и увидел, как растворились большие ворота и въехала черная легковая машина. Он сначала испугался ее, а когда из машины вышли два дяденьки, он кинулся к ним со всех ног и осторожно потрогал горячую машину, а потом поднялся на носочки и заглянул в окошко. Один из приехавших строго спросил:

— Ты откуда взялся, пострел? Как тебя зовут?

Васенька сначала испугался его громкого голоса, но уловил в нем ласковые нотки и отчеканил:

— Сын Божий!

— Да ну-у? — подивился и хохотнул прибывший дяденька, — а кто же тебе такое имя дал?

— Дедушка Илий!

— А-а-а… Ну раз Илий, то все правильно… — Лебедев ласково потрепал его по светлым вихрам и усадил за руль в машину, — поиграй пока тут, а у нас дела, брат… — он увидел спешащих к ним Солнышкина и Окаемова, следом шел Егор Быков.

Они поздоровались с приехавшими, и Лебедев представил гостя:

— Знакомьтесь, товарищ Скарабеев…

Егор пожал крепкую руку невысокого плотного человека с суровым лицом. На нем была армейская фуражка и военная одежда без знаков различия. Хромовые офицерские сапоги ярко начищены. Глаза усталые до синевы под ними, на подбородке ямочка и на высоком лбу залегла вертикальная морщина. Егор посилился прочесть этого замкнутого незнакомца изнутри, но натолкнулся на жесткое сопротивление. Тем не менее Быков своим прозрением и по мельчайшим деталям в поведении определил в госте властную натуру крупного военного или разведчика.

Лебедев обратился к Окаемову:

— Хвалитесь своим хозяйством… и желательно устроить показательный бой. Пусть посмотрят, что мы тут делом занимаемся.

— Пожалуйста, — сразу и пошли в спортивный зал, как раз занятия Быков ведет. Но, может быть, сначала поужинаем? — предложил Окаемов.

— Ведите в зал, — непреклонно приказал Скарабеев.

Быков устроил такой показательный бой, что увидел наконец оживление на лице инспектирующего и блеск азарта в его глазах. Курсанты тоже не подвели учителя. Когда они сидели уже в трапезной за ужином впятером, гость одобрительно похлопал Егора по плечу и проговорил:

— Молодец! Вот такие бойцы нам нужны, как бы твое умение в войска передать, — задумался на минуту.

— Я его не отдам! — твердо проговорил Лебедев, — сорвем всю программу… Десяток курсантов могу выделить после окончания школы, он их всему обучил, пусть они и возглавят подготовку в армейских разведшколах. Его не проси…

- Отдашь, если надо будет, но пока не будем зря спорить. Хорошо ребятки подготовлены, дерутся как… — он хотел закончить фразу, но вмиг опомнился где находится и смял окончание.

Эта тонкость ума порадовала Окаемова. Он тоже пристально вглядывался в гостя и нюхом своим понял, что человек этот не за того себя выдает в данный момент, что привык повелевать он и категории мышления у него весьма масштабны для простого товарища Скарабеева. Он тоже не мог до конца раскусить приезжего. Силясь разгадать, крутил в уме фамилию непривычную. Скарабеев… Скарабеев… Жук-скарабей был высшей воинской наградой в древнем Египте С карой-бей… ско-ро-бей… Смысл велик, а еще два исконных корня в фамилии — Ар — арийский; и Ра — солнечный… Кто же он есть? С такими символами? Псевдоним! Уверенно заключил свои размышления Окаемов и удивился, ибо такой псевдоним можно взять, только владея многими древними знаниями…

Поговорили о делах и положении на фронтах, и приезжий вдруг зевнул, устало потер руками глаза.

— Где тут у вас можно поспать, третьи сутки на ногах…

Солнышкин отвел его в отдаленную келью и устроил отдыхать. Лебедев всех отпустил, но Егора попросил остаться в трапезной. Допивая густой чай, строго взглянул на Быкова и произнес:

- Выставь вокруг монастыря из своих ребят дополнительную охрану, келью, где он спит, будешь сторожить сам, можешь привлечь еще пяток человек.

— Кто он?

- Не важно… Это русский человек, и он очень нужен живым и невредимым. Понял?

- Понял, все будет сделано, как положено. Комар не пролетит. А как же вы ехали без охраны?

- Его машина стоит на станции, где разбомбили эшелон с беженцами. Мальца оттуда подобрали?

— Сам пришел.

- Удивительно, за пятнадцать километров? Чудеса… И еще, самая главная задача, но об этом должны знать только ты и я.

— Слушаю.

- Перед рассветом его разбудим и тайно отведем в келью к старцу Илию…

— К Илию? Зачем?

- Так надо… Предупреди старца, чтобы был готов и не пугался… так надо, брат… Скарабеев об этом еще сам ничего толком не знает, но он именно поэтому и приехал, чтобы убедиться — он вырос в православной семье… это очень умный человек. Перед утром внутренние посты отправишь спать, чтобы меньше нас видели.

— Ясно, можно идти?

- Иди… все некогда у тебя поучиться приемчикам, дела закрутили, но все равно научусь. Иди, исполняй приказ, может быть, самый важный приказ в твоей жизни, Егор…

Быков выставил посты, Мошнякова и Солнышкина определил в охрану кельи, передав им приказ Лебедева. Солнышкин кивал головой и вдруг засмеялся, прошептал на ухо Егору:

- Вся эта конспирация для меня шита белыми нитками, ведь с первого взгляда ясно, что прибыл к нам какой-то боевой генерал, а вот зачем? Для инспекции? Вряд ли…

— Ладно, иди сторожи, это не наше дело.

Егор пришел к Илию и предупредил старца о визите. К его удивлению, пустынник промолвил весело:

- Я его давно жду, я знал, что он приедет, что мы встретимся… вот видишь, с утра в келье прибрал, весь сор вымел, маслица в лампадку особого пахучего налил, свечек пук уготовил для разговора с ним, и ноченьку мне не спать, буду ждать ево с великим нетерпением и молитвою, ибо ведаю путь сего святого посланника, его дарования грядущие. Потщатися ему великая честь для меня, убогого старца, и достоин ли я помысла сего… Окстись перед иконой, Егорушка, выпала нам Божья благодать великая и честь не постижимая мирским умом… — старец так сиял лицом, так рад был, как дитя малое-чистое весел. — Услышал Бог мои молитвы и усмирил кичение гостя ратного, привел к святому престолу Его…

- Да кто же это? Кто он? — недоумевал Егор, крестясь и принимая благословение Илия.

- А вот и не скажу… скоро сам поймешь сие, возможно, помогать мне будешь утром, пономарить, сын мой… Тесна кельюшка… а мир русский вместит… Господи Иисусе Христе Богородицею, помилуй мя грешнаго! — И он запел, запел дрожащим от волнения голосом молитву и отстранил рукой Егора, повелевая уйти и не мешать его уединению…

Егор вышел недоумевающий, но собранный в тугой комок, как перед боем. Ноги сами привели его к пруду, думая о чем-то ином, он вдруг ощутил себя раздетым и прохладная вода охолонула ноги… Он нырнул и долго плыл в тьме глубины, сильно отгребаясь руками и отталкиваясь ногами от илистого дна, плыл до звона в ушах и пронырнул пруд насквозь, грудью выполз на росную траву и глубоко вдохнул живительный, набрякший запахами воздух, перевернулся на спину и долго, испытующе глядел в небо. Порошили в глаза звездушки чистые, как девственные снежинки…