Две племянницы моего отца… — Племянницы, воспитывавшиеся в доме Сабашниковых, — Елизавета (1882–1941) и Анна (1877–1939) Николаевны Ивановы — дочери сестры отца М. В. Сабашниковой, Анны Михайловны (1857-?). Она рано умерла, и муж ее, Николай Яковлевич Иванов, служивший в русском представительстве в Шанхае, передал девочек на воспитание дяде. (М.Н.Ж.)
Своих родителей… — Отец М. В. Сабашниковой — Василий Михайлович Сабашников (1848–1923), сын сибирского купца и золотопромышленника Михаила Никитича Сабашникова (1824-187?), переселившегося в 60-х годах в Москву. Василию Михайловичу в Москве принадлежала чаеторговля.
Мать — Маргарита Алексеевна (1860–1933), урожденная Андреева, дочь Алексея Васильевича и Наталии Михайловны Андреевых. Крупное состояние этой семьи состояло из унаследованных от деда — Михаила Леонтьевича Королева — кожевенно-обувной фирмы и собственного торгового дела "Колониальная торговля А. В. Андреева". После смерти Алексея Васильевича в 1876 г. миллионное состояние сосредоточилось в руках Наталии Михайловны, которая до самой смерти в 1910 году управляла им сама с помощью старшей дочери Александры*
Маргарита Алексеевна была третьей дочерью Наталии Михайловны. Ее свадьба с В. М. Сабашниковым состоялась в 1880 году. Ее младшая сестра подростком удивлялась ее выбору: у Маргариты были, по ее мнению, более блестящие женихи. "Небольшой, плотный, с немного бурятским лицом, Василий Михайлович был человек молчаливый, скромный, какой-то незаметный", — пишет она в своих воспоминаниях (Андреева-Бальмонт Б.А. Семья Андреевых, ч. 1. с. 154). Однако, повзрослев, она переменила свое мнение. "К Василию Михайловичу я очень быстро изменила свое отношение. Узнав его ближе, я привязалась к нему и искала его общества. Не знаю, что мне в нем нравилось, он продолжал быть молчаливым, сдержанным, но те несколько слов, которые он вставлял в общий разговор, были всегда неожиданны, своеобразны и оживляли беседу" (там же, ч. 2, с. 35). "Василий Михайлович в деревне был совсем другой человек — деятельный, бодрый, даже разговорчивый. Он страстно любил природу и сельское хозяйство. Он вставал раньше всех, часами пропадал в поле, на скотном дворе" (там же, ч. 2, с. 37).
Характеризуя домашнюю жизнь Маргариты Алексеевны после замужества, она пишет: "Вообще Маргарита отвергала всякую роскошь, с чем соглашался ее муж. Они оба были тогда под сильным влиянием идей Л. Толстого и опростили свою жизнь, но без крайностей и преувеличений. Они оба много читали, и у них в доме всегда говорили и спорили о всяких вопросах — научных, литературных — и о тогдашней злобе дня — женском вопросе.
От Маргариты первой я узнала, что замужество для девушки вовсе не обязательно, что быть старой девой не смешно и не позорно. "Позорно" быть самкой и ограничиваться интересами кухни, детской и спальни. Я узнала от нее же, что для женщины теперь открывается много путей деятельности. Главное в жизни учиться, приобретать знания, только это дает самостоятельность и только тогда можно говорить о равноправии. Маргарита приводила мне в пример математика Софью Ковалевскую, с которой она недавно познакомилась (в один из приездов Ковалевской в Москву), ее друга химика Юлию Всеволодовну Лермонтову, математика и физика Елизавету Федоровну Литвинову, юриста Анну Михайловну Евреинову" (там же, ч. 2, с. 35–36).
Еще более демократические настроения господствовали в кругу младшего брата Василия Михайловича — Владимира (? - 1900), студента. Его товарищи по Университету очень нравились молоденькой Кате Андреевой. Она пишет: "Они мало были похожи на товарищей моих братьев — прилизанных гимназистов и нарядных студентов, по строгому выбору нашей матери бывающих у нас в доме, танцующих у нас на вечеринках и разговаривающих, как все кавалеры, о книгах, театре…
Товарищи Володи были совсем другие, небрежно одетые, в расстегнутых тужурках, из-под которых видны были их русские рубашки — белые или красные…Все они оживлялись, только когда говорили о политике" (там же, ч. 2, с. 54–55). Василий Михайлович и Маргарита спорили с ними, считая революцию преждевременной, главное — просвещение, образование. Но Владимир "не унимался". У него был обыск, он был арестован, но скоро выпущен, так как при обыске ничего противоправительственного не нашли.
Маргарита живо участвовала в воспитании младших сестер. "В то время у нас уже не было гувернанток и за нами наблюдали, и нашими занятиями руководили старшие сестры. Я была под началом Маргариты, ей я сдавала уроки, она выбирала мне книги для чтения, она следила за моим поведением. И все это она делала как-то легко, весело, ласково" (там же, ч. 2, с. 156). А повзрослев и войдя в круг друзей и знакомых молодых Сабашниковых, Екатерина Алексеевна пишет: "… Маргарита стала для меня идеалом хозяйки, жены и потом вскоре и матери" (там же, ч. 2, с. 38). (М.Н.Ж.)
…прошло всего девятнадцать лет после отмены крепостного права… — Крепостное право было отменено в 1861 г.
С. 21. Александр Ш, Романов (1845–1894) — император Всероссийский 1881–1894, второй сын императора Александра П и императрицы Марии Александровны.
…заведение Бавасгро… — Красильная фабрика Александра Францевича Баваст-ро помещалась на углу Мерзляковского и Скатертного переулков. (М.Н.Ж.)
…за …зданиями Вдовьего дома… — Вдовий дом — учреждение для призрения неимущих, увечных, престарелых вдов, лиц, состоявших на государственной службе. Просуществовал до Октябрьской революции. Здание Вдовьего дома было построено в 1803 году, после пожара 1812 г. здание перестраивалось. Теперь в этом здании помещается Центральный институт усовершенствования врачей (Баррикадная, 2).
…доктора Сергеевского… — Точнее: Сергиевский Дмитрий Алексеевич — врач по внутр. болезням, ст. врач Имп. Моск. коммерческого училища. Жил на Б. Никитской в доме Полякова.
С. 22…булочная Бартельс. — Булочная Ивана Христофоровича Бартельса помещалась в доме Ранцева у Никитских ворот. Вторая булочная находилась на Кузнецком мосту.
Бартельс-Рабенек Елена (Элла) Ивановна (Книппер, урожд. Бартельс; 1875-? Париж) — русская танцовщица, училась в Берлине у Элизабет Дункан, сестры Айседоры Дункан. По приглашению К. С. Станиславского преподавала пластическое движение в Художественном театре с 1908 по 1911 г. В1919 г. уехала в Вену, где основала собственную школу. О ней см. специальные статьи М. Волошина в кн. "Лики творчества", Л., 1988; и комментарии к ним.
С. 23…по…кармическим причинам… — Карма (санскр. — действие) — термин восточных теософских и религиозных учений, обозначающий ту или иную концепцию взаимосвязи повторяющихся жизней человека.
Антропософия обосновывает и развивает европейскую концепцию кармы. Человек трояко связан с миром — через тело, душу и дух. "Тело подлежит закону наследственности; душа подлежит судьбе, созданной ею самой. Эту, самим человеком созданную судьбу, согласно древнему выражению, называют его кармой. Дух же подлежит закону перевоплощения, закону повторяющихся земных жизней" (Штайнер Р. Теософия. Ереван, 1990, с. 64–65). При таком понимании кармы речь не идет о переселении душ после смерти в тела животных, растения или минералы.
В противоположность, например, буддизму, который принимает как факт повторные земные жизни человека, но именно их стремится избежать, — антропософия стремится познать, как может человек действовать все дальше и дальше в ходе развития Земли и становления человечества.
С" 25. Бабушку… почитала и любила. — Бабушка — Наталия Михайловна Андреева (1832–1910) — своеобразная и яркая личность; в ней сочетались черты старинной русской патриархальности с ясным пониманием требований современности" Сама она не получила никакого образования, даже писала с ошибками, детям же всем — не только сыновьям, но и дочерям — дала прекрасное образование. Не только от своих детей, но и от всех, кто от нее как-либо зависел, — а таких у нее, как у богатой женщины, было очень много — она требовала одного — учиться, если не наукам, гак ремеслу. "Мать моя всегда следила за тем, — вспоминает Екатерина Алексеевна Бальмонт, — чтобы все прислуги обучались грамоте, и это было дело нас, детей, когда мы подрастали и сами овладевали грамотой <….> Детей мы обязательно готовили в школу. Наша мать постоянно говорила: "В наше время неграмотному никуда нет дороги…. ("Семья Андреевых", ч. 1, с. 115). Она считала, что каждый должен учиться у других его уменью, его мастерству и требовала этого от служивших у нее людей. Так, конюх должен был учиться у кучера, помощник повара — у повара. "Девочки, помощницы горничных, подрастая, приспособлялись в белошвейки или портнихи, смотря по их склонностям" (там же, ч. 1, с. 116). "Бели девушки выходили замуж из нашего дома, она давала им приданое, старалась пристроить и мужа, если он был без места" (там же, ч. 1, с. 114). "Все служившие у нас в доме почитали и боялись мою мать и исполняли беспрекословно ее требования. Я не могла себе представить, чтобы кто-нибудь мог ослушаться ее. У нее не было среди них ни любимчиков, ни приближенных <…> Тон отношений у нее со всеми, так же как и с нами, детьми, был всегда строгий, но очень ровный. Она не болтала, не фамильярничала с ними, но очень хорошо знала их, их семейное положение, и входила в их нужды и помогала им" (там же, ч.1, с. 113–114). Ее общественная благотворительность тоже носила характер, главным образом, просветительный. Так, значительная часть здания Народного Университета имени А. Л. Шанявского выстроена на ее средства. Ею же построена психиатрическая" больница в Сокольниках, а в Талдоме, где находились ее фабрики, — церковь и большое училище.
