Как-то так я и думала. Уезжаешь за границу, там никого знакомого, грустишь по дому в окружении абсолютно чужих людей, в итоге тебе становится на все плевать, плывешь себе по течению жизни, не оглядываясь, и тут появляется Иваныч. И он на место потерянного смысла жизни вставляет свой - борьбу с манианами, а человек, лишенный всего, чего можно, идет за ним. Хороший способ внушения, никакого звукокода и прочих сверхъестественных методов не нужно.

- Начинается посадка на рейс до Парижа, всех желающих просим пройти... - прозвучало из динамика.

Кажется, это мой рейс. Рановато они, но ничего.

- Пора прощаться, - сказал Макс, залпом допивая пиво.

Я кивнула.

- Удачи тебе в твоей борьбе с пришельцами, - в этот момент я знала: явись когда-нибудь ко мне Иваныч с хоть горами золота, хоть с обещаниями бессмертия или абсолютного знания - я пошлю его подальше, прямым текстом.

На прощание мы с Максом пожали друг другу руки и разошлись.

Как ни странно, регистрация прошла быстро, никакой проверки на наркотики они не устроили. Я прошла в салон самолёта, уселась в кресло возле окна. Мне снова захотелось плакать, но я сдержала этот порыв. Пусть я попала в одну из сетей паука Иваныча, но я обязательно выберусь. Не знаю как, но выберусь, снова обрету свободу.

- Вам что-то принести? - спросила миловидная темнокожая стюардесса.

Я покачала головой. Не хотелось ничего. Разве что добавки алкоголя, но пьянею я быстро, а прилетать в Париж не в состоянии стоять на ногах - не вариант.

Самолет тронулся, пошел на взлет, а я все смотрела в иллюминатор. Смотрела, как взлетная полоса начинает тонуть, картинка уменьшается, выплывают дома, дороги, машины. Где-то там вдалеке располагался Киев, и с высоты он выглядел еще красивее - весь как на ладони.

Теперь я для всех умерла. Это надо было просто пережить. Что ждало меня впереди - я не представляла. Знала лишь одно - что я не в последний раз слышу о манианах, Иваныче, организации. Я даже не представляла, куда теперь направиться.

Ну и черт с ним. На месте решу.

Я снова посмотрела в иллюминатор, где с каждым мигом земля отдалялась, уменьшалась, все становилось крошечным.

Точно так же сейчас от меня убегала моя прошлая жизнь, и я не была в состоянии её догнать.

Часть третья: Раскодирование

Прага в этот день была особенно красивой. Хоть этот город каждый день радовал своих жителей красотой и архитектурными изысками, бесконечной чередой скульптур и ощущением погружения в старину, но именно сегодня ко всему этому прибавилась и хорошая, что бы кто ни говорил, погода.

Кажется, лето с жарой и зноем пошло на спад, солнце, неутомимо жарившее три месяца, поумерило свой пыл, утром прошел небольшой освежающий дождик, сменившийся приятным прохладным ветерком. Что может быть лучше в конце августа?

Этот город подкупал и очаровывал сразу - раз и навсегда. Наверное, любой человек, который хоть раз побывал в Праге, побродил по её узким улочкам, полюбовался на здешнюю архитектуру, как, например, вон тот внушительных размеров готический собор или прилегающее к нему невысокое, украшенное скульптурами львов и горгулий здание, хотел сюда вернуться. Город казался старым, но в то же время молодым, словно давным-давно какой-то чародей наложил на него заклятие, остановив старение, но сохранив его многовековую мудрость и красоту. Среди старинных зданий попадались современные, но они были настолько умело вплетены в здешнюю архитектуру, что не уродовали городской пейзаж, а дополняли его. Умеют же чехи строить!

Так, кажется, мне сюда.

Ай!

Я почувствовала укол в руку и сморщилась. Что это было? Какое-то насекомое? Откуда оно здесь? Осмотрела палец, на котором краснел след от укуса, облизала его. Больно же! Наверное, на чердаке вот этого совсем ветхого дома завелись осы. Ничего, пройдет.

На зелёный свет светофора я перешла выложенную камнем улицу, осмотрелась. Теперь вроде налево.

Еще одна узенькая улочка, небольшое кафе у обочины, на открытой площадке которого сидели несколько распивающих пиво компаний.

Теперь прямо.

На первых порах этот город казался мне лабиринтом, а его улицы - кошмаром для любого водителя, но к здешнему ритму жизни привыкаешь довольно быстро, осваиваешься.

Возвращаться в Москву никакого желания не было. Хотелось лишь увидеть маму, соседку Наташу, нескольких знакомых, но я гнала эти мысли прочь. Иваныч вместе с пришельцами, звукокоды с антиземлей, пророчества и заговоры - все это словно покрылось блеклой дымкой, через которую были видны только очертания, но не сам предмет.

Зато я смогла за два дня освоить чешский язык и говорила на нем не хуже местных - хоть какие-то достоинства.

Только мысли о Буське причиняли боль. Как там мое рыжее счастье? Кто сейчас заботится о ней?

Я вздохнула. Так, кажется, это здесь.

Небольшая площадь с фонтаном в центре очаровывала своим спокойствием и умиротворенностью, несмотря на то, что людей здесь было много. Контраст. Прага - город контрастов.

Осмотрелась.

Вот так знакомиться с кем-то через Интернет, при этом не обменявшись фотографиями. И кто тот мужчина, пригласивший меня на свидание? Может, прыщавый подросток, которому впору рекламировать гель от угрей? Или какой-нибудь асоциальный толстяк, в тридцать лет сидящий на шее у родителей? Да кто угодно, а я умудрилась вырядиться так, будто встречалась с каким-нибудь принцем из дамских романов - даже платье напялила, что я делаю только в самых крайних случаях.

Осмотрюсь-ка я, найду его взглядом, если не понравится - сразу уйду.

Может, вон тот молодой человек в красной толстовке? Хотелось бы, но вряд ли. Или молодой парень, сидящий в одиночестве на лавочке и регулярно посматривающий на часы? Что-то мне подсказывает, что нет. И что-то не ошибается - парень поднялся и двинулся навстречу молодой блондинке с улыбкой до ушей.

А может, вон тот старик?

Я усмехнулась про себя.

Хм, а если он тоже стоит где-то в уголке, пытается отыскать меня взглядом и думает, хоть бы я не оказалась бывшей штангисткой, лилипуткой или необъятной любительницей пончиков?

Обойду-ка, пожалуй, площадь по кругу.

- Это вы пани Петра? - услышала голос из-за спины и обернулась. Похоже, я начинала привыкать к этому имени.

Передо мной стоял мужчина лет тридцати, причем вполне симпатичный. Каштановые, зачесанные назад волосы, гладко выбритое лицо, высокий, но не гигант. Неужели и в самом деле повезло?

Я молча кивнула.

- Это я, Томаш, - усмехнулся он во все тридцать два зуба. - Вот и встретились. Что вы как будто язык проглотили?

- Привет, - коротко поздоровалась я, не в состоянии подобрать слова. Не представляю, как нужно вести себя на свиданиях, последнее из которых у меня было лет так пять назад, если не больше. Вот хоть убей, не представляю. Постоянно робею.

- Там, в Интернете, мне показалось, что вы более разговорчивы, - он подошел поближе. - Ну ничего, это мы исправим. Думаю, я вас разговорю. Идемте, тут рядом есть уютная кафешка. И давайте на ты.

- Хорошо, Томаш, - попыталась улыбнуться я, но, наверное, у меня это получилось скверно.

- Ну же, берись под руку, и пойдем, - улыбнулся он.

Так, буду стыдиться - могу прямо сейчас уходить в монастырь. Главное, если бы он был менее симпатичен - я бы вела себя более открыто. А этот явно из тех мужчин, которые работают на высокооплачиваемой работе, ездят на дорогих машинах, на выходные летают за границу поваляться на пляже и предпочитают женщин околомодельной внешности, а не таких обычных и ничем не выдающихся, как я. С другой стороны, кажется, я все еще цепляюсь за российские стандарты мужской красоты. Тут, в Чехии, если мужчина следит за собой и не похож на выбравшегося из берлоги по зиме медведя - никто его не припишет к лицам нетрадиционной ориентации, а носки и нижнее белье, в отличие от моей родины, меняют каждый день даже бомжи. Куда ни уедешь, опыт, приобретенный за почти три десятка лет на родине, все-таки останется и восприятие окружающих тоже. Можно увезти человека из России, но вот матушку-Россию из человека, похоже, не выгнать никак.