Саксонцы, найдя место, назначенное им по диспозиции[90], неудобным, просили и получили разрешение главнокомандующего расположиться между Проблусом и Нижним Примом, заняли это пространство дивизией Штиглица, имея одну бригаду дивизии Шимпфа в резерве; другая еще накануне была выслана для содержания авангарда и оборонительных постов по Быстрице[91]. Вместе с тем, при содействии сапер VIII корпуса, Проблус приведен в оборонительное положение.
Австрийцы имели всего около 180 000 и 650 орудий.
У пруссаков в обеих массах было до часа около 120 000 и 400 орудий; а после часа около 220 000, при 702 орудиях[92].
Атака принца Фридриха-Карла. Так как со стороны австрийцев не последовало нападения, которого пруссаки ожидали, то принц двинул дивизию Горна от Миловица на Дуб к Садовой, около пяти часов. Одновременно с ним дивизии II корпуса от Псанека и Бржистана направлены через Лоту и Мцан на Догалиц и Догаличку.
Горн никого не нашел у Дуба (следовательно, предположение о возможности атаки со стороны австрийцев не осуществилось) и продолжал движение к Садовой, имея в голове улан; но у этой деревни был встречен артиллерийским огнем батарей, расположенных правее леса Гола, на одной высоте с Чистовес. За дождем ничего, или почти ничего, нельзя было разглядеть. Убеждение, что Бенедек не решится принять боя по сию сторону Эльбы, так было сильно, что показавшихся австрийцев приняли сначала не более как за арьергард, прикрывавший отступление главных сил; но вскоре убедились, что перед ними был не арьергард, а армия или, по крайней мере, значительная ее часть.
Горн приостановился и построился в боевой порядок, а правее и несколько позади расположились дивизии II корпуса; батареи этих частей завязали перестрелку. Было около восьми часов. В это время прибыл король на поле сражения.
Артиллерия 8-й дивизии, выехав на гору Роскос[93], вступила в неравную борьбу с австрийскими батареями; почти в то же время открыли огонь батареи 3-й и 4-й дивизий, расположенный западнее Мцан: они действовали успешнее, ибо были с австрийскими батареями в более равных шансах.
Канонада вызвала ответ со стороны австрийцев; но в каких силах они были — нельзя было вывести положительного заключения. Так как и погода, и местность мешали разглядеть расположение противника, то пришлось решиться на усиленную рекогносцировку, дабы вынудить его раскрыть свои силы.
В девять часов король приказал I-й армии перейти Быстрицу.
8-я дивизия двинулась в атаку по каменному мосту и утвердилась в лесу Гола; одновременно с этим 6-я бригада, имея 54-й полк в первой линии, 14-й в частном резерве, бросилась в брод на Мокрую Весь; после непродолжительного боя фузилеры 54-го полка овладели этой деревней, а 1-й и 2-й батальоны того же полка, при содействии нескольких рот 14-го полка, выдвинутых из частного резерва, вытеснили австрийцев из Догалица. Пионеры немедленно исправили переправы, и за 6-й бригадой вынеслись на позицию одна 12-фунтовая и одна 4-фунтовая нарезные батареи. 5-я бригада переправилась немедленно за 6-й, оставив свои батареи на правом берегу Быстрицы, под прикрытием дивизионной кавалерии[94].
4-я дивизия не менее успешно начала дело: 49-й полк[95] без большого затруднения овладел Догалицем и занял потом, имея за собой часть 8-й дивизии, правую часть леска Гола. Около одиннадцати часов 4-я дивизия, за исключением двух батальонов 9-го полка[96] и дивизионной кавалерии, выстроилась впереди Догалица, между Быстрицей и леском. В этом расположении пруссаки сильно страдали от огня батарей Габленца, расположенных на высотах впереди Лангенгофа, и эрцгерцога Эрнста, расположенных у Липы. Тщетно некоторые части 4-й и 8-й дивизий пытались завладеть этими батареями: войска несли огромные потери, но не достигли ни той, ни другой цели. Не только пройти открытое пространство, разделявшее пруссаков и австрийцев, но даже оставаться на южной опушке Гола не было никакой возможности: благодаря просекам и тому, что лес расчищен, он легко исчерчивался австрийскими снарядами по всем направлениям. Со своей стороны и австрийцы, ободренные этими неудачами, пытались не один раз выбить пруссаков из лесу, но безуспешно: открытый промежуток между им и австрийскими батареями становился роковым для того, кто отваживался его перейти.
Пришлось ограничиться обеим сторонам удержанием за собой занятых мест. Пруссаки достигли этого, сосредоточив по обеим сторонам Догалички такое число батарей, какое только могло там поместиться. Часов в одиннадцать все упомянутые войска осуждены были на пассивную роль: не отступили они назад, но и вперед тоже не подались. Тем не менее, как оказалось впоследствии, отчаянные попытки их в направлении к Липе имели громадное последствие: бригады III корпуса все были стянуты к этой деревне и к лескам, лежащим правее ее, и одна из главных командующих точек позиции — Хлум — осталась незанятой.
При таких обстоятельствах пруссакам нельзя было и думать о прорыве неприятельского центра, хотя бы и с большими потерями, и пришлось поддерживать бой только для того, чтобы дать время подойти кронпринцу и генералу Герварту.
В ожидании их, король приказал поддерживать бой артиллерией и лично убедился, действительно ли прибыли III корпус и резервная артиллерия, которые пришлось бы ввести в дело, если бы неприятель перешел в наступление до прибытия II армии. III корпус около одиннадцати часов уже стоял у Дуба; но, как последний резерв, его не решались употребить на подкрепление II и IV корпусов часов до 12, когда в этом представилась настоятельная необходимость.
Атака 7-й дивизии[97]. Действия Франзецкого представляют один из самых доблестных эпизодов кениггрецской битвы для пруссаков. Своими энергическими атаками на Масловедские высоты он притянул на себя два австрийских корпуса и тем могущественно содействовал успеху движения армии кронпринца. Подвиг этот стоил дивизии около 2500 человек.
Около шести часов утра авангард 7-й дивизии[98], наступая на Бенатек, завязал перестрелку с передовыми постами бригады Бранденштейна и около семи часов достиг Бенатека, который был взят без большого затруднения, несмотря на огонь австрийских батарей, поставленных на плато за Гореновесом и по сторонам Масловеда. Тогда дивизия перестроилась в боевой порядок[99] левее и правее Бенатека и двинута в атаку на впереди лежащую Масловедскую высоту, подавая правый фланг вперед, дабы охватить лес с северо-запада.
14-я бригада, охватив лес с запада, заняла его, не встретив почти никакого сопротивления, только у Чистовес первая атака была отбита частью III корпуса, расположенного в этой деревне, но вторая атака удалась. Тогда со стороны Хлума в лес и деревню посыпался град снарядов. Чтобы парализовать сколько-нибудь действие этого огня, пять батарей из артиллерийского резерва I армии выдвинуты западнее Масловедского леса и открыли огонь.
Не то было в 13-й бригаде, которая три раза пыталась атаковать Масловед, занятый большею частью бригады Бранденштейна, и три раза была отбиваема. Чтобы не отрываться от 14-й бригады, она отступала после отбития на Бенатек, так что вся дивизия естественно переменила фронт левым флангом назад. Это случилось тем проще, что 14-я бригада, развивая свой успех, подавалась к восточной опушке, т.е. к Масловеду. Но и в лесу недолго было суждено пруссакам продержаться спокойно: подходила наконец помощь к бригаде Бранденштейна. Это были остальные бригады IV и три бригады II корпуса: таким образом, по инстинктивному почти влечению, австрийские войска притянулись к позиции более выгодной, чем та, которую они должны были занимать по диспозиции, и действия на правом фланге начали принимать не то направление, которое думал им дать главнокомандующий.
