- А что случилось? Зачем мне уезжать? - её голос стал нервным, срывающимся. Только бы у мамы второй инфаркт не случился.

- В Москве возможен теракт. Скорее всего - в вашем районе. Нужно, чтоб ты прямо сейчас собралась и уехала из города, - соврала я. - На день-два, не дольше, тебе нужно уехать. И никому ничего не говори. Просто садись и уезжай. Прямо сейчас. Обязательно, мам.

Она на миг призадумалась, а потом явно нервным голосом сказала:

- Да кому здесь мы нужны? Никто сюда не полезет...

- Угроза более чем реальна. Тебе нужно уехать, - перебила её я.

- А как же ты?

- Я не в зоне возможного удара. Мне ничего не грозит. Мам, скажи, что ты сейчас соберешься и уедешь.

- Хорошо, хорошо, - пробубнила она.

- В Дедовск к Лене.

- Я сейчас позвоню и узнаю, примет ли она меня.

- Примет, ничего ей не говори, - сказала я. Еще не хватало устроить всеобщую панику из-за несуществующей угрозы. - Просто садись и езжай. Сестра она тебе или кто?

- Хорошо, я сейчас соберусь.

- Мам, я позвоню тебе через час. Нужно, чтоб к тому времени ты была уже в дороге. У меня нет времени говорить, так что езжай.

- С тобой-то все хорошо будет?

- Мне ничего не грозит. Все, мам, сделай то, что я тебе говорю. Пожалуйста. Мне пора идти.

Я оборвала связь, и на душе у меня немного полегчало, словно кто-то снял с плеч тяжелую ношу. Хоть с мамой ничего не случится. Можно вздохнуть с облегчением. Вставлю-ка свою карточку обратно. Может, Виталик позвонит.

Кошка мяукнула теперь уже где-то возле уха, потерлась своей мягкой шерсткой о мою щеку. Все проблемы - чертовы файлы на диске, чувство вины за смерть бабушки Виталика, проникновение в дом, - с каждым мигом отходили все глубже на задний план. Я почувствовала, что вот-вот усну. Не раздеваясь. Да и черт с ним, первый раз в одежде спать, что ли? Вставать совершенно не хотелось, да и кошка, разместившаяся теперь на моей груди, скорей всего, была против этого.

Тиканье позолоченных часов над головой, казалось, растягивалось с каждой секундой. Вот оно уже превратилось в монотонный гул, а потом пришла темнота.

Все вокруг покрывает яркое фиолетовое сияние. Земля, деревья вокруг, горы, небольшое озерцо в нескольких метрах от меня - все светится, переливается, то меркнет, то снова загорается, мигает светящимися волнами, отдаляется и снова приближается. На миг все белеет, словно покрывается изморозью, а потом иней опять превращается в мягкое фиолетовое свечение. Лучи от земли простираются вверх, словно тянущиеся к солнцу цветы, поблескивают, становятся то короче, то длиннее.

Все вокруг непривычное, неземное. Вроде и посмотришь - деревья как деревья, горы как горы, вода как вода. Но все это кажется живым. По-настоящему живым. Ландшафт то приближается, то отдаляется, с каждым мигом меняет свои очертания и цвет. Лес, который только что был по мою левую руку, оказывается за спиной, озерцо перебирается на место леса, а горы оказываются прямиком перед глазами и, кажется, с каждым мигом сияют все больше. Над ними висит огромное фиолетовое светило. Оно бурлит, шевелится, живет, разбрасывает протуберанцы.

Это восход. Восход в каком-то чужом, неизвестном мире.

Все вокруг шепчет неизвестные слова на тысяче непонятных, неземных языков, которые просто не могут существовать в реальности. Миллионы фраз, которые невозможно понять, врезаются куда-то глубоко в подсознание.

Какие-то из них я могу выговорить, какие-то нет, но спустя, может, долю секунды, а возможно, целую вечность, мне становятся понятны некоторые из них.

Земля.

Космос.

Разум.

Единство.

Будущее.

В воздухе прямо над моей головой что-то висит, и я приглядываюсь. Там, на фоне неба, усеянного миллионами огромных звезд, находится отблескивающая в лучах фиолетового светила ледяная глыба. В ней то и дело отражаются фиолетовые вспышки, елозят по её поверхности, словно пытаясь растопить. Но глыба и не собирается таять. Она просто висит в воздухе, словно наблюдая с высоты за этим странным, необычным, изменчивым миром.

Слова и шепот вокруг обращаются в шелест, словно кто-то или что-то беспрерывно листает исполинских размеров книгу. С каждой секундой становится все светлее, ярче. С каждым мигом фиолетовое сияние вокруг усиливается, а глыба над головой становится все прозрачнее, пока мой взор не проникает внутрь неё.

Внутри что-то есть.

Кто-то.

Человек. Но в то же время и не человек.

Он большой, даже огромный. Точный размер определить сложно, но однозначно больше самого крупного человека на Земле. Он весь покрыт чем-то снежно-белым. Я приглядываюсь и словно взлетаю, оказываюсь прямиком перед этим исполинским существом.

Теперь я уже могу разглядеть на нем что-то наподобие доспехов. Но доспехи эти не из металла, а из костей или чего-то очень на них похожего. На его голове располагаются два продолговатых глаза, но они закрыты. Да и вряд ли он, заключенный в эту ледяную толщу, может быть живым.

Я тянусь к нему, прикасаюсь ко льду, который кажется мне обжигающе горячим, и лед шипит, начинает покрываться огромными пузырями, которые растут и лопаются, изрыгая из себя белую жидкость.

Все вокруг кружится с бешеной скоростью. Мельтешит, искрится, расплывается, превращается в фиолетовое месиво. Неподвижной остается только голова этого костяного человека, которая, кажется, смотрит на меня через закрытые веки.

Его глаза открываются.

Резко и моментально они загораются ярким фиолетовым светом, который на миг ослепляет меня.

Оно что-то говорит. Я не слышу слов, лишь неистовый гул, доносящийся словно отовсюду одновременно. Но в том, что существо говорит, у меня нет ни малейших сомнений.

Гул с каждой секундой нарастает, увеличивается, он проникает внутрь меня, заставляя тело предаваться ознобу. Удары, шипение, жужжание, щелканье, писк - кажется, все существующие и несуществующие звуки сливаются воедино.

Я открыла глаза.

Вокруг было темно, лишь тусклый желтоватый свет уличных фонарей и соседних окон проникал в комнату, оставляя на полу свой отпечаток.

А еще мой телефон. Он звонил. Я потянулась к нему и, не смотря, кто вызывает, приняла вызов.

- Алло, - пробормотала сквозь сон.

- Ир, приезжай срочно. Я тут кое-что нашел. И прихвати диск, - голос, который я узнала только через несколько секунд, принадлежал Виталику.

- Завтра...

- Нужно срочно. Это важно. Тебя заинтересует, - бормотал он отрывистыми фразами. - Поднимайся и приезжай, - сказал он, очевидно, поняв, что я спала. Это очень важно. Жду.

- Что ты нашел? - спросила я, но связь уже оборвалась.

Зараза!

Я не представляла, что делать. С одной стороны, мне все еще хотелось разузнать, что находится на том диске, с другой - сон не хотел отпускать, все проблемы казались такими далекими, чужими, отстраненными.

Нужно ехать.

Я зевнула. Услышала рядом мяуканье Буськи.

Нужно вставать. Может, Виталик действительно пролил свет на то, что находится в этих аудиозаписях.

Или же...

Меня бросило в холодный пот.

Или это ловушка.

Казалось, руль стремится выскочить из моих рук. Дорога была неприятная, скользкая, мокрая. В блестящих от прошедшего дождя улицах отражались дома, вывески, время от времени проезжающие машины. Говорят, что ночь - рай для городского водителя: ни тебе пробок, ни придурков, стремящихся подрезать на повороте, ни назойливых ребятишек с рекламными листовками, подбегающих, стоит только остановить машину на красный свет светофора. Были, правда, в поездке по ночному городу и свои недостатки - какой-нибудь пьяный или наркоман мог внезапно, словно ниоткуда, выпрыгнуть на дорогу, или же водитель-камикадзе, позабывший о правилах дорожного движения, вполне был способен выехать на встречную или рискнуть проскочить на красный сигнал светофора.