МИШЕЛЬ: В особенности.
МАТЬ: В какой особенности?
МИШЕЛЬ: В полностью обнаженной особенности!
МАТЬ: И вы это показываете?
МИШЕЛЬ: Конечно.
МАТЬ: И где?
МИШЕЛЬ: Простите?
МАТЬ: Показываете в какой галерее?
МИШЕЛЬ: Выставляю… в Эмиратах.
МАТЬ: Вот как? А эмиры не слишком шокированы вашими фотографиями?
МИШЕЛЬ: Вовсе нет.
МАТЬ: Но ведь… Ислам сейчас очень влиятелен…
МИШЕЛЬ: Да… Но на самом деле нет… Знаете, есть разные Эмираты… Эмираты суровое, традиционные, Эмираты мулл и эмиров… Эмираты пустынь, ислама, знаете… И есть Эмираты свободы, Эмираты смеха, Эмираты…
МАТЬ: Эмираты пляжей?
МИШЕЛЬ: Вот именно, Эмираты пляжей. Откровенные Эмираты!
МАТЬ: Все-таки откровенные фотографии…
МИШЕЛЬ: Знаете, сексуальный шарм это такая штука… Он присущ человеку. Особенно женщине.
МАТЬ: Да?
МИШЕЛЬ: А вот животные не знают, что такое шарм. И растения не знают шарма. Но вы..
МАТЬ: Что я?
МИШЕЛЬ: Вы другое дело… В вас есть шарм.
МАТЬ: Спасибо.
МИШЕЛЬ: Я считаю вас очень красивой.
МАТЬ: Простите?
МИШЕЛЬ: Я нахожу вас очень красивой. Я бы хотел вас поснимать.
МАТЬ: Послушайте, я не знаю что и сказать!
МИШЕЛЬ: Ничего не говорите… (берет аппарат) Дайте мне сделать это…
МАТЬ: (закрывая рукой лицо) Нет — нет, не может быть и речи.
МИШЕЛЬ: Почему?
МАТЬ: Я никогда никому не позирвала.
МИШЕЛЬ: Я мог бы сделать роскошные фотографии.
МАТЬ: Ню?
МАТЬ: Если хотите.
МАТЬ: Вы же не в самом деле?..
МИШЕЛЬ: Почему бы и нет?
МАТЬ: Но ведь…
МИШЕЛЬ: У вас очень симметричное тело.
МАТЬ: Правда?
МИШЕЛЬ: Вы вся такая очень симметрична. Это очень редко встречается.
МАТЬ: Я немного не в том возрасте, когда фотографируются обнаженными…
МИШЕЛЬ: Не надо бояться… В Эмиратах очень любят женщин вашего поколения… Брижитт Бардо, Катрин Денев, Изабель Аджани…
МАТЬ: Нет — нет, мне это не интересно…
МИШЕЛЬ: Просто попробуем. Снимайте платье.
МАТЬ: Не надо начинать снова.
МИШЕЛЬ: Cool… Давайте, расслабьтесь…
МАТЬ: Не могу я расслабиться.
МИШЕЛЬ: Снимите платье.
МАТЬ: У вас проблемы? Это навязчивая идея?
МИШЕЛЬ: Не надо прятаться, Брижитт.
МИШЕЛЬ: С меня довольно!
МАТЬ: Покажите себя такую, какая вы есть!
МАТЬ: Да — да, я такая и есть.
МИШЕЛЬ: Покажите ваш шарм.
МАТЬ: (резко) Опустите ваш аппарат! Опустите аппарат!
МИШЕЛЬ: (успокаивающе) Знаете, Брижитт, я никогда никого не фотографировал против его желания.
МАТЬ: (сухо) Хорошо, тогда прекращайте все это.
МИШЕЛЬ: Я не папарацци.
МАТЬ: (сухо) Хватит, я говорю вам… Вот так хорошо.
МИШЕЛЬ: Могу я вам признаться в одной вещи?
МАТЬ: (сухо) Нет!
МИШЕЛЬ: Это касается вас.
МАТЬ: Только спокойствие! Оставьте меня в покое!
МИШЕЛЬ: Я хочу вам сказать очень личную вещь.
МАТЬ: Я бы хотела чтобы меня оставили в покое. Оставьте уже меня в покое!
Пауза.
МИШЕЛЬ: Все началось, когда я был ребенком. Мне было восемь или десять лет, мне казалось, что у Жана-Луи мама не такая как остальные. Вы были красивее, нежнее, вы лучше готовили пирожные. У вас в гостях я чувствовал себя как в раю. Я так мечтал о такой маме, как вы. В пятнадцать лет я влюбился в вас. Вы были прекрасны… Я мечтал о вас постоянно. Я столько фантазировал, я столько мечтал о вас, что мне не удавалось влюбляться в ровесниц. У меня было несколько историй, конечно… Но я искал кого-то похожего на вас… Я думал только о вас. Даже моя бывшая не смогла вас вытеснить из моей души. Я всегда вас любил, Брижитт… И люблю вас до сих пор.
МАТЬ: Что вы такое говорите!!
МИШЕЛЬ: Я тысячу раз хотел вам позвонить, пытался вас увидеть. Это было мучением… Но Жан-Луи… И ваш муж… Поэтому я так и не позвонил.
МАТЬ: Но я даже не догадывалась.
МИШЕЛЬ: Когда я вас увидел два дня назад… Все стало еще сильнее… Все началось снова… Поэтому я свихнулся… Я прошу у вас прощения. Вы меня прощаете?
МАТЬ: Конечно.
МИШЕЛЬ: Вы мне всегда казались такой красивой. Я люблю вас, Брижитт.
Пауза. Мать в шоке.
МИШЕЛЬ: Я хочу вас поцеловать.
МАТЬ: Слушайте, вы что, вы могли бы быть моим сыном.
МИШЕЛЬ: Я бы так хотел быть вашим сыном (пауза) Я вас не привлекаю, Брижитт? Не привлекаю?
МАТЬ: Вы обезумели…
МИШЕЛЬ: Я хочу вас.
МАТЬ: Молчите…
МИШЕЛЬ: Я уже не замолчу. Я молчал тридцать лет.
МАТЬ: Это было раньше… Теперь все закончилось.
МИШЕЛЬ: Не для меня. Вы свободны сегодня?
МАТЬ: Не может быть речи.
МИШЕЛЬ: У вас есть кто-то?
МАТЬ: Нет, это не то, что вы думаете… Но…
МИШЕЛЬ: Я хочу вас поцеловать…
МАТЬ: Не говорите этого.
МИШЕЛЬ: Я хочу вас, Брижитт… Идите ко мне…
МАТЬ: (в замешательстве) Это для меня закончилось. В этом нет смысла.
МИШЕЛЬ: Я хочу тебя.
МАТЬ: (в замешательстве) Не говори мне этого…
МИШЕЛЬ: Я хочу тебя.
МАТЬ: (в замешательстве) Хватит, Мишель!
МИШЕЛЬ: (кладет руку ей на бедро) Ты меня возбуждаешь.
МАТЬ: (в замешательстве) Убери руку, Мишель!
МИШЕЛЬ: (тянется к молнии на платье) Если бы ты сняла платье…
МАТЬ: Пожалуйста…
МИШЕЛЬ: Сними его.
МАТЬ: Нет, не сейчас.
МИШЕЛЬ: Надо пользоваться случаем… Жизнь так коротка… Особенно твоя… Надо спешить! Давай, снимай платье …
Мать позволяет ему действовать.
МАТЬ: Пожалуйста, Мишель… Если ты не перестанешь…
Мать выскальзывает из объятий Мишеля. Он преследует ее по гостиной.
МАТЬ: Постой, не здесь…
МИШЕЛЬ: Плевать, здесь, не здесь…
Валери и Жан-Луи входят в гостиную
ВАЛЕРИ: У вас все хорошо?
Мишель и Мать поднимаются. Мать застегивает платье.
МИШЕЛЬ: Я же работаю! Вот черт! Я здесь чем, по — вашему, занимаюсь!
ВАЛЕРИ: Извини.
МИШЕЛЬ: Не извиню! Это был мой коронный ход! Шах и мат!
ЖАН-ЛУИ: Успокойся, Мишель.
МИШЕЛЬ: Нет я не успокоюсь! Я не неудачник! Теперь мне плевать! Как только у меня что-то получается, мне тут же мешают! Но я не неудачник!
ВАЛЕРИ: Мне очень жаль.
МИШЕЛЬ: Я не лузер!
МАТЬ: Что это означает?
МИШЕЛЬ: Я не лузер!
МАТЬ: Так это вы так развлекаетесь?
ЖАН-ЛУИ: Вовсе нет! Я не понимаю, что происходит! Мишель! Что ты сделал?
МИШЕЛЬ: (растеряно) Ну… Я пытался сделать фотографию твоей мамы…
ЖАН-ЛУИ: (матери) Тебе это не понравилось?
МАТЬ: Я не хочу сниматься обнаженной!
ЖАН-ЛУИ: Почему? Могло хорошо выйти…
МАТЬ: Нет.
ВАЛЕРИ: Фото осталось бы нам на память.
