Простому люду Индии от этого не стало ни хуже, ни лучше, но кардинально изменился диалог индийцев с чужеземцами. Буддизм – учение активно наступательное, просвещающее всех обитателей Земли, даже самых отсталых варваров. Индуизм – воплощение равновесия многих природных сил и человеческих страстей, он адресован только коренным жителям Индии. Так Гупты нечаянно разделили две главные индийские религии по их социальным ролям: индуизм наводит порядок внутри ойкумены, буддизм просвещает весь внешний мир. При этом (в отличие от западного христианства) индийский буддизм стал неподконтролен светским властям. Просветленные монахи странствуют по Великой Степи и городам Китая, по южным морям и горным лесам Индокитая и повсюду создают новые очаги древней индийской цивилизации. Суматра, Камбоджа, Япония, Корея – все эти регионы понемногу превращаются в самобытные блоки Внешней Индии.

Но в Иран доступ буддистам закрыт: царь Ардашер II опасается их разлагающего влияния в такой же мере, как его индийский коллега Чандрагупта II. Отношение властей Ирана к христианам еще более сурово: ведь это – единоверцы правителей Рима, издавна враждебного Ирану! Сохраняя таким путем чистоту национальной идеологии, Сасаниды упускают шанс создания Внешнего Ирана где* либо в бывших владениях Ахеменидов. Так, Бактрия и Согдиана уже достались буддистам; напротив, Армения вошла в сообщество христианских наций. Это случилось удивительно рано, еще до победы православия в Римской державе. Впрочем, и это можно понять: ведь армянские цари – родичи царей Парфии, свергнутых и истребленных Сасанидами. Вот армяне и поклонились Христу, чтобы не поклоняться священному огню Ахурамазды…

Теперь властители Ирана отказались от конструктивного диалога с новыми северными варварами: хионитами, кидаритами, эфталитами. Все эти народы индоевропейского корня (горцы или степняки) хлынули в Иран под давлением гуннов. Персы могли бы договориться с беглецами так же, как римляне могли договориться с готами на Дунае. Но в обоих случаях имперская администрация предпочла «отбросить варваров» с большим или меньшим успехом, как бывало не раз на северных окраинах Поднебесной. Отныне судьба сасанидского Ирана повторяет судьбу империи Хань в ее диалоге с хуннами и сяньби.

Двухвековое процветание царей Сасанидов и их чиновной бюрократии прервется в конце V века религиозной и социальной реформой Маздака так же, как процветание Старшей Хань прервалось бюрократической революцией Ван Мана. Когда эти потрясения утихнут, режим Сасанидов воскреснет еще на полтора столетия, подобно Младшей Хань. Затем вторая Персидская империя рухнет окончательно и станет добычей соседних варваров. Но, в отличие от Дальневосточной ойкумены, ближневосточные «варвары» будут носителями новой мировой религии – ислама. И возникнет на Ближнем Востоке очередная империя – Арабский халифат. В его рамках персидский этнос проживет еще три столетия, постепенно окультуривая пришельцев на свой лад.

В Индии Гупты удержатся два столетия – половину «среднеимперского срока». Почти столько же здесь держалась династия Маурья, а после нее – Кушаны. Видимо, этот краткий срок точнее соответствует неубывающей пестроте этносов и культур субконтинента, не сглаживаемой ни всевластьем чиновников, ни государственной религией. Даже пришествие ислама в Индию не сможет нарушить ее плюрализм, столь важный в общем букете цивилизаций Земли.

Так медленно крутятся жернова Истории в разных частях Евразии в конце IV века до новой эры, постепенно обращая старые и новые народы в муку для новых пирогов или в отруби, идущие на корм мельникам и пекарям. Но кто же вращает эти мельницы? Древние мудрецы считали, что это делают боги – сверхмогучие человекоподобные существа. Ибо кто еще может справиться со столь хитроумным и упорным созданием, как Человек Разумный или даже Человек Городской?

Позднее античные философы заметили, что правитель зачастую глупее тех, кем он управляет. По сути, поступки людей направляются нравами тех общностей, в которые эти люди группируются по своей (доброй или недоброй) воле: таковы церкви, державы, политические партии, научные школы. Каждая из этих организаций устроена гораздо проще человеческой личности, а значит, сама она действует согласно природным законам, постижимым для человеческого ума. Кто их постиг – тот становится равен богам и начинает сам вращать жернова, которые перемалывают его самого в нечто новое, неожиданное и порою совсем нежеланное для субъекта исторического процесса. Так стоит ли человеку набираться божьей мудрости, или лучше оставаться в полумраке исходной человеческой наивности? Эту проблему каждый обитатель Земли решает сам – со всеми последствиями, вытекающими из принятого (или не принятого) решения.

То, что смех обладает лечебными свойствами, давно известно. Но о том, что смех можно вызывать тренировками, мало кто слышал. Не так давно в индийском городе Бомбее был основан Клуб смеха, члены которого ежедневно в утренние часы собираются в ближайшем парке. Тренировки начинаются тихим хихиканьем, которое затем перерастает в громогласный смех.

Члены клуба утверждают, что этот способ лучше всего прочищает легкие, уменьшает последствия астмы и бронхита и положительно влияет на кровяное давление.

Валлийцы, жители Уэльса, – люди со странностями. Обитатели одной деревушки изо всех сил противятся решению полиции писать название их селения на указателях в укороченном виде.

Дело в том, что полное название деревни – Uanfairprdlgroyngyllgoger ychroyrndrobullbantysiliogogogoch – могут выговорить только сами жители. Название деревни переводится с валлийского как «Церковь святой Марии в зарослях калины рядом с водоворотом возле церкви Святого Тайсилио и красной пещеры».

По словам члена местного совета Аллана Джонса, древнее название деревни без труда могут произнести около восьмидесяти процентов местных жителей, а не произносимо оно только для чужаков. Собственно, так и задумывалось в 1870 году, когда валлийские патриоты придумали деревне такое название, которое никогда не сможет выговорить ни один англичанин. Жители деревеньки используют название в коммерческих целях: только дли того, чтобы посмотреть на трехметровую вывеску на железнодорожной станции, ежегодно приезжают тысячи туристов.

Родиной этой популярной сегодня игры считают Китай. В Европе она появилась в XV-XVI веках, а одно из первых письменных упоминаний о бильярде относится к 1514 году.

В Россию бильярд попал при Петре I и уже во времена правления Анны Иоанновны на бильярде играли не только во дворцах, но и в аустериях. Очень любила играть на бильярде Екатерина II.

После того как в 1770- 1790 годах в столице открылись клубы, первым из которых считался Английский клуб, бильярд наряду с игрой в карты стал одним из любимейших клубных развлечений. С начала XIX столетия, а точнее, с 1812 года бильярды были установлены во всех общественных местах, а также в домах столичной знати.

Удивительная коллекция Майка Пирса состоит из ста пятнадцати игральных автоматов. Они куплены в самых разных уголках страны.

Собирал Майк свои сокровища в течение долгих 13 лет. «Я влюбился в эти машины, как мальчишка, их вид и звук доводил меня буквально до экстаза» – говорит Пирс. Ни разу Майку не удалось выиграть в запах игровых автоматов. Собственно, именно этот факт, по его словам, и послужил толчком к выбору такого необычного хобби.

«Все, разумеется, имеет свою цену, но я никогда не продам ни одного своего экспоната, мои автоматы – мои маленькие друзья!» – вот так трогательно отзывается о своей необычной коллекции автоматов Майк Пирс.