— Да, — согласился Конрад, — твоя страна красива и богата, но она больше не принадлежит тебе.

— Что ж, иногда приходится уступать тем, кто сильнее. Моё время прошло.

— Оно ещё вернётся. Ты говоришь, что во вселенной нет ничего вечного. Значит и власти христианского бога должен прийти конец. Человек, который убил меня, ненавидел христиан. Если бы Иисус действительно был всемогущ, он бы не допустил, чтобы сегодня его приверженцев перерезали дикари, презирающие его учение. А впрочем, он ведь и самого себя безропотно позволил распять, что уж говорить о нас…

— Боги редко вмешиваются в дела смертных, — мягко произнёс демон. — Те, кто поклонялись мне, тоже не всегда одерживали победы над своими врагами.

— Но ты не требуешь, чтобы я поклонялся тебе! Ты отдаёшь мне себя, жертвуешь ради меня своим величием, и клянусь, я вырежу язык любому, кто осмелится назвать тебя дьяволом! Ты снова займёшь место среди богов, и твои жрецы будут служить тебе, как прежде.

Развенчанный бог радовался своей удаче. Принимая жертву колдуньи, он не предполагал, что его сердце, остающееся равнодушным к бедствиям и гибели целых народов, будет таять от нежности к единственному человеку, которого он решил приблизить к себе. Конрад был другом и возлюбленным, благодарным учеником и преданным слугой.

Первое время демон сохранял облик женщины, но не всегда мог удержаться от безобидной шутки. Конрад не пугался, когда во время их беседы его ноги дружелюбно обвивал холодный скользкий змеиный хвост или на плечи ему ложилось перепончатое крыло. Не приходил в ужас, после жаркой ночи любви просыпаясь в объятиях чудовища, похожего на чёрного волка. Как ни странно, эти проявления демонического начала восхищали его больше, чем красота женского образа. Он не любил людей. Необъяснимая враждебность к человеческому роду была оборотной стороной его страсти к неземному существу.

Прекрасная богиня, владычица мира, госпожа… Тайное беспокойство томило Конрада. Почему именно он стал её избранником?

Кольцо на её руке привлекало его внимание своим необычным видом. Массивное, с крупным тёмно-синим камнем, оно казалось выкованным из червонного золота. Несколько раз Конрад пытался расспросить свою повелительницу о назначении странного украшения. Она молча улыбалась, глядя в глубину камня, вспыхивающую тревожными голубыми сполохами. Но однажды она сняла кольцо и протянула его Конраду:

— Попробуй войти внутрь.

Он не понял её, но его сознание уже погружалось в таинственную глубину камня, в синюю бездну, где мелькали живые тени. Далеко впереди он увидел свет — яркий, золотисто-белый — и устремился к нему в радостном нетерпении. Там был рай. Настоящий, созданный Богом, а не демоном.

Кольцо исчезло и вновь возникло на руке языческой богини, но в памяти Конрада сохранилось ощущение недостижимого счастья, к которому он почти прикоснулся.

— Что ты видел?

— Рай… — Конрад смутился, не уверенный, что его откровенность понравится собеседнице, и тихо добавил: — возможно, я ошибся.

— Рай — то место, где хочется находиться, поэтому для каждого он свой, — сказала она. — Мир, который ты видел, чем-то привлёк тебя. Чем?

— Не знаю… Он был похож на те места, где я жил раньше… до того как попал сюда.

— Ты хотел бы вернуться?

— Нет. Разве только на некоторое время. По правде говоря, мне иногда хочется увидеть мать и наш дом. Я знаю, что она любила меня сильнее, чем моих братьев… Могу ли я повидаться с ней?

— Немного позже. Не спеши. Побудь со мной…

Казалось, что Конрад забыл об этой беседе и о кольце, открывающем другие миры. Он легко научился управлять лодкой демона и часто выходил на ней в море. Она слушалась его лучше, чем собственного хозяина. Очевидно, ей нравилось то, что Конрад называл "охотой", и когда она возвращалась в гавань, её прочный корпус был изрыт следами столкновений, которые затем бесследно исчезали.

Демон с горечью сознавал, что очень скоро кровь убитых людей потянет его друга на землю, в новое воплощение, в котором тот, возможно, отвергнет своего тёмного покровителя. Но ничто не могло остановить Конрада. Его посмертное счастье было куплено ценой человеческой жизни. Убитый в схватке со своей жертвой, он сам превратился в беспощадного убийцу. Испарения крови были для него самой желанной пищей, от которой он не мог отказаться, как хищный зверь от свежего мяса.

Он поселился в полуразрушенном храме. Узкие галереи, тёмные переходы, причудливые иероглифы на стенах внушали мысли о вечности. Незримым взором смотрело в эту обитель мироздание, и каждая песчинка здесь была старше самых древних европейских городов. Храм был не жилищем, а местом проявления одного из многочисленных образов развенчанного бога, воротами в подземный мир, откуда изредка вырывались странные существа — полулюди-полуживотные. Некоторые из них напоминали огромных летучих мышей, у других были уродливые человеческие тела и свирепые звериные морды.

Пришельцы боялись развенчанного бога и при его появлении исчезали, но Конрад быстро нашёл с ними общий язык и научился вызывать их. В гостях из преисподней он видел своих будущих воинов. Неутолимый голод принуждал их осваивать новые пространства, добывая пропитание в борьбе с подобными же тварями.

Конрад делился с беглецами из подземного мира своей пищей, добытой ночным разбоем. Он рассказывал им о призраках погибших кораблей, блуждающих без команды по воле капризных ветров. Каждый такой корабль мог стать жилищем для тех, кто не желал возвращаться в ад.

Демон с недоверием относился к замыслу своего друга создать империю мёртвых, которая постепенно поглотит мир живых, но Конрад всерьёз взялся за осуществление этой идеи.

— Великий потоп не уничтожил человеческий род, — сказал ему однажды развенчанный бог. — Да и зачем уничтожать тех, чья жизнь и без того слишком коротка? Я не уверен, что Создатель заметит эту потерю. Вместо них Он сотворит что-нибудь ещё и неизвестно, будет ли Его новое творение лучше предыдущего. А что касается Спасителя, то Его ты не уязвишь, скорее, облегчишь Ему задачу. Преданные Ему останутся с Ним. Все прочие станут нашими подданными. Зачем тебе это неуправляемое злобное стадо?

— Я лишь ускорю наступление конца света, предсказанного в Библии, — полушутливо возразил Конрад. — Праведники получат достойную награду, а грешники…Мне кажется, я выбрал для них лучшую участь, чем та, которую обещает им Создатель. В мире, принадлежащем тебе, они не смогут вредить чистым душам.

— И ты полагаешь, что я соглашусь терпеть их рядом с собой целую вечность?! Нет, дорогой мой, пусть они живут в своём мире и пожирают друг друга во славу того, кто их сотворил. Я побывал в роли божества и, должен признаться, что демоном быть легче. Люди не любят тех, кто пытается наставлять их на путь истинный, но искренне симпатизируют тем, кто сбивает их с этого пути.

Разговор происходил возле храма. С вершины холма открывался вид на синий полумесяц бухты. Глядя вдаль, развенчанный бог представил прекрасный зелёный остров, затерянный где-то там, между прозрачной небесной высью и тёмной глубиной моря. Белые скалы в пене лёгкого прибоя, роскошные леса, щебет птиц и блаженный покой земли, никогда не видевшей людей…