Интересно также, что, по китайским представлениям, вред человеку можно причинить, если пожелать ему зла над иероглифами, обозначающими год, месяц, день и час его рождения, и именно таким способом пользуются колдуны, чтобы пленить и заманить в свои сети тех, кого они хотят «лишить жизни» или у кого желают похитить душу. Всего иероглифов этих восемь — четыре бинома шестидесятеричного цикла, используемые для исчисления лет, дней, месяцев и часов. Они составляют гороскоп человека, определяющий его судьбу раз и навсегда; вот почему причинить вред гороскопу, значит, причинить вред и самому человеку. Писать их в перевернутом виде, перечеркивать проклятиями, произносить над ними бранные слова и заклинания или еще каким-либо образом выражать недоброжелательное к ним отношение — значит с дурными целями применять языческий закон связи и идентификации представлений и лежащих в их основе реалий. В Амое, как мы уже говорили, нередко приклеивают клочок бумаги с именем и датой рождения заклятого врага к колоколу одного из храмов, ибо каждый удар колокола будет дорого стоить такому человеку — от будет сотрясать и тревожить и его самого, и его судьбу.

К счастью, есть немало людей, против которых любое колдовство и, в частности, только что описанное нами, бессильно. Такими счастливчиками являются люди, у которых все четыре бинома рождения, согласно альманахам предсказателей, либо даже вопреки и тем, и другим — первоклассные; все восемь иероглифов у таких «баловней судьбы» — «тяжелые» (чжун); и они формируют естественную судьбу, неподвластную, как неприступная твердыня, никаким лихолетьям. Но горе тем, у кого все восемь иероглифом окажутся «легкими» (цин), ведь именно таких в первую очередь и преследуют колдуны. Людей, становящихся слабоумными либо идиотами, китайцы обычно рассматривают как несчастных жертв злонамеренных действий колдунов, совершенных против их гороскопов.

Каждый житель Амоя при случае дает свой гороскоп в руки предсказателей, хрономантов и геомантов для того, чтобы они на основании его изрекли свой вердикт относительно судьбы владельца, его счастья и несчастья, удачи или неудачи в делах. Поэтому нет ничего удивительного в том, что «профессора» оккультных искусств находятся под постоянным подозрением в том, что они либо занимаются колдовством сами, либо за деньги продают гороскопы тем, кто уж точно воспользуется ими с коварными целями. Естественно также, что любой благоразумный и осмотрительный человек наиболее тщательно скрывает иероглифы, обозначающие час его рождения; остальные шесть менее точно определяют его судьбу и оттого менее опасны, случись им попасть в руки недруга. Страх нечаянно открыть час своего рождения настолько велик, что китайцы, даже в письменных обращениях к божествам и предкам, составляемых во время регулярных жертвоприношений, в которых они, следуя издревле идущим традициям, как правило, искренне и подробно говорят о себе, указывают только год, месяц и день своего рождения, заменяя иероглифы, обозначающие час, нейтральным термином «благоприятный» (цзи ши).

Амулеты и заклинания могут принести вред человеку, если их применить против чего- нибудь, олицетворяющего его тело. Читатель знает, насколько тесно склонны китайцы отождествлять существа и их подобия. А потому они убеждены, что повредить человеку вполне можно, оскорбив его изображение или дурно обращаясь с ним; тогда человеку суждено испытать все то, что испытал его «двойник». Сходство того и другого усугубляется в том случае, если на изображении написано имя и гороскоп человека. Мои знакомые китайцы уверяли меня, что способ этот широко практикуется. В Амое для этого используется самый грубый «образ» — две скрещенные бамбуковые палочки; к ним приклеивают клочок бумаги, призванный «символизировать» человеческое тело. Размером они, как правило, с руку человека, а изображения мужчин и женщин отличаются лишь тем, что к первым добавляются еще два кусочка бумаги, как говорят, «сапоги». Называются они ти шэнь, «заменяющими тело», и продаются в любой лавке, где делают и продают бумажные принадлежности для жертвоприношений умершим и божествам; их сжигают для того, чтобы в потустороннем мире они превратились в верных слуг предков и духов. Используют их и в экзорцистских практиках и религиозной магии, о чем мы будем говорить в дальнейшем. Для свершения колдовского замысла достаточно даже просто нескольких соломинок, связанных крест- накрест, ведь сходство подобного «изображения» с человеком достигается не столько артистическими способностями недруга, сколько указанием имени и гороскопа, прикрепляемых к «образу»[122]. Мужчины утверждают, что к подобному виду черной магии склонны в первую очередь представительницы слабого пола. Ненависть к мужьям-тиранам, взаимная ревность жен и наложниц, вызванная пристрастным отношением мужа и господина к исполнению сексуальных и прочих обязанностей, всевозможные домашние ссоры и склоки, от которых не свободна ни одна китайская семья — все это легко превращает внутренние покои дома, где живут женщины, в источник оккультного зла. Измазать «образ» ненавистной соперницы нечистотами или бросить его в отхожее место, дабы сама она стала источать такой мерзкий запах, чтобы любовь к ней мужа сменилась отвращением — совершенно в порядке вещей, как, впрочем, и «похороны» изображения или осыпание его потоком ругательств и проклятий. Во всем этом жены и служанки проявляют недюжинную выдумку и изобретательность.

Применение «двойников» хорошо также и тем, что позволяет колдунам и колдуньям поражать именно те части тела жертв, которым они желают повредить. Если проткнуть иголкой глаза куклы и одновременно произнести заклинание или излить проклятие, жертва может ослепнуть, особенно, если колющий предмет не вынимать из куклы; булавка в животе у образа вызовет колики у человека, а если ее вонзить в сердце — то и смерть; чем уколы многочисленнее, а заклинания громче, тем надежнее результат. Именно так, как мы помним, обошлись с несчастной Юэ-си. Подобные «образы» часто бросают на пыльные улицы, чтобы толпа топтала их; если кто-то случайно заметит их, то тут же отстранится и плюнет, дабы свести на нет их эффект. В любом случае, подобное колдовство будет более действенно, если предварительно связь «объекта» с изображением укрепить, пронеся его над головой человека или спрятав на время в его одежде, стуле или кровати.

В Амое говорят, что нередко при помощи колдовских кукол людей бросают в объятия низших демонов, состоящих на службе у божества Стен и Рвов и божества Восточной горы; действительно, божества эти являются судиями над душами человеческими, и часто приказывают своим подчиненным забрать душу у живого человека и доставить ее на суд. Если человек считает, что кто-то причинил ему зло, он может спрятать изображение этого человека рядом со статуей демона в храме одного из божеств и обратиться к божеству с просьбой, разумеется, подкрепив ее жертвоприношениями, похитить душу обидчика, дабы она подверглась пред божественным ликом тем же самым пыткам и истязаниям, которые применяют при допросе арестантов земные власти. В храме божества Восточной горы есть большой деревянный цилиндр, который, вращаясь перпендикулярно на оси, якобы поднимает души женщин, умерших от заражения крови при родах, из бассейна с кровью, в котором те пребывают в аду, искупая вину. Порой женщины бросают «двойников» своих соперниц под это «орудие спасения», желая тем самым им смерти при родах и попадания в кровяной бассейн.

Несомненно, что традиция навлечения вреда и порчи с помощью самых разных образов человека весьма древняя. О куклах мы читаем при описании всеобщей истерии, связанной с гу, при ханьской династии. Куклы эти могли быть как «призраками в подчинении», так и «двойниками-заменами» самого августейшего императора У-ди, которые зарывали в землю с тем, чтобы по аналогии «вызвать» тем самым смерть и погребение императора либо же выкрасть его душу, когда он будет проезжать мимо, и сделать его тем самым более уязвимым для последующего колдовства. Признанным фактом является то, что в историческом описании сходного события, имевшего место в 453 году, явно указывается, что куклы были не чем иным, как изображением императора. Описание это достаточно интересно, чтобы привести его полностью.