Работали все в разных местах, а вечерами в поселок уезжал один только Олег. Ездить туда и назад, глотать дорожную пыль, бояться опоздать на машину надоело. Поэтому все обрадовались, когда Игорь предложил:
— Давайте не будем ездить домой каждый день!
Побежали к Сергею Ивановичу договориться.
— Я не возражаю, — сказал Сергей Иванович, — но как посмотрят на это ваши родители?
И что же? Родители согласились.
Только ветеринар, Олегов дядя, подозрительно посмотрел на племянника.
— Слушать ничего не хочу, чтобы к восьми ты был дома!
Пришлось Олегу ездить одному. Он придумал необидное для себя объяснение:
— Скучают без меня старички!
В новых пробах продолжалась все та же чехарда. Золото попадалось лишь изредка, то вверху, то внизу, словно только для того, чтобы надежда не совсем угасла.
Сергей Иванович и Максимыч подсчитывали, составляли чертежи, безуспешно пытаясь понять геологическую загадку.
А время не ждало, судьбу россыпи надо было решать. Бригада колхозников работала быстро, и уже со всех сторон до самого подножья гора была опоясана пятью рядами шурфов. Однако дорыться до коренных пород почти нигде не удавалось, — выступала вода.
Для того чтобы проникнуть глубже, надо бурить скважины. Работа дорогая и трудная, да и станок нужен для разведки коренной жилы. Кроме того, раз вблизи коренной жилы нет россыпи, то дальше ее и подавно искать нечего. Вывод напрашивался сам собой — работы прекратить.
Смертный приговор россыпи был вынесен.
На следующий день бригада начала засыпать шурфы. Рыли их почти всё лето, а засыпали за три дня.
И показалось, что лагерь совсем опустел, когда, сложив свои войлочные юрты, уехали колхозники.
Только два шурфа на нижней линии остались не засыпанными. Их надо было дорыть еще на пол-метра. Никакого значения это теперь не имело, но Сергей Иванович сказал:
— Все должно быть закончено в полном порядке!
Лене и Олегу поручили взять последние пробы, а затем засыпать шурфы.
Того, что произошло при этом, Леня никогда не забудет.
Драка
Олег сел на кучу земли, закурил и предложил Лене.
— Попробуй еще, это только первый раз противно!
Леня замотал головой.
— Я буду рыть, а ты вытаскивай, — предложил он поспешно, чтобы переменить разговор.
— Ладно, — будто делая одолжение согласился Олег. Он знал: рыть труднее, чем вытаскивать ведро с землей.
Шурф был глубиной метра три, стенки укреплены досками. На дне его поблескивала вода.
Олег опустил в шурф ведро и крепко зажал в руках веревку. Леня снял тапочки, бросил вниз лопату с коротким черенком, и сам, цепляясь за веревку, соскользнул следом.
Он нагребал в ведро влажный, каменистый песок и кричал: «Подымай!».
Олег, перехватывая веревку, вытаскивал ведро.
Вода холодила ноги, но Лене скоро стало жарко.
Так прошел, наверное, час.
— Еще два ведра и всё! — сказал Леня, локтем отер пот.
Вдруг лопата звонко ударилась обо что-то твердое. Продолговатый, облепленный глиной камень, с кулак величиной, показался очень тяжелым.
— Посмотри, что это такое! — Леня бросил камень Олегу.
Воды на дне шурфа становилось все больше. Песок превратился в жидкую кашу. Наконец, все вычерпано.
— Поднимай, — Леня с удовольствием разогнулся и размял плечи.
Ведро осталось на месте. Веревка упала в шурф.
— Что же ты? — удивился Леня. Упираясь руками и ногами в противоположные стенки, он сам выкарабкался из шурфа.
— Чур на одного! — пробормотал Олег. Присев на корточки, он рассматривал камень.
— Покажи!
— Смотри! — Олег протянул находку, не выпуская ее из рук.
Очищенный от глины камень сверкнул золотом.
— Самородок! Килограмм, не меньше! Пойдем скорее, покажем! — Леня сиял.
— Ты что — совсем дурак? — презрительно спросил Олег и сунул самородок в карман. — Это мое!
— Не имеешь права! — возмутился Леня.
— Кто это тебе сказал? — Олег насмешливо оттопырил губу.
— Я говорю!
— Ну и говори! Ты вон сколько камней себе в коллекцию набрал и никого не спрашивал!
— Сравнил! То просто камни, образцы, а это золото, оно государственное!
— А я, может быть, не знаю! Я подобрал камень, который ты выкинул, вот и всё! Да если бы я знал, что ты такой, я бы камень спрятал и сказал — так, ерунда, ничего интересного! Мог я так сделать?
— Ты мог! — сказал Леня.
— Вот и считай, что я его выбросил! — ответил Олег.
Глаза Лени стали злыми, лицо покраснело.
— Ничего, Сергей Иванович заставит тебя найти!
— Откуда же он узнает? Ты нафискалишь?
Фискалом Леня никогда не был и всегда твердо считал, что между собой ребята должны разбираться сами, не вмешивая взрослых. Но тут совсем особое дело!
Глаза Олега трусливо забегали. Он примирительно сказал:
— Брось, Леня! Давай по-хорошему — поделим на двоих, поровну, честно! И все будет шито-крыто! Согласен?
Он протянул выпачканную землей руку.
Леня отступил на шаг и спрятал руки за спину.
— Ну и черт с тобой! Не воображай, что я испугался! Чихать я хотел! Ничего ты не докажешь — свидетелей нет! Скажу — выдумал!
Олег круто повернулся и пошел, не оглядываясь.
Сейчас выйдет на тропинку, скроется сглаз, а там попробуй доказать! Свидетелей-то ведь действительно нет!
Леня дрожал от волнения.
— Не уйдешь! — пробормотал он и, ринувшись вперед, схватил Олега за воротник. — Отдай!
И такая ненависть была в его голосе, что Олег на мгновение опешил.
— Пусти!
— Отдай, тогда пущу! — Леня дышал тяжело и часто.
— Последний раз говорю — пусти!
— Отдашь, пущу! — процедил Леня.
Олег выругался. Он не мог сильно размахнуться, но удар пришелся в нос. У Лени из глаз будто искры посыпались! Он застонал, но Олега не выпустил и тоже ударил свободной рукой. И еще, и еще — изо всей силы.
Несколько секунд они топтались на месте, потом Олег опрокинул Леню, вырвался и побежал. Леня вскочил и бросился за ним! Он уже не чувствовал боли, не замечал, что по лицу течет кровь.
Сцепились снова, хрипло дыша.
Издали их увидели Вовка и Вася, которые шли в кузницу.
— Вон наши боксеры тренируются, — лениво сказал Вовка.
Он остановился и, приставив щитком ладони, стал смотреть.
— Дерутся!
Вася побежал, Вовка за ним.
— Перестаньте! — кричал Вася.
Вася не собирался драться, он только хотел разнять их, но можно ли спокойно смотреть, когда бьют друга? Пальцы сами сжались в кулаки и всё внутри задрожало. С разбегу обрушился он на Олега. Однако Олег недаром обучался боксу. Он ловко отразил удар, сбил с ног обоих противников, но свалился и сам.
Исход боя решил Вовка. Взвизгнув, он прыгнул на них, как вратарь на мяч, и вцепился зубами в ухо Олега.
Олег завыл и разжал руки.
Щека Лени была расцарапана, из носа сочилась кровь, коленки и локти ободраны. Не лучше выглядел и Олег. Его левое ухо стало заметно больше правого.
В таком виде явились они в лагерь.
Тетя Маша только руками всплеснула.
Прижимая рукав к носу, Леня рассказал, что произошло. Вася передал Сергею Ивановичу отобранный у Олега самородок.
Анка тихонько подошла и стала рядом с Леней.
Олег стоял потупясь.
Сергей Иванович внимательно осмотрел самородок и смущенно пожал плечами.
— Конечно, — сказал он, — ты, Леня, поступил правильно, но… какое же это золото? Видишь зеленоватые точечки? Золото, сколько бы ни пролежало в земле, не меняется. Это бронза, сплав меди…
Олег вздрогнул. Леня опешил. Вот уж никак не ожидал!
— По-видимому, обломок кирки или какого-то другого орудия бронзового века, — продолжал Сергей Иванович. — Для историка находка интересная. Послушай, Леня, возле какого шурфа ты нашел этот обломок?
