Он посмотрел на меня и произнес: " Я ценю это, но я хочу, чтобы ты знал, что я не собираюсь делать то же самое для тебя ". И потом он вышел.
Джим фыркнул: " Я не верю своим ушам ! "
Теперь я ни в коем случае не собирался проигрывать ему пояс: он проявил полнейшее неуважение не только ко мне, но и к статусу чемпиона, что являлось оскорблением традиций и предательством каждого рестлера, который считал меня лидером в раздевалке или который сам когда - то таковым являлся. Какой же безмозглый нахал мог сказать такое чемпиону, который сам согласился ему проиграть ? Поскольку мой контракт с Винсом предполагал, что у меня будет креативный контроль над персонажем в последние 30 дней моего пребывания в WWF, я мог сам решать, кому проиграть пояс. Я решил проиграть Ледяной Глыбе.
Пришло предложение от WCW: трехлетний контракт на 1,8 млн. долларов в год. Я сказал Эрику, что готов рассматривать только 2,8 млн. в год. Он пообещал дать ответ к середине следующей недели. На случай, если мне все же придется покинуть WWF, я стал обдумывать свое последнее интервью, в котором бы поблагодарил фанатов, всех рестлеров и Винса за все хорошее, что они для меня сделали. Я все еще не мог решить для себя, попытается ли Винс меня подставить или он действительно хочет помочь мне уйти, как он говорил. Да и много ли я прошу - уйти с высоко поднятой головой ?
Raw, прошедшее 20 октября в Оклахома - Сити, поддержало тенденцию. Шон снял штаны перед камерой, а Хантер закрыл непристойный вид картонкой с надписью " D - Generation X ". ( Колумнист New York Post Фил Мучник первым опубликовал эту фразу в статье, обвиняющей WWF в уходе от рестлинга к сексу, грязи и мыльной опере. Тогда Шон и клика с гордостью приняли на себя это название ; DX в WWF была группой бунтарей, которые не уважали начальство и хотели захватить бизнес ; изначально в нее входили Шон, Хантер, Кевин Нэш, Рэйзор Рамон, 1 - 2 - 3 Кид и Чайна.) Еще хуже был сюжет, в котором группа чернокожих парней, известная как " Нация Доминирования ", войдя в свою раздевалку, обнаружила полнейший бардак, граффити на стенах и канадские флаги. К концу шоу я казался обычным зрителям не только гомофобом, но еще и расистом. Эти вещи плохо вязались с идеей Винса почтить бывших чемпионов NWA на этом же шоу. Смущенный, я пожимал руки Лу Теза, Дори и Терри Фанков, а также Денни Ходжа, бывшего чемпиона по боксу и обладателя олимпийского серебра в борьбе.
На следующий день, на записываемом в Тулсе Raw, я рассказал Винсу, как обстоят мои дела с WCW и заметил, что скоро наступит 1 ноября - день, который Винс установил как последний день для моих переговоров.
- Ну, что бы ни случилось, будем решать проблемы по мере появления, - сказал он. Винс признался, что делает все возможное, включая продажу имущества, чтобы оплачивать мой контракт. Потом он добавил: - Я хотел поговорить с тобой по поводу Survivor Series. Я хочу, чтобы ты проиграл пояс Шону, но выиграл бы его в шестой раз 7 декабря на PPV в Спрингфилде, конечно, если ты еще останешься со мной.
- Если я останусь, не будет смысла мне проигрывать пояс в Канаде и потом выигрывать его в Штатах, - ответил я. Я дословно рассказал ему, как Шон отказался проигрывать мне. Винс налился краской и напряженно спросил, могу ли я повторить все сказанное в присутствии Шона.
- С удовольствием.
Чуть позже тем вечером Винс пригласил нас обоих в кабинет и выпалил:
- Шон, я верну тебя пояс чемпиона !
Шон начал плакать, благодарить меня и говорить, как он меня бесконечно уважает.
Я сказал:
- Шон, четыре дня назад в Сан - Хосе ты сказал, что никогда не стал бы мне проигрывать.
Шон, сморкнувшись, смахнул слезы и сказал:
- Иногда я несу всякую чушь. Я сам иногда хочу заткнуть себе рот.
Мне захотелось поскорее оттуда уйти:
- Я не знаю, что произойдет на Survivor Series, но я пока ни на что не соглашался, - заявил я. - Посмотрим, как будут дела ; Винс, ты знаешь, о чем я.
Я звонил Эрику следующие три дня и оставил несколько сообщений на автоответчике, но он мне так и не перезвонил. 24 октября, когда я прибыл в Nassau Coliseum, Винс встретил и поприветствовал меня. Он заверил меня, что в итоге сможет оплатить мой контракт, деньги больше не являлись проблемой. Я ответил, что так и не услышал ничего от Бишоффа и что, если деньги больше не являлись проблемой, то я склоняюсь к тому, чтобы остаться ; но я также заметил, что, пока я не поговорю с Бишоффом, я не приму окончательное решение. Потом я отправился в четырехдневный тур по Ближнему Востоку, решив, что Бишофф, видимо, пытался меня надуть и что мне стоит остаться с Винсом.
В аэропорту Муската, что в Омане, детишки разных возрастов воодушевленно размахивали канадскими флагами, приветствуя меня. Поначалу я не мог понять, где они нашли " кленовые листы " в таком количестве, но потом заметил, что все флаги были сшиты вручную. Рядом с нашей гостиницей располагалась мечеть, и я мог слышать отголоски молитв, находясь на балконе своего номера. Я вдруг стал молиться всем Богам, чтобы они помогли мне найти правильное решение.
В последнем шоу тура в Бахрейне я отстоял пояс, когда Тэйкер был дисквалифицирован. Получив " Надгробную плиту ", я все равно удостоился оваций публики и награждения арабским поясом чемпиона и большим, похожим на чашу трофеем. Я все еще был героем за пределами Америки.
31 октября 1997 года. Я едва переступил порог дома в Калгари, как позвонил Бишофф. Он сказал, что они готовы платить 2,5 млн. долларов за 125 рабочих дней в году. Он спросил: " Что еще мне нужно сделать, чтобы убедить тебя перейти к нам ? " Я пообещал поговорить с моей командой и перезвонить ему. Я позвонил своему юристу, который, услышав новости, все время повторял: " Нам предлагают конфетку ". Я решил все хорошенько обдумать и позвонить Винсу следующим утром.
Поэтому в субботу я позвонил Винсу и рассказал о предложении WCW: " Я хочу остаться с тобой, Винс, и мой контракт устраивает меня в текущем виде, но я должен знать, куда я иду и что делаю. Как закончится моя история ? "
Винс пообещал подумать над моими словами и перезвонить мне. Приближался установленный Винсом срок, но он все не звонил. В итоге я выследил его в парикмахерской на Манхеттене: " Винс, до полуночи осталось мало времени ". Он попросил меня не переживать из - за срока и позвонить ему утром в воскресенье.
Пару минут спустя мой юрист объяснял мне по телефону, что словесные обещания Винса ничего не будут значить для суда.
У меня состоялся еще один разговор с Эриком, который радостно говорил: " Ну, что еще ? Что бы ты ни хотел, лучше скажи об этом сейчас ! "
Я подумал и сказал:
- Я могу иногда приезжать позже. Я не пропустил ни одного шоу за 14 лет и не нанес травму ни одному рестлеру. Я всегда прибываю вовремя на свой матч, но Винс разрешал мне приезжать на шоу в любое время.
- Что еще ?
- Страховка. Винс полностью оплачивает мои больничные.
- Мы добудем тебе страховку. Что - нибудь еще ?
После длинной паузы я произнес:
- Все.
- Договорились !
- Договорились ?
- Договорились !
Вот так мы и договорились. Пока я ждал контракт у факса, я позвонил Винсу. Ответа не было.
Была уже почти полночь на восточном побережье, когда Винс, наконец, перезвонил мне. По сути, его слова сводились к тому, что я должен выбирать головой, а не сердцем. Когда я спросил, какие у него планы на меня, Винс ответил следующее: сначала я проиграю Шону на Survivor Series, потом я проиграю ему на PPV в следующем месяце, что приведет к матчу с лестницами на Royal Rumble, который я также проиграю. Потом я брошу ему вызов на решающий матч на Raw, по условиям которого я уволюсь, если проиграю. Все решат, что я проиграю, хихикнул Винс: " Но мы его обманем, и рефери поднимет твою руку в итоге ".
- Ты, наверное, шутишь, - сказал я. - Я думал, ты придумаешь что - нибудь, чтобы удержать меня.
