— А когда?

— Я пошлю вам телеграмму.

— Хорошо, встречу с колокольчиками! — со смехом пообещала Мередит.

Для Александра смех её звучал как музыка.

— Мне очень жаль, но я должен идти, — со вздохом сказал он. — У меня назначена встреча.

— С Манетти? — спросила Мередит.

Александр замялся на долю секунды.

— С близким ему человеком, — ответил он.

— Что ж, тогда не буду больше вас задерживать. Спокойной ночи, Александр.

— Спокойной ночи, matia mou. — В трубке уже раздался щелчок, когда Александра с опозданием осенила мысль, которой уже не успел бы поделиться с Мередит.

— Я люблю тебя, — прошептал он.

Расположенный на Виа Кадоло и целиком занимающий верхний этаж отеля «Кавальери Хилтон Интернэшнл» ресторан «Пергола», считается одним из наиболее знаменитых ресторанов в мире. С крыши открывается фантастический вид на Рим, залитый радужным светом вход стерегут, оскалясь, две фарфоровые пантеры, а оформление являет собой фантасмагорическую смесь стеклянных стен, интимного полумрака, современной живописи и скульптуры в сочетании с серебристо-черным интерьером. Пищу, естественно, здесь готовят первоклассную, однако Александр всегда подозревал, что славой своей «Пергола» по большей части обязана не столько искусству поваров, сколько изумительному и изысканному антуражу.

— Я чувствую себя словно сказочная принцесса, — призналась Александру Донателла, отправляя в рот устрицу. — Всю жизнь, кажется, я мечтала с вами познакомиться, а теперь мечта моя не только сбылась, но и мы с вами ужинаем вдвоем в этом прекрасном месте.

Александра забавляла её веселая болтовня. Донателла оказалась совершенно наивной и невинной. А ведь большинство девушек её возраста уже давно потеряли невинность. Впрочем, мало у кого из них был такой отец, как Карло Манетти.

Донателла в течение всей трапезы щебетала, не останавливаясь. Она поведала Александру о своем детстве, об учебе в частных школах, которые называла тюрьмой, об отношениях с отцом, который ни в чем ей не отказывал, а также о последних годах, проведенных в парижской школе изящных искусств.

— У меня всегда возникали трудности в общении с молодыми людьми, — пожаловалась она. — Меня везде считают недотрогой и никогда никуда не приглашают.

Александр терпеливо улыбнулся.

— Такую красивую девушку? — он приподнял брови. — В это невозможно поверить.

— Тем не менее это правда, — вздохнула Донателла. — Вы первый взрослый мужчина, не считая отца, который обратил на меня внимание. — Она залпом допила вино и выжидательно посмотрела на Александра.

— Может быть, вам уже хватит, Донна? — спросил Александр, не став наполнять её бокал в очередной раз. Он давно заметил, что щеки девушки раскраснелись, да и язык немного заплетался.

Донателла нахмурилась.

— Вы говорите точь-в-точь, как мой папа, — обиженно произнесла она. — Прошу вас, позвольте мне насладиться этим вечером.

— Давайте насладимся им без спиртного, — осторожно предложил Александр.

— Нет, я так не могу, — надулась Донателла. Чуть наклонившись к нему, она прошептала: — Видите ли, Александр, я собираюсь вас соблазнить!

Он машинально рассмеялся. Глупышка уже не соображала, что говорила. Просто выпила лишнего. Александр наклонился к ней и заботливо обнял за плечи.

— Пожалуй, мне уже пора везти вас домой, — сказал он.

В это мгновение, откуда ни возьмись, вынырнул фотограф и в мгновение ока ослепил их вспышкой. Чертов папарацци! Вне себя от гнева, Александр вскочил и обрушил на фотографа град итальянских ругательств. Тут же подскочившие официанты подхватили возмутителя спокойствия под мышки и выволокли из зала.

— А я вовсе не хочу домой, — упрямо возразила Донателла, когда Александр помог ей встать. — Еще рано. Я хочу поехать с вами в «Эксельсиор»!

— Мы едем домой, — твердо сказал Александр и, поддерживая спотыкающуюся девушку под руку, повел её к такси.

Стоя у окна, Александр смотрел вниз на запруженную автомобилями Виа Венето. Он уже решил, что Рим — единственный город на свете, не уступающий Манхэттену по насыщенности городских магистралей транспортом. Да, чтобы вовремя успеть в аэропорт, придется выехать пораньше. А на горизонте тем временем скопилась и уже приближалась к городу угрожающая масса темных туч. Да и прогноз предвещал грозу. Подавив зевок, Александр застегнул сорочку и потянулся за золотыми запонками. Проводив Донателлу, он долго не мог заснуть. Вчерашний вечер с дочерью Манетти лишний раз заставил его убедиться в том, насколько ему недостает Мередит. Да, он по-настоящему любил Мередит — теперь уже Александр в этом не сомневался. И права она была, тысячу раз права, сказав, что им обоим нужно время, чтобы все обдумать, проверить глубину и силу своих чувств. Разлука с Мередит помогла ему открыть глаза, удостовериться в том, насколько крепки его чувства. Да, он хотел жениться на Мередит! По возвращении в Штаты он попросит её руки, а потом, если Мередит отвергнет его предложение, будет повторять его вновь и вновь, пока она наконец не поймет, сколь много значат они друг для друга, и не согласится. Александр понимал, что Мередит пока ещё сомневается в нем, но был уверен: скоро все это изменится. Он улыбнулся своим мыслям. Никогда не отличаясь терпением, с этой женщиной он был необыкновенно терпелив. Чуждый романтики, за Мередит он ухаживал, соблюдая законы рыцарского отношения к даме. И тем не менее даже ему потребовалось немало времени, чтобы убедиться: это и есть настоящая любовь.

Александр посмотрел на телефонный аппарат. Может, позвонить Мередит и открыть ей сердце? Признаться? Нет, пожалуй, не стоит, — решил он. Пусть его приезд станет для неё неожиданностью. Тогда они и поговорят обо всем. Мередит должна знать, что он настроен серьезно.

Пока машина ползла по Виа ХХ Сеттембре, Александр пытался представить себе предстоящий разговор с Мередит. Он был уже твердо настроен высказать ей свою любовь. Только как? Он знал лишь одно: сегодняшний вечер должен им обоим запомниться на всю жизнь. Все должно быть идеально. Но как ему поразить Мередит?

Когда водитель, ища объездной путь, свернул на Виа Национале, оживленный торговый район, Александра осенило. Увидев по правую сторону небольшую ювелирную лавку, он вдруг вспомнил: именно сюда, бывая в Риме, приезжал его отец, чтобы купить подарок Мелине. Лавка эта славилась подбором необычных, крайне редких и даже уникальных драгоценностей — то есть именно тем, что и искал сейчас Александр.

— Остановитесь! — крикнул он водителю.

Тот испуганно встрепенулся.

— Что-нибудь случилось, синьор?

— Нет, — сказал Александр, поспешно вылезая из машины, которая ещё не успела окончательно остановиться. — Подождите здесь. Я долго не задержусь.

В лавке не было ни души. Александр подошел к застекленному прилавку и принялся разглядывать выставленные там диковины. Когда он любовался браслетом с изумрудами неописуемой красоты, из задней комнаты вышел продавец.

— Buon giorno, — поздоровался он. — Чем могу вам помочь?

Александр указал на браслет.

— Quant' e questo? — спросил он.

— Двести тысяч лир.

Александр призадумался. Браслет был восхитительный, но, заходя сюда, он имел в виду несколько другое.

— Мне бы хотелось посмотреть кольца, — сказал он. — Я ищу нечто особенное.

Лицо продавца просветлело.

— Тогда, пожалуй, я знаю, что вам нужно, — произнес он. — Подойдите сюда, пожалуйста.

Александр проследовал за ним в дальний угол к прилавку, на котором были выставлены самые поразительные кольца, которые он когда-либо видел. Бриллианты, рубины, изумруды, сапфиры — в самых разнообразных по форме и выделке золотых кольцах тончайшей работы. Одно прекраснее другого, ну и цены, понятно, заоблачные. Александр вгляделся в них пристальнее. Некоторые почти соответствовали его замыслу, однако ни одно не удовлетворяло всем требованиям. Он покачал головой.