Таппенс стало не по себе. Она обрадовалась, когда появился Томми, и, поспешно попрощавшись со старушкой, вылетела пулей из комнаты.
— Обошлось? — спросила она мужа.
— Когда ты ушла, тетушка сменила гнев на милость…
— Приятно, когда тебя считают женщиной, способной завести интрижку. Она посчитала что ты привез не жену, а любовницу!
— А ты в эго время беседовала с симпатичной старушкой!
— Она милая, но тронутая. Считает, что за камином спрятан мертвый ребенок. Да еще спросила, не мое ли это дитя…
— Наверное, тут много таких странных особ, но внешне она довольно мила.
— Хотела бы я знать, почему она воображает такие дикие вещи!
Мисс Паккард сочла своим долгом их проводить.
— Надеюсь, кофе вам понравился?
— Он был превосходен. Большое спасибо!
— Хорошо, что вы навестили старушку. Жаль, что она была груба с вашей супругой.
— Очевидно, она получила большое удовольствие, когда высказала всю эту чепуху в мой адрес, — сказала Таппенс.
— Вы правы. Она большой специалист в этой области!
— А та дама, с которой я встретилась в гостиной? По-моему, ее зовут миссис Ланкастер… У нее тоже есть странности?
— Мы все ее любим, а фантазий здесь у всех хватает… Пожилые женщины любят сочинять всякие небылицы, когда рассказывают о своем прошлом.
— Какое счастье, что мы уже покончили с этим делом, — признался Томми, усаживаясь в машину. — Приедем сюда только через полгода!
Он ошибся. Ехать сюда им не пришлось: тетушка Эйда неожиданно скончалась во сне через три недели.
Глава 3. После похорон
Мисс Фэншоу нашла свое последнее успокоение на деревенском кладбище, где находился фамильный склеп всех ее родных. Поездка туда была довольно утомительной.
Возвратившись с похорон, чета Берсфорд с удовольствием избавилась от траурной одежды, которая хранилась у них на чердаке и изрядно пропахла нафталином.
Когда Таппенс появилась в столовой в малиновом платье, украшенном брошкой в виде ящерицы, которую покрывали бриллианты и рубины, Томми предложил распить бутылочку вина.
Им было грустно, поскольку пришлось прощаться со старушкой, которую никто не провожал и не оплакивал.
Томми предстояло разобрать еще ее бумаги… Из письма нотариуса следовало, что тетя Эйда оставила все приюту для кошек.
Она не очень жаловала этих животных, но по-своему ей было приятно дразнить окружавших ее людей. Старая леди не раз обещала своим знакомым и сиделкам оставить по завещанию какую-нибудь понравившуюся им вещицу, но ничего этого не выполнила. Несмотря на болезни, возраст и одиночество, мисс Фэншоу умела себя развлекать и радоваться жизни…
В письме мисс Паккард говорилось о том, что им необходимо распорядиться личными вещами тетушки Эйды.
Томми решил послать все на аукцион, но предварительно просмотреть все бумаги.
Таппенс напомнила ему о том, что ему всегда нравилось бюро мисс Фэншоу, принадлежавшее некогда дяде Вильяму. В свою очередь, ей было интересно покопаться в старинных безделушках и письмах, побывать еще разок в приюте мисс Паккард.
Узнав о ее желании его сопровождать, Томми спросил:
— Что тебя заинтересовало? Я раньше не замечал, что ты любишь копаться в старье.
— От тебя ничего не скроешь, — призналась Таппенс. — Мне хотелось еще раз встретиться с той странной старушкой…
— С той, которая тебя пугала ребенком и камином?
— Меня поразила не только ее фантазия, но и то, что она решила, что этот ребенок мог быть моим.
— Можешь удовлетворить свое любопытство. Сегодня же напишу мисс Паккард и договорюсь с нею о дне приезда.
Глава 4. Домик на картине
Казалось ничего не изменилось, когда они приехали в приют. Можно было подумать, что время здесь остановилось.
— Нет только тети Эйды, — заметил Томми.
— Но остальные будут все те же. Одна будет глотать наперсток, другая — требовать какао, третья будет нести околесицу по поводу камина…
Мисс Паккард встретила их с выражением лица, приличествовавшего сложившейся ситуации. Она высказала удовлетворение по поводу того, что они не тянули с приездом: есть столько претендентов на освободившуюся комнату…
В спальне мисс Фэншоу вещи были вынуты из шкафа и сложены на кровати. Таппенс поинтересовалась у мисс Паккард, что делали другие в таких случаях. Та тут же дала ей адреса нескольких благотворительных обществ.
Внимание мисс Берсфорд неожиданно привлекла небольшая картина, висевшая на стене. Это был милый розовый домик, расположенный у канала, возле моста. На воде виднелась лодка. Она была привязана поблизости от двух тополей.
— Странно! — произнесла пораженная Таппенс. Она не видела раньше этой картины, но место, которое было на ней изображено, показалось ей знакомым.
Томми не пропустил без внимания реплику жены. Он хорошо знал, что означает в ее устах это слово.
— В чем дело? — поинтересовался он.
— В прошлый раз я не обратила внимания на эту картину, но мне знаком пейзаж… Хочется вспомнить, где я его видела… Тебе знакома эта картина? — спросила Таппенс мужа.
— Боюсь, что я ее не заметил.
— Если вы говорите об этой картине, — вмешалась мисс Паккард, — то вы не могли ее раньше видеть: она висела в другой комнате, у камина. К тому же она совсем недавно попала к вашей тетушке. Она принадлежала другой женщине, которая ее подарила мисс Фэншоу.
Сообщив эту информацию, мисс Паккард удалилась. Правда, достопочтенная дама предупредила Томми и Таппенс о том, что она появится здесь по первому их требованию.
Когда директриса покинула комнату, Таппенс призналась мужу, что мисс Паккард напомнила ей почему-то сегодня волка, обхаживающего Красную Шапочку.
Томми не согласился с нею. Мисс Паккард не казалась ему зловещей.
Рассматривая вещи тетушки Эйды, они отобрали для себя бюро, столик для рукоделия и картину.
Потом настала очередь драгоценностей. Это были старинные вещицы, вошедшие теперь снова в моду: набор камней, колечко с ониксом, браслет, сработанный флорентийскими мастерами. Таппенс раздумывала совсем мало. Все это могло пригодиться ее дочери Деборе.
Что касается носильных вещей, то их решено было оставить на усмотрение мисс Паккард, кроме собольей шубки. Таппенс хотелось отдать ее кому-нибудь из тех, кто непосредственно ухаживал за мисс Фэншоу.
Покидая комнату, миссис Берсфорд посмотрела на пустующую кровать и не без грусти сказала:
— Я рада, тетушка Эйда, что побывала у вас. Я не в обиде из-за вашего отношения к моему визиту. Надо же было вам развлекаться.
Мисс Паккард пообещала отправить отобранные ими вещи по назначению, а всю одежду передать благотворительным организациям. Что касается шубы, то она посоветовала подарить ее нянечке, которая провела больше всего времени с мисс Фэншоу. Это вполне устраивало супругов Берсфорд.
Перед тем, как забрать с собою картину, Таппенс спросила:
— Не обидит ли это ее бывшую владелицу?
— Миссис Ланкастер больше тут не живет, — ответила мисс Паккард. — Ее забрали родственники — Джонсоны. Они оплачивали ее пребывание здесь…
— Она долго у вас жила?
— Лет шесть. Ей здесь нравилось. Мне показалось, что она не хотела уезжать.
— В прошлый приезд мне показалось, что я ее уже видела раньше. Потом я вспомнила, что это было у Бленкинсонов. Собиралась поговорить по этому поводу с миссис Ланкастер, — не унималась Таппенс.
— Она никогда не упоминала о Бленкинсонах. Возможно, просто не было повода.
— А кто ее родные?
— Я ничего не знаю. Шесть лет тому назад мы получили письмо от миссис Джонсон. Ее интересовала возможность поселить здесь одинокую родственницу. Адвокат навел справки. Условия ей подошли. Перед отъездом с мужем в Нигерию она привела миссис Ланкастер сюда. Прибыли и вещи: пожилые дамы привыкают к своим кроватям, бюро, шкафам. У нас она чувствовала себя хорошо…
