Это был долгий разговор, но нам удалось залатать пробоину в нашем корабле, и мы поплыли дальше. Я сказал ей, что если мое чемпионство сложится удачно, я смогу навсегда вернуться домой уже через три года, и попросил ее потерпеть. Она ответила, что постарается, но, услышав дрожь в ее голосе, я почувствовал себя настоящим ублюдком, потому что в номере еще стоял запах израильской девушки. Мир был моей клеткой, а дом - отдаленной мечтой, которую я никак не мог достигнуть.
В конце апреля я позвонил маме, чтобы поделиться хорошими новостями: благодаря успеху моего сюжета с Оуэном, Джима и Дэйви снова возьмут в компанию, если Дэйви сможет избежать обвинения. По тону ее голоса я понял, что эта новость придала такой же заряд ее душе, какой придали ее сердцу электрические разряды в больнице. Я пообещал навестить ее и Стю во вторник, перед моим туром в Японию, чтобы поздравить Стю с 79 - м днем рождения.
Я прибыл в дом Хартов в 4:30 с Джули и детьми и припарковался рядом с новым фургоном Оуэна. Я не мог не улыбнуться, увидев нарисованный мамой плакат, приклеенный к кухонной двери: " Счастливого 79 - го дня рождения, дедуля ! " Еще она вывесила список с днями рождения и другими значимыми датами, потому что в такой большой семье было тяжело помнить такой объем информации. Мы зашли на кухню, и я увидел ковбойские сапоги Стю на лестнице, где он сидел, разговаривая с кем - то по телефону. Он прикрыл трубку своей огромной лапищей и прокричал наверх моей маме: " Тигра, к тебе тут кое - кто пришел ". Джэйд сжимала большого игрушечного тигра в руках, а Бинс держала подарочную коробку, завернутую в полосатую обертку. Я услышал звук шорканья маминых тапочек по лестнице. Стю не очень любил подарки, но всегда радовался, когда мы привозили что - нибудь для мамы.
За минувшие годы Стю был вынужден поменять прозвище моей мамы с " Красавицы Тигры " в " Тигру с шариками ". Она изящно рассмеялась, когда увидела в коробке шарики для настольного тенниса, раскрашенные в черно - оранжевые полоски. Вскоре уже кипел кофейник. Стю никак не мог отойти от телефона. Мама пояснила: " Это Диана. Она и Элли звонят ему каждый день, рассказывают о Джиме и Дэйви ". Она прикрыла рот руками и прошептала: " Они просадили почти все ".
Я хотел поздравить отца с днем рождения. Мама умоляла его прекратить разговор, но Стю не мог сказать " нет " своим дочерям, поэтому разговор продолжался. Стю, наконец, сказал Диане, что хочет пожелать мне счастливого пути, пока я еще дома, и она обиделась на отца. Он вздохнул с болью в глазах: " Она бросила трубку ! " Я поздоровался с ним, но тут телефон снова зазвонил. На этот раз звонила Элли. Стю поднял руку, показывая, чтобы я задержался, поэтому я еще пообщался с матерью. Через несколько минут он прикрыл трубку и сказал, что Элли хочет поблагодарить меня за новую возможность для Джима. Но голос Элли был холодным и отдаленным, она выдала целую тираду о том, что Винс МакМэн обязан всем ей и Джиму, почему - то забывая тот факт, что Джим был сам виноват в своем увольнении и что ему повезло, что его вообще взяли назад, после того как он бросил монитор в Вождя. Кроме того, насколько мне было известно, Джим не расплатился с Винсом за адвокатов, которые выиграли для него дело в суде, а полученные деньги он уже потратил. Когда я повесил трубку, я осознал, что она так меня ни за что и не поблагодарила.
В штаб - квартире WWF было неспокойно. Винсу нужно было выплатить две крупные суммы: 810000 долларов Джесси Вентуре, как процент за продажу сувенирной продукции, и сокрушительные 26,7 млн. долларов Чеду Остину, джобберу, который был парализован в матче с Рокерами. Кроме того, приближалось заседание суда по делу самого Винса. Бам Бам и Йоко, которые следили за развитием бизнеса в Японии, предупредили меня, что тур, скорее всего, провалится.
В первый день японская пресса была больше заинтересована в переходе Хогана в WCW и судебных проблемах Винса, чем в самом туре. Тем не менее, когда я вышел на ринг арены в Йокогаме, я понял, что собралась приличная аудитория. Я проводил титульный бой с Мачо - Мэном. Хотя он никогда не выступал в Японии, его присутствие в телеэфирах Винса сделало его легендой. Он рассматривал меня как идеального оппонента, чтобы отвоевать себе былые позиции: Винс так долго не мог придумать что - нибудь стоящего для него, что Рэнди начинал кипятиться. Рэнди всего лишь хотел получить элементарное уважение. Когда
LINK: Блэкджек Ланза подошел к нам и спокойно сказал мне: " Разберись с ним быстренько " - я не ног не заметить разочарования на лице Рэнди. Это дало ему понять, как к нему относилось руководство. Еще не так давно Ланза не позволил бы себе разговаривать с Рэнди, словно с джоббером. Поэтому я сказал Рэнди: " Давай покажем им ". Мы провели прекрасный матч в тот вечер, хотя я нечаянно разбил ему бровь ударом ноги. Кровь только добавила драмы матчу, а обычно спокойные японские фанаты вскочили на ноги, когда я поймал Рэнди в шарпшутер и он сдался.
- Извини за глаз, - сказал я в раздевалке. Рана была глубока, но он улыбнулся и ответил:
- Все нормально, это было хорошо для бизнеса.
Ланза подошел к нам и ударил по задницам папкой: " Отлично, парни ! "
Рэнди огрызнулся: " Заткнись, Ланза ! "
Я ожидал, что японская пресса оценит тот факт, что я отработал абсолютно разные матчи с Мачо, Йоко и Бам Бамом, но, казалось, они этого даже не заметили. Я вспомнил Пуэрто - Рико и не мог поверить, что 16 лет назад я был наивным парнишкой, сидевшим на берегу океана и пообещавшим себе оставить след в этом сумасшедшем бизнесе. Я стольким был обязан моему старому учителю, наставнику и другу мистеру Хито. Прибыв в Осаку, Оуэн и я отправились посетить его ресторан. Он был худощав и помят, я видел каждый шрам и синяк на его теле, но он, как всегда, был остроумен.
Он готовил корейское барбекю, и, пока мы разговаривали, я вспоминал времена, когда он учил меня искусству рестлинга: как падать, как защищать себя и парня, с которым я работаю. Когда я подумал о том, что Рокеры сломали шею Чеду Остину, я вдруг осознал, что благодаря Хито я не нанес серьезных травм ни одному рестлеру. По словам Хито, я понял, что он достаточно мудр, чтобы довольствоваться тем, что имеет сейчас, но я чувствовал, что он скучает по старым денькам.
В предпоследний вечер тура я сидел с Шоном Уолтманом в Саппоро. Это был выходной день тура, и к концу дня мы устали от просмотра самурайских мыльных опер. Выйдя из гостиницы, мы в итоге оказались на отвратительном секс - шоу. Совсем недавно я плавал в Мертвом море, как же я здесь оказался ?
Красивые русские девушки, лежа на сцене, натягивали презервативы на крошечные члены японских бизнесменов, делали им минеты, а те смеялись, трахали девушек и тыкали в них пальцами. Странно, до чего может довести человека жизнь. Я вовремя напомнил сам себе, что когда - то я резал себе лоб за 50 долларов и не жаловался.
После последнего шоу нас тут же запихнули в автобус, который доставил нас к чартерному 8 - часовому рейсу в Гуам. Мы поспали на самолете и подкрепились сухими бутербродами с огурцами, разбавив их пивом. После приземления нас всех, словно скот, загнали в какое - то здание. В раздевалке рестлеры лежали прямо на грязном полу, слишком уставшие, чтобы подкрепиться пиццой. Оуэн и я увидели неплохой спортзал неподалеку и, несмотря на усталость, отправились туда и провели интенсивную тренировку - мы не были в спортзале уже две недели.
Не раз и не два в тот вечер ноги тряслись и сгибались подо мной, но зрители так горячо поддерживали нас, что мы не могли не выкладываться в полную силу.
После шоу мы отправились прямо в аэропорт. В моей памяти от Гуама остались только несколько пальмовых деревьев. На пути домой из еды была только пицца, а также много пива. Но мы были голодны, словно волки. Мы пересекли границу смены дня, поэтому, когда мы приземлились в Гонолулу, мы снова прожили день 12 мая 1994 года целиком, словно Гуам был сном.
