Цикады в человеческом обличье склонны к соблазнению женщин в не меньшей степени, чем всевозможные четвероногие и рептилии. «В правление Сунь Хао из царства У (третий век) начальник столичного округа Чжу Дань из Хуайнани по прозвищу Юн-чан занимал пост губернатора Цзяньани. У одного из его подчиненных была жена, на которую демон наслал болезнь, но чиновник подозревал жену во внебрачной связи. Как-то, заявив, что отправляется по делам, чиновник остался и стал следить за женой через расщелину в стене. Он увидел, что она сидит за своим ткацким станком и работает, но при этом смотрит на стоящее вдалеке тутовое дерево. Потом женщина приблизилась к дереву и стала разговаривать и смеяться. Чиновник заметил на дереве юношу четырнадцати-пятнадцати лет, одетого в голубую рубашку с рукавами и с повязкой на голове того же цвета. Решив, что это и есть соблазнитель, чиновник натянул тетиву и выстрелил. Но юноша превратился в щебечущую цикаду, огромную, как корзина, и улетел. Жена же, как только услышала свист летящей стрелы, воскликнула: "Берегись, в тебя стреляют", чем привела в изумление своего благоверного.

Вскоре чиновник случайно услышал на улице следующий разговор, который вели меж собой двое юношей. "Почему я больше не видел тебя?" — спросил один. "Мне не повезло, — отвечал другой, тот самый юноша, который сидел на дереве. — В меня стреляли, и я долгое время болел от полученных ран". — "И как ты сейчас?" — "Я вылечил себя мазью, что стояла на стропилах в доме губернатора Чжу". Тогда чиновник отправился к Чжу Даню и сказал ему: "Знаете ли вы, что ваша мазь украдена?" — "Я давным-давно положил ее наверх, на стропила. Как ее можно украсть оттуда?" — ответил губернатор. "Вы ошибаетесь, мой господин. Прошу вас, проверьте, там ли она", — попросил чиновник. Дань не поверил ни единому слову, поднялся наверх и нашел мазь завернутой, как и прежде, с тем же самым ярлыком. "Ах ты негодяй! — воскликнул губернатор. — Как ты смеешь столь упрямо и хитро лгать? Мазь, естественно, на том же самом месте, что и была". Но чиновник стоял на своем: "Откройте ее, прошу вас". И действительно, оказалось, что половина содержимого исчезла, а на оставшейся в банке мази явно просматривался отпечаток человеческого пальца. Испугу Даня не было предела. Он подробно расспросил чиновника, и тот рассказал ему все от начала до конца» («Coy шэнь цзи», гл. 17).

Не меньшую угрозу человеческой морали таят в себе и пауки. «К югу от города Цзянся (пров. Хубэй) в монастыре Тефосы, Железного Будды, есть "колодец пауков". Люди рассказывают, что во времена танской династии там жили два паука — белый и красный, которые превращались в красивых женщин и соблазняли людей. Поэтому, чтобы усмирить их, отлили статую Железного Будды» («Цзянся чжи», или «Местное описание Цзянся»). Согласно существующим в Амое поверьям, злобные демоны-пауки насылают кошмары. Особую неприязнь жители Амоя питают к бай-гуй, «белому призраку» — большому, но совершенно безобидному домашнему пауку. Они уверены, что по ночам паук ползает по потолку, располагается прямо над спящими людьми и «давит» на спящего на спине человека до тех пор, пока он не перевернется на бок и не спрячет тем самым грудь от пагубного воздействия паука. Говорят также, что этот паук отличается от обычных пауков тем, что у него нет одной лапки. А несомненными последствиями его присутствия считаются красные и синие полосы, иногда остающиеся на теле человека, который во время сна подвергся воздействию бай-гуй.

В заключении раздела о насекомых, которых китайская демонология также наделяет способностью вредить людям, приведем следующую историю. «В пятом году Юаньцзя династии Сун (428) в Юйчжане жил человек по имени Ху Чун. Как-то осенним вечером перед его женой и младшей сестрой вдруг упало сверху большое насекомое — сороконожка длиной в целых два чи. Женщины приказали служанке поймать ее и выбросить, но не успела служанка выйти за дверь, как они увидели старую ведьму, одетую в вонючие лохмотья, у которой не было глазных яблок. В третьем месяце шестого года, когда двери дома были закрыты, они умерли одна за другой» («И юань»).

Итак, насекомые, змеи, жабы и прочие рептилии — одним словом, все ползающие гады, действительно ядовитые или воображаемые таковыми, представляют для людей особую опасность, если их самих или их души насылают злобные люди для того, чтобы отравить кого-то, или так или иначе навредить его здоровью и жизни. Однако подобный искусный демонизм, по сути, является колдовством, и читатель узнает о нем из второй части настоящей книги.

Как мы уже отмечали в свое время, в соответствии с китайской философией и народными представлениями, деревья, кустарники и даже травы тоже обладают душой точно так же, как люди и животные. В таком случае вполне естественным можно считать то обстоятельство, что китайцы выделяют из огромного класса растений те, что по самой природе собственного существования нацелены на нанесение вреда человеку. Следовательно, мы имеем полное право говорить о таких растениях в контексте нашего исследования наравне со всеми прочими видами демонов, оборотней и призраков.

Одушевленные растения подразделяются на две категории: тех, что просто заключают в себе аморфную субстанцию шэнь, и тех, что обладают душой человека или животного. Первые оказывают благотворное и целительное воздействие на человека, излечивают его от телесных и душевных недугов и болезней, продлевают жизнь и даже могут способствовать обретению бессмертия. Таким образом, можно ожидать, что растения-демоны принадлежат исключительно ко второй категории, что полностью подтверждается многочисленными свидетельствами китайских источников.

Антропоморфные растения-демоны точно так же, как лисицы, волки и другие звери, подстерегают замужних либо незамужних женщин и склоняют их к удовлетворению своих порочных страстей. Существует множество историй и преданий о том, как они хитростью и коварством обманывают своих жертв и насылают на них сумасшествие или болезни, как они хитроумными уловками заманивают жертв в искусно расставленные сети и похищают их либо их души. «В правление династии Цзинь один чиновник купил как-то на рынке молодую рабыню по имени Хуай-шунь, которая рассказала ему, как дочь ее тетки попала под чары красного растения сянь. Она встретила красивого миловидного юношу в красной одежде, рассказавшего ей, что дом его находится к северу от отхожего места. С тех пор девушка пребывала в прекрасном расположении духа и непрерывно напевала песни. Каждый день с наступлением вечера она неожиданно прекращала работать и отправлялась куда-то за дом. Когда члены семьи проследили за ней, они не увидели ничего, кроме растения сянь, на котором висели браслеты и кольца девушки. Они срезали растение, после чего девушка, проплакав и попричитав всю ночь, испустила дух» («И юань»).

«В первом году Чжзньюань (627) умерла любимая дочь Ли Цзи. Похоронили ее в Бэйман, и Цзи приказал молодому слуге поселиться рядом с ее могилой. В один из дней девушка предстала перед слугой и обратилась к нему со словами: "На самом деле я не умерла — меня украл шэнь большого дерева. Сейчас он отправился с визитом к божеству Западной горы, и у меня появилась возможность спастись. Зная, что вы здесь, я пришла к вам, потому что стыд, пережитый мною с тех пор, как я покинула родителей, не позволяет мне вернуться в отчий дом. Я надеюсь, что вы спрячете меня где-нибудь, и я тогда вознагражу вас, сделав вас богатым человеком".

Ошеломленный слуга долго не мог вымолвить ни слова от испуга и изумления, но потом пообещал исполнить ее просьбу и соорудил для нее отдельное жилище. Иногда девушка уходила утром и возвращалась только к концу дня, но порой она покидала свое жилище в сумерках и приходила только на рассвете. Двигалась она с быстротою ветра. Прошел месяц, и девушка принесла слуге в награду десять цзиней золота. Слуга принял золото и продал несколько лянов[60]. Но потом человек, у которого пропало золото, схватил его и пожаловался властям Лояна, которые спросили слугу, откуда он взял золото. Когда слуга все им подробно рассказал, они попытались схватить девушку, но она исчезла. А все остальное золото превратилось в камни желтого цвета» («Сунь сян лу». Этот текст нам неизвестен).