Ну что же, дорогая моя, поживем – увидим. Можешь быть уверена в моем расположении к жене Питера, хотя бы в пику Элен, которая точно сделает все возможное, чтобы ее новой невестке жизнь медом не казалась. Разумеется, мне плевать на всю ее снобскую болтовню про мезальянсы: она смешна и старомодна. По сравнению со всем этим сбродом из кинематографа и ночных клубов дочь сельского врача, даже после истории с поэтом, – чудо респектабельности. Если у женщины есть ум и сердце – этого достаточно. Как ты думаешь, они собираются заводить детей? Если да, то Элен просто взбесится: она-то ведь всегда надеялась, что деньги Питера достанутся Сент-Джорджу. Денвер же, насколько я понимаю, скорее беспокоится о том, чтобы род не прервался, если Сент-Джордж вдруг разобьется на этой своей машине. В общем, в любом случае кто-то будет недоволен, так что пусть поступают, как им нравится.
Прошу прощения, что не явилась на прием: вы очень ловко обвели вокруг пальца прессу, но моя астма сильно ухудшилась в последнее время. Я благодарна судьбе, что у меня хотя бы голова в порядке и чувство юмора на месте. Скажи Питеру, чтобы приехал ко мне с Гарриет, как только они вернутся из своего таинственного свадебного путешествия.
Всегда (несмотря на острый язык) любящая тебя
Мирабель, графиня Северна и Темзы
Миссис Чипперли Джеймс – достопочтенной миссис Трамп-Харт
…Дорогая, ты не поверишь! Питер Уимзи женился – то есть натурально женился – на этой невероятной женщине, которая жила то ли с большевиком, то ли с музыкантом и убила его, кажется. Точно не помню: это было давным-давно, а сейчас, что ни день, какие-нибудь странные дела творятся. Жаль, конечно, такое состояние пропало зря! Но согласись: это лишний раз показывает, что с Уимзи что-то не так… Этот его четвероюродный брат, что живет взаперти на маленькой вилле в Монте-Карло, более чем эксцентричен. И вообще, Питеру точно не меньше сорока пяти. Знаешь, дорогая моя, я всегда считала, что было не вполне разумно с твоей стороны пытаться заполучить его для Моники, но не хотела об этом говорить, видя, сколько ты прилагаешь усилий…
Миссис Далайла Снайп – мисс Амаранте Сильвестер-Квик
…Конечно, главная сенсация – свадьба Уимзи и Вэйн. Мне кажется, это какой-то социологический эксперимент, потому что, как ты знаешь, дорогая, он самый черствый сухарь в мире. И мне очень жаль девушку, несмотря на деньги, титул и все остальное, потому что ничто не может скрасить такой жизни – быть прикованной к болтливой ледышке в монокле, представь, дорогая, как это утомительно. Хотя вряд ли они долго продержатся…
Элен, герцогиня Денверская – леди Граммидж
Моя дорогая Марджори,
спасибо за твои заботливые расспросы. Вторник был крайне изнурительный, хотя сейчас я уже несколько пришла в себя. Это было нелегкое испытание для всех нас. Питер, разумеется, постарался быть как можно невыносимее, а он это умеет. Прежде всего он настоял на том, чтобы венчаться в церкви, хотя с учетом всех обстоятельств контора регистратора кажется мне более подходящим местом. В общем, мы бы смирились с церковью Св. Георгия на Ганновер-сквер, и я была готова сделать все, что в моих силах, чтобы церемония прошла как подобает, раз уж без нее не обойтись. Но свекровь забрала дело в свои руки, хотя я осталась в полной уверенности, что свадьба состоится в тот день, который предложила я, то есть в следующую среду. Но это, как ты увидишь, был очередной фокус Питера. Я чувствую себя несправедливо обойденной, тем более что мы очень старались быть любезными с девушкой и пригласили ее на обед.
И что же! В понедельник вечером, в Денвере, мы получили от Питера холодную телеграмму: “Если вы действительно хотите увидеть, как я женюсь, загляните завтра в два в церковь Св. Креста в Оксфорде”. Я была вне себя: так далеко, мое платье не готово, и вдобавок Джеральд, который пригласил шестнадцать гостей на охоту, рассмеялся как идиот и сказал: “Ай да Питер!” Он настоял на том, чтобы мы отправились вместе и предоставили гостей самим себе. Я подозреваю, что Джеральд знал обо всем заранее, хотя он это клятвенно отрицает. Но Джерри точно знал и поэтому остался в Лондоне. Я всегда говорю Джерри, что дядя значит для него больше, чем собственные родители; как ты понимаешь, я считаю влияние Питера крайне пагубным для мальчика в этом возрасте. Джеральд проявил мужскую солидарность и заявил, что Питер имеет право жениться где хочет и когда хочет; он не думает про трудности и неудобства, которые эти выходки создают другим людям.
Мы отправились в Оксфорд и отыскали назначенное место – невзрачную церквушку в каком-то переулке, мрачную и сырую. Оказалось, что невесту (у которой, слава богу, нет живых родственников) выдает женский колледж, подумать только! Когда я увидела Питера во фраке, у меня отлегло от сердца: я уже боялась, что он собрался жениться в мантии и академической шапочке. Джерри был шафером, свекровь приехала при полном параде и так сияла, будто ей есть чем гордиться. Еще они откопали старого дядюшку Поля Делагарди: в петлице гардения, сам скрипит от артрита, бедняжка, но пытается держаться бодрячком, что в его возрасте выглядит отвратительно. В церкви было много странных людей: из наших друзей почти никого не позвали, зато была эта смешная старуха Климпсон, всякие прихлебатели, которых Питер подцепил по ходу своих “дел”, и несколько полицейских. Чарльз и Мэри появились в последний момент, и Чарльз указал мне на человека в форме Армии спасения – по его словам, это бывший взломщик, но я в такое не верю, даже для Питера это было бы слишком.
Невеста появилась в окружении каких-то нелепых подружек – сплошь университетских преподавательниц! – а выдавала ее странная смуглая женщина, кажется ректор колледжа. Скажу с благодарностью: Гарриет (как мне теперь следует ее называть) с ее прошлым хватило чувства приличия не одеваться в белый атлас с флердоранжем, но я не могла отделаться от мысли, что скромный костюм был бы уместнее золотой парчи. Кажется, мне придется с ней поговорить по поводу ее нарядов, и, боюсь, это будет непросто. В жизни ни у кого не видела такого непристойно торжествующего выражения лица, но, полагаю, у нее в некотором роде есть на это право: надо признать, она очень ловко разыграла свои карты. Питер был бледен как полотно, я боялась, что его стошнит. Видимо, понял, в какую попал ловушку. Но все подтвердят: я как могла старалась открыть ему глаза. Венчали их по старому простому обряду из Книги общей молитвы, и невеста обещала “повиноваться” – я думаю, это у них такие шутки, потому что она явно упряма как мул.
В ризнице все целовались с кем попало, а потом всю эту пеструю компанию погрузили в автомобили (несомненно, за счет Питера), и мы отправились обратно в Лондон, преследуемые местными газетчиками. Все поехали в домик моей свекрови – все, включая полицейских и бывшего взломщика, – и после свадебного завтрака (который, надо признать, был очень хорош) дядюшка Делагарди произнес речь, образчик цветистого французского красноречия. Было много подарков, некоторые совершенно абсурдные – бывший взломщик подарил увесистый сборник напыщенных церковных гимнов. Потом жених и невеста исчезли, и мы долго их ждали, пока моя свекровь не спустилась и не объявила с довольным видом, что они полчаса назад уехали, не оставив адреса. Понятия не имею, где они сейчас, они никому ничего не сказали.
Все это поставило нас в крайне неприятное и смешное положение. Таково позорное окончание этого пагубного романа, и меня нисколько не утешает мысль, что столь сомнительную особу мне придется представлять как свою невестку. Мне с лихвой хватило бы и полицейского Мэри, но тот хотя бы тихий и воспитанный, а жена Питера прямо-таки притягивает к себе сплетни и скандалы. Тем не менее надо притвориться, что все как нельзя лучше: я никому не скажу всего того, что рассказала тебе.
