В 1553 г. infolio Стефана 1550 г. было переиздано меньшим форматом (8,5×14 см) Жаном Криспеном или Креспеном (Crispin или Crespen), французским печатником, который работал в Женеве и выпустил несколько изданий Священного Писания на различных языках, в том числе и вторую английскую Библию в четверть листа (1570 г.). Криспен воспроизвел текст Стефана, внеся в него лишь с полдюжины незначительных исправлений. Он воспроизвел также и разночтения, указанные в издании 1550 г.[262], но без сделанных Стефаном ссылок, из каких рукописей они были взяты. Одно из этих двух изданий — собственно напечатанное Стефаном или карманный репринт Криспена — легло в основу английского перевода Нового Завета (Женева, 1557), первого англоязычного издания с разночтениями, вынесенными на поля[263]. Этот перевод сделан Уильямом Уиттингэмом (William Wittingham) и его собратьями-протестантами, с которыми он бежал из Англии.

Теодор де Без, латинизированная форма — Беза (de Bese или Beza, 1519–1605), друг и преемник Кальвина в на посту главы Женевской церкви, выдающийся библеист и филолог-классик, между 1565 и 1604 г. осуществил не менее девяти изданий греческого Нового Завета, десятое же вышло уже после его смерти в 1611 г. Из них самостоятельными являются лишь четыре — а именно те, что вышли в 1565, 1582, 1588–1589 и 1598 гг., тогда как остальные являются перепечатками меньшего формата. Эти издания снабжены аннотациями, собственным латинским переводом Безы и текстом Вульгаты; они содержат некоторые текстологические сведения, взятые из нескольких греческих рукописей, которые Беза изучил самостоятельно, а также рукописей, с которыми работал Анри Этьенн, сын Робера Этьенна. Среди рукописных материалов, которыми владел Беза, наиболее значительными были Кодекс Безы (Codex Bezae) и Клермонтский кодекс (Codex Claromontanus). Впрочем, сам Беза лишь в незначительной степени пользовался этими рукописями, поскольку они слишком отличались от общепринятого в то время текста. По всей видимости, Беза был первым ученым, который сделал колляции сирийского Нового Завета по изданию Иммануила Тремеллия (Emmanuel Tremellius, 1569 г.). Для Деяний Апостолов и Первого и Второго посланий к Коринфянам он воспользовался арабским переводом, который предоставил в его распоряжение Франциск Юниус (Junius). Несмотря на разнообразие дополнительных текстуальных свидетельств, которыми располагал Беза и о которых мы узнаем в основном из его аннотаций, собственно греческий текст Безы весьма мало отличался от текста четвертого издания Стефана 1551 г. Деятельности Безы важна для нас в основном тем, сколь много его издания поспособствовали тому, чтобы Textus Receptus получил свою стереотипную форму и широкое распространение. Переводчики Библии короля Иакова (King James Version, 1611 г.) во многом опирались на издания 1588–1589 и 1598 гг.

В 1624 г. братья Бонавентура и Авраам Эльзевир (Elzevir), коммерческие печатники из Лейдена[264], выпустили маленькое и удобное издание греческого Нового Завета, текст которого был заимствован из малого издания Безы 1565 г. В предисловии ко второму изданию Эльзевиров, вышедшему в 1633 г., было сказано следующее: «Итак, перед тобою текст, ныне принятый всеми, в котором не даем мы ничего измененного или ошибочного»[265]. Таким образом, в известной степени случайная рекламная фраза, нечто вроде современных хвалебных отзывов, печатаемых на обложке новой книги, закрепила за Textus Receptus репутацию общепринятого и стандартного. Отчасти благодаря этому удачно выбранному названию текстуальный вариант, представленный в изданиях Стефана, Безы и Эльзевиров, постепенно достиг положения «единственно верного греческого новозаветного текста», который с рабской покорностью воспроизводили сотни более поздних переизданий. Именно он был положен в основу английской Библии короля Иакова и всех основных протестантских переводов на европейские языки вплоть до 1881 г. Почтение к Textus Receptus стало настолько суеверным, что в иных случаях даже на его критику смотрели как на кощунство. Тем не менее, основой его текста были и остаются несколько поздних и случайных минускулов, а в дюжине случаев его чтения вообще не имеют соответствий в сохранившихся греческих рукописях.

Следующий этап в истории новозаветной текстологии характеризуется чередой настойчивых попыток собрать разночтения из греческих рукописей, переводов и произведений отцов церкви. В течение двух столетий ученые рыскали по библиотекам и музейным коллекциям и в Европе, и на Ближнем Востоке, пытаясь обнаружить новые неизвестные свидетельства о новозаветном тексте. Тем не менее, практически все издатели Нового Завета в этот период довольствовались тем, что перепечатывали освященный временем, но по сути своей испорченный Textus Receptus, а сведения о более ранних источниках низводились в справочный аппарат. Отдельных смельчаков, бесстрашно печатавших другой вариант греческого текста, либо осуждали, либо игнорировали.

Первая систематическая подборка разночтений (ибо подборка Стефана в издании 1550 г. была достаточно хаотичной) появилась в многоязычной Библии, изданной Брайаном Уолтоном (Brian Walton, 1600–1661) в Лондоне в 1655–1657 гг. в шести томах in folio[266]. Пятый том (1657) содержал Новый Завет на греческом, латинском (в двух вариантах: Вульгата и перевод Ария Монтана), сирийском, эфиопском, арабском и персидском языках (на последнем — только Евангелия). Греческий текст и каждый из восточных переводов сопровождались их буквальным переводом на латынь. Греческий текст печатался по изданию Стефана 1550 г. с незначительными поправками. В постраничных примечаниях были даны разночтения из Александрийского кодекса, который незадолго до того (в 1627 году) был подарен Карлу I Кириллом Лукарисом, патриархом Константинопольским. В шестой том этого издания (содержащем приложения) Уолтон включил подготовленный архиепископом Ашшером (Ussher) критический аппарат разночтений, заимствованных из пятнадцати других авторитетных источников, к которым прибавились и варианты, размещенные на полях в издании Стефана[267].

В 1675 г. профессор Джон Фелл (John Fell, 1625–1686)[268], глава оксфордского Крайст-Чёрч-Колледжа (с 1676 года — епископ Оксфорда), анонимно выпустил Новый Завет малым форматом (9,5×14 см) — первое в истории оксфордское издание этой книги. Текст, заимствованный из эльзевирова издания 1633 г., был снабжен аппаратом, в котором, по заверениям Фелла, были указаны варианты из более чем 100 рукописей и древних переводов. К сожалению, два десятка этих свидетелей текста, включая Ватиканский кодекс (B), цитируются не самостоятельно, но только в тех случаях, когда Фелл указывает число рукописей, которые согласны между собой относительно какого-либо чтения. Кроме того, благодаря аппарату этого издания впервые стало возможно воспользоваться сведениями готского и бохейрского переводов (их предоставил Феллу Т. Маршалл).

Приблизительно в одно время с выходом издания Фелла новозаветной текстологией начал заниматься Джон Милл (John Mill, 1645–1707)[269], член Квинс-колледжа в Оксфорде. Плодом его трудов, которым Милл отдал более трех десятков лет, стал греческий текст Нового завета, увидевший свет за две недели до кончины издателя в возрасте 62 лет, последовавшей 23 июня 1707 г.[270]. Публикация эта открыла новую эпоху в новозаветной науке. Милл не только собрал из греческих рукописей, ранних переводов и произведений отцов церкви все свидетельства, какие только был в силах отыскать, но и предварил свое издание ценными пролегоменами (или, иначе, вводными замечаниями), в которых рассматривается вопрос о каноничности Нового Завета и путях передачи его текста. Милл описал 32 печатных издания Нового Завета и около сотни рукописей, а также проанализировал наиболее важные выдержки из наследия отцов церкви. Некоторое представление об этих пролегоменах дает приложенный к ним индекс — в нем упомянут 3041 новозаветный стих из 8000. Несмотря на столь огромный дополнительный материал, сопровождавший издание, Милл все же не дерзнул представить собственный текст, а перепечатал текст Стефана 1550 г., ни разу сознательно не переменив его.