Кирбисса охотно изобразила «хохот» языком жестов – повалилась на спину, подтянув передние лапки к груди, а задними – задрыгала.

– Перевернись, – невольно улыбнулся Дайон, – я не могу с тобой так разговаривать!

Кирбисса фыркнула и вскочила на лапки, гордо повернув к нему помпон пушистого хвоста, и с неподражаемым достоинством удалилась за вечерним уловом, пока его не утащили лесные обитатели.

Обратно я вернулась через пару делений в своем обычном виде, отплевываясь от чешуи. Дайон потряс мою добычу, прикидывая вес.

– А я кролика поймал, – сказал он. – Так что ужин будет неплохой. Щучка, правда, мелковата, только «котика» своего и накормишь, Кирбисса…

– Не смешно… – вздохнула я, – у меня с ним, похоже, проблемы…

– С кем? С «котиком»? – скривился Волк. – Избавь меня от этого, пожалуйста. Обратись лучше к Лисе, она у нас большой специалист по чужим делам…

– Но мой друг – ты, а не Лиса, – растерялась я, ожидая чего угодно, но никак не такой холодной и даже злой реакции.

– Именно поэтому я и не хочу давать советы, – он подобрал с земли тушку кролика и зашагал в направлении лагеря, – сами разберетесь.

– Он… не любит магию… – осторожно пожаловалась я, семеня за ним следом.

– Открою тебе один секрет, Малышка, – с сарказмом отозвался он, – магию любят только маги. Вопрос в том, любит ли твой «прынц» тебя настолько, чтобы принять целиком, вместе с магией…

Я промолчала. Мы приближались к нашей стоянке, уже слышался голос Сайна, а у меня из головы не выходил один вопрос, навеянный подслушанным разговором… Наконец, я придумала, как деликатно затронуть эту тему, как бы невзначай.

– Дайон, а ты любил когда-нибудь?

Волк аж споткнулся и глянул на меня как-то растерянно, но быстро вернул себе привычное с некоторых пор мрачное расположение духа.

– К чему эти вопросы? Выясняешь мою квалификацию как потенциального советчика по личным делам?

– Прости… – я совершенно растерялась от его язвительного тона, – не знала, что ты так среагируешь…

– Да нет, это ты прости… видимо, я немного… не в себе сегодня. Больше не спрашивай меня об этом.

– Почему?

– Ты что, издеваешься или правда не понимаешь? Просто не спрашивай, и все. Так будет лучше.

– Нет, правда, Дайон. Почему у тебя нет любимой девушки? – не унималось мое любопытство. – Я ни разу не видела тебя с женщинами, хотя половина старшекурсниц мечтает о тебе. Я сама слышала, они говорили…

– Ерунда! Эти глупые фанатки меня не интересуют.

– Ну, допустим. Так есть у тебя любимая?

– Слушай, я просил оставить это, – раздраженно буркнул он, – тебе, похоже, плевать на мои просьбы.

– Дайон, да что в этом такого то? Мы же друзья.

– Друзья, – машинально повторил он и тут же жестко добавил, – а друзья не лезут в душу, когда их об этом не просят!

– Хорошо, – получив такой отпор, я пожалела, что вообще начала этот разговор, – и чего разошелся, ну нет, так нет…

– Я не сказал «нет», – он внезапно остановился, я чуть не налетела на него, и посмотрел мне прямо в глаза, – я сказал не трогать эту тему.

Не знаю, что именно мне почудилось в его взгляде, но больше ни о чем спрашивать не хотелось.

– Больше не буду. Прости.

Дальше шли молча. И даже восторженные крики спутников, которые, наконец, дождались свежего мяса и рыбы, не смогли вернуть хорошего настроения. Ощущение недосказанности повисло между нами, как плотная ширма. Поэтому я быстро поужинала и сразу отправилась спать – утро вечера мудренее.

Однако на утро легче не стало. Красивый сияющий рассвет окрасил небо в нежные оттенки, а лес наполнился утренней прохладой и веселым щебетом проснувшихся птиц.

Ради максимального ускорения процесса пришлось пожертвовать завтраком и сразу отправиться дальше. Мы запаковали палатки, затушили костер и двинулись в путь сначала вдоль давешнего ручья, а затем нырнули еще глубже в непроходимые завалы бурелома. Тропы, по которым нас вел Лепра, по-прежнему подозрительно напоминали звериные. И через две чашки изнурительных акробатических упражнений по перемахиванию через бревна или пролезанию сквозь узкие щели между плотно сросшимися стволами Уя не выдержала:

– Лепра, ты точно уверен, что мы еще не заблудились? Тут же лет двести никто не ходил!

– Не двести лет, а всего лишь год, – меланхолично отозвался дайв, – мы собираемся в Роллисанер Дениуван кон Вудениуал один раз в году, живем там ровно луну, чтобы не успеть ничего испортить. Потом в городе остается один клан, поддерживать порядок, а остальные расходятся по всему Континенту. Глава клана, который прожил в городе год, является на эту луну главой дайвов. Такая у нас сейчас структура власти. В другое время каждый клан самостоятельно определяет свою жизнь. День Перелома Лета – единственная возможность заключить договор со всеми Домами. Троп здесь на самом деле очень много, и почти все они ведут в Роллисанер Ден…

– О, избавь нас от Древних названий! – перебил Дайон. – Лучше уж Месбовсек!

– Вы, люди, вечно куда-то спешите!

– Если бы и мы жили тысячу лет, то, наверно, тоже могли бы себе позволить тратить время на названия в версту длиной.

– Ну и стоило так нервничать? – медленно протянул Лепра. – Мы практически пришли.

И действительно, еле приметная тропа вдруг уткнулась в густые и с виду совершенно непроходимые заросли орешника. Но Лепра и глазом не моргнул, смело шагнул прямо сквозь них, и ни один лист не дрогнул.

Кусты орешника оказались весьма качественной иллюзией, сразу за ней вдаль убегала мощеная белым камнем широкая дорога, рассекая густой лес пополам. Вдоль обочины цвели пышным цветом дикий шиповник и акация.

Нас ждали. Дайвские мальчишки держали под уздцы шестерку оседланных лошадей редкой и дорогой породы иноходцев, наверно, только у дайвов и сохранившейся. Через пять делений очередных высокопарных приветствий и напутствий удалось сесть в седла, и наше путешествие, наконец, превратилось в приятное и комфортное.

Ехали не спеша. Разглядывали окрестности, наслаждаясь теплыми солнечными лучами, которые здесь не палили нещадно, а лишь ненавязчиво согревали. Слушали благозвучное пение птиц, вдыхали благоухание цветов… в общем, не путешествие, а сказка…

– А вот и Месбовсек! – с гордостью объявил Лепра, когда мощеная дорога резво взбежала наверх холма и скатилась вниз в роскошную долину, зажатую меж крутыми скалами с расщелинами и водопадами.

У меня перехватило дыхание от красоты и совершенства. Шелковистые травы, полноводная река пересекала город и слепила глаза солнечными бликами, и среди пышной зелени то тут, то там уютно примостились «невесомые» домики из благородного белого камня с великолепной резьбой и магическими амулетами на остроносых крышах. Из аккуратных печных труб гостеприимно струился сизый дымок, обещая теплый ночлег и вкусный ужин. У меня аж во рту пересохло.

– Дайон! ЭТО ты назвал Месбовсеком?! – вырвалось у меня с восхищением.

– Ну, погорячился немного… – нехотя признал Волк, – пожалуй, стоит назвать его Белокаменный Прекрасный… Месбовсек!

Лепра снисходительно усмехнулся, и тронул пятками коня. Мы двинулись следом.

Народу в городе собралось много, но обычного городского шума не слышно.

Во-первых, все ходили прямо босиком по траве, а не цокали на подкованных лошадях по мостовым. Тут и улица, строго говоря, имелась лишь одна, центральная, в нее гармонично перетекала мощенная белым камнем дорога, по которой мы сюда приехали. Ажурные, расписные на все лады городские (если слово «город» здесь вообще применимо) домики вырастали буквально из травы, «не портя экологию местности», как пояснил Лепра.

Во-вторых, Дайвы – раса, в принципе, не шумная. Очевидно, орать и материться Лепра научился у друзей-магов – с кем поведешься. Между собой же дайвы общались очень тихо, в полголоса, словно боялись нарушить пение местных птиц и журчание реки.

Сегодня, правда, мы слышали нежную еле уловимую музыку, вероятно, в честь праздника. Сайн пояснил, что так звучит специальное гармонизирующее заклинание, которым нынешний глава кланов как бы приветствует новых гостей, то есть нас.