Рис. 22. Комплютенская Полиглотта, том V. Первое печатное издание греческого Нового Завета (1514). Рим 1:27—2:15 (см.). Размер оригинала 35×24 см.

Точно не известно, какая именно греческая рукопись легла в основу Комплютенского Нового Завета[238]. В открывающем издание посвящении папе Льву X Хименес говорит о том, каких трудов стоило отыскание латинских, греческих и еврейских рукописей, и замечает: «Греческими рукописями воистину обязаны мы Вашему святейшеству, предоставившему в наше распоряжение из Апостолической библиотеки древнейшие рукописи, как Ветхого, так и Нового Заветов; весьма много помогли они осуществлению предприятия нашего»[239].

Хотя Комплютенскому тексту суждено было стать первым напечатанным греческим Новым Заветом, первым опубликованным, т. е. выпущенным на рынок, оказалось издание, подготовленное знаменитым голландским ученым-гуманистом Дезидерием Эразмом Роттердамским (1469–1536)[240]. Невозможно точно определить, когда именно Эразм задумал его, но уже в августе 1514 года, будучи в Базеле, Эразм обсуждал такую возможность с известным издателем Иоганном Фробеном (Froben), и вероятно, делал это уже не в первый раз. Их переговоры, как кажется, были прерваны на некоторое время, но возобновились в апреле 1515 года, когда Эразм находился в Кембриджском университете. Именно тогда Фробен через их общего друга Беата Ренана (Rhenanus) убедил его немедленно сесть за подготовку издания Нового Завета. Без сомнения, Фробен слышал о готовящемся выходе испанской многоязычной Библии и, предчувствуя готовность читательской аудитории к появлению в продаже греческого Нового Завета, захотел обратить ситуацию в свою пользу прежде, чем Хименес завершит свою работу, и текст его будет разрешен к выпуску. Предложение Фробена, которое сопровождалось обещанием суммы, которую заплатил бы любой другой заказчик (se daturum pollicetur, quantum alius quisquam), было сделано как раз вовремя. Вновь уезжая в Базель в июле 1515 г., Эразм надеялся отыскать греческие рукописи достаточно хорошего качества, которые можно было сразу отправить в набор и напечатать рядом с Вульгатой, «которую Эразм достаточно сильно отредактировал, дабы она точно передавала греческий текст в колонке напротив»[241]. К его разочарованию, те рукописи, которые он смог в тот момент достать, требовали определенной правки, прежде чем с них можно набирать текст[242].

Печатать книгу начали 2 октября 1515 г., и в удивительно короткий срок — к 1 марта 1516 г. — все издание было закончено. Огромный том в 1000 страниц, по признанию Эразма, был «скорее обрушен на читателя, чем издан» (praecipitatum verius quam editum). Из-за спешки были допущены сотни типографских ошибок; Скривенер как-то сказал: «В смысле опечаток это самая неудачная книга из всех, какие я знаю»[243]. Поскольку Эразм не смог найти одну рукопись, которая содержала бы весь греческий текст полностью, ему пришлось пользоваться для разных частей Нового Завета разными рукописями. Большую часть новозаветных книг Эразм напечатал по двум довольно посредственным в текстуальном отношении рукописям, найденных им в монастырской библиотеке в Базеле: Евангелия — по одной (см. рис. 23), Деяния и послания — по другой. Оба списка датируются приблизительно XII в.[244] Эразм сравнил их с двумя-тремя другими рукописями тех же книг и внес прямо в рукопись кое-какую корректурную правку на полях и между строк[245]. Далее, Эразм располагал одной-единственной рукописью Откровения, которую он одолжил у своего друга Рейхлина (Reuchlin). Относилась эта копия к XII в., и была, к сожалению, неполной: отсутствовал последний лист, где должны были находиться заключительные шесть стихов Откровения. Вместо того, чтобы задерживать публикацию поисками исправного текста, Эразм (видимо, по настоянию издателя) сделал обратный перевод этих стихов на греческий с Вульгаты. Как нетрудно догадаться, самодельный греческий текст, полученный в результате подобной процедуры, содержит такие чтения, каких мы не встретим ни в одной из известных нам оригинальных рукописей — однако эти чтения сохраняются в многочисленных воспроизведениях так называемого Общепринятого текста (Textus Receptus) греческого Нового Завета[246].

Рис 23. Греческая евангельская рукопись 2 (XII век). Университетская библиотека, Базель. Лк 6:20–30. Это одна из второстепенных рукописей, использованных Эразмом для подготовленного им первого издания греческого Нового Завета (см.). Видна внесенные Эразмом правка текста и указания для наборщика (например, в строках 8 и 9 косая черта отделяет предлог от следующего за ним слова; на нижнем поле рукой Эразма добавлено προσεύχεσθε ὑπέρ τῶν ἐπηρεαζόντων ὑμᾶς, случайно опущенное переписчиком рукописи в стихе 28 (3 строка снизу). Размер оригинала 19,5×15 см.

В некоторых местах греческого текста Эразм вносит правку по Вульгате. Так, в сцене обращения Павла на пути в Дамаск стих Деян 9:6 («Он в трепете и ужасе сказал: Господи! Что повелишь мне делать?») был бестрепетно перенесен Эразмом из Вульгаты. Это добавление, которое отсутствует во всех известных нам греческих рукописях (хотя и появляется в параллельном тексте Деян 22:10), вошло в Textus Receptus, ставший основой перевода Библии короля Иакова (1611 г.).

Текст, опубликованный Эразмом Роттердамским, — первое широко доступное печатное издание Нового Завета, — аудитория восприняла по-разному. С одной стороны, его широко покупали по всей Европе. Менее чем через три года потребовалось второе издание книги, причем суммарный тираж обоих изданий 1516 и 1519 г. составил 3300 экземпляров. Второе издание легло в основу немецкого перевода, сделанного Лютером[247]. С другой стороны, на труд Эразма многие смотрели с подозрением, а кое-кто даже враждебно. Во втором издании классическую иеронимову Вульгату Эразм заменил собственным, более элегантным латинским переводом, который во многих местах менял привычное звучание латинских слов и оттого воспринимался как претенциозная инновация. Более всего возражений вызывали краткие аннотации, в которых Эразм обосновывал свой перевод: среди замечаний сугубо филологического свойства периодически встречались довольно едкие комментарии о далеком от евангельского идеала образе жизни священников. По словам Дж. Э. Фруда, «кожа духовенства стала слишком нежной от долгой безнаказанности. С амвонов и трибун кричали они, негодуя, и вся Европа оглашалась эхом их криков»[248]. В конце концов, «многие университеты, и среди них Кембриджский и Оксфордский, запретили студентам читать, а книготорговцам — продавать сочинения Эразма»[249].

Среди многих критических стрел, летевших в него, самую серьезную, по-видимому, выпустил Стуника, один из издателей Комплютенской многоязычной Библии Хименеса. Стуника указал на то, что в издании Эразма отсутствует так называемая Comma Johanneum[250] — иными словами, те стихи Первого послания Иоанна, где содержится тринитарное утверждение: «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и сии три суть едино. И три свидетельствуют на земле…» (1 Ин 5:7–8). На подобное обвинение Эразм возразил, что этих слов он не обнаружил ни в одной греческой рукописи, хотя за прошедшее с момента первого издания время смог изучить довольно много их. Эразм пообещал, что в том случае, если отыщется хоть одна греческая рукопись, содержащая этот отрывок, то он вставит его в последующих изданиях своего Нового Завета[251]. В конце концов, такую рукопись отыскали — или, вернее сказать, подделали. Ныне известно, что была она написана в Оксфорде около 1520 г. монахом-францисканцем по имени Фрой (или Рой), который заимствовал этот отрывок из латинской Вульгаты[252]. При подготовке следующего, третьего издания (1522 г.) Эразм свое обещание выполнил и эти слова в греческий текст Нового Завета вставил, сопроводив их, однако, длинным примечанием, в котором предположил, что искомая рукопись была сфабрикована[253].