Австрийцы остались верны своему принципу смены, в применении не только к корпусам (так как VI в этот день не принял участия в деле), но и к более мелким единицам; пруссаки же, напротив, до такой степени не допускали мысли о возможности отдыха, пока цель не достигнута, что ни в этот день, как и при Находе, тяжесть боя опять легла на доблестную 17-ю бригаду и на 7-й полк.

Командир VIII корпуса после этого дела был сменен, хотя невольно приходит в голову такое недоумение: отчего Бенедеку не выехать было самому для распоряжения боем? От Иозефштата до Скалица всего одиннадцать верст; о важности положения нетрудно было судить из того, что случилось с Раммингом; наконец, перемещение главнокомандующего из главной квартиры на такое незначительное расстояние не могло невыгодно отразиться на общем ходе стратегических распоряжений, обнимавших еще десятки верст. Если припомнят, граф Клам был еще в это время у Мюнхенгреца и Субботки; следовательно, ничем не рискуя, можно было, кажется, сосредоточить все свое внимание на II прусской армии.

Как и накануне, приказ генерала Штейнмеца насчет необходимых распоряжений был готов через час после боя. Аванпосты предписано выставить на левом берегу Аупы, от Рикова через Заезд от бригады Гофмана и от 20-й; штаб-квартире перейти в Скалиц; 7-му полку занять этот город, а остальным частям обеих дивизий стать фронтом к городу, 9-й севернее, 10-й южнее находского шоссе; артиллерийскому резерву — за 10-й дивизией, от которой выставить аванпосты к стороне Нейштадта. Войска предупреждены, что в Находе устроен лазарет иоганннтов. Войскам приказано выдать двойную порцию; на следующий день, утром, сделать варку; обед кончить к одиннадцати часам.

В случае, если неприятель ранее этого времени произведет нападете, котлы оставить на кострах и отрядить к ним по нескольку человек.

Обратить внимание, чтобы все питейные запасы в городе были конфискованы и распределены между частями.

Если на следующий день не последует движения, то войскам, вечером, выдать еще порцию.

Патроны пополнить к сегодняшнему вечеру».

Заметка о котлах говорит сама за себя во всех смыслах.

29 июня. Положение австрийцев. После неудач 28 июня в австрийской главной квартире, кажется, признали, что уже достаточно сделано для прикрытия стратегического развертывания армии и что можно было приступить наконец к тому, чтобы противодействовать соединению враждебных масс. Как уже сказано при описании боя у Гичина, утром 29-го, решено было, задержав I армию у этого пункта, пустить в промежуток между ней и II армией четыре корпуса через Милетин в направлении к Турнау, о чем и извещен был принц Саксонский. Но эта решимость, кажется, была принята за тем только, чтобы ее немедленно оставить: перед обедом войска получили диспозицию, предписывавшую им следующее расположение:

IV корпусу оставаться на позиции у Долана, не вступая в неравный бой с превосходными силами неприятеля, в случае нападения которого отступать на Сальней, где и стать в резерве за II корпусом, вместе с 1-й резервной кавалерийской дивизией.

II корпусу занять высоты Сальней и Кукуса и быть в готовности отразить нападение с востока и северо-востока.

VIII корпусу занять пространство левее II, фронтом частью на восток, частью на север.

VI корпусу стать левее VIII, у Зибоеда, фронтом на север; X — в резерве за VI, между Штерном и Либталем.

2-й и 3-й резервным кавалерийским дивизиям прикрывать левый фланг VI корпуса.

III корпусу расположиться у Милетина; артиллерийскому резерву, под прикрытием одного уланского полка, у Большого Бюрглица[71].

Войска, вверенные принцу Саксонскому[72], должны были присоединиться к главным силам, избегая боя с превосходным в силах неприятелем.

Эту позицию приказано сохранять и в течение 30 июня.

Современные действия пруссаков. По диспозиции из главной квартиры, соединение корпусов II армии у Краледвора должно было наконец состояться 29 июня.

Гвардейский корпус, бивуакировавший на тех местах, где окончил бой накануне, направлен через Бургерсдорф и Реттендорф к Краледвору. С началом движения 3-й гвардейский полк наткнулся на рассеянные толпы X корпуса, укрывавшиеся в перелесках около Бургерсдорфа и, следовательно, ночевавшие почти в расположены пруссаков, чего последние и не подозревали. Стычка не могла быть серьезна: истощенные, потерянные, они скорее бросали оружие, чем дрались: до 400 пленных попали, таким образом, в руки пруссаков.

Авангард гвардейского корпуса[73], при движении к Краледвору, получил донесение от своих гусар, что этот пункт занят неприятелем; на высотах по ту сторону Эльбы видны были идущие войска; занимал Краледвор полк Коронини (№ 6-го), с двумя егерскими ротами бригады Флейшгакера, которому случайность отвела такое роковое место в поражении Габленца и который теперь призван был прикрыть отступавшие остатки его корпуса.

Гвардейский авангард выстроился к атаке; раздвинулись и главные силы, дабы облегчить артиллерии выезд на позицию. После непродолжительной канонады авангард пошел в атаку, потеснил цепи, рассыпанные в полях впереди города, затем ворвался в него с нескольких сторон и, не обращая внимания на огонь из домов, бросился к мосту через Эльбу. Пруссаки достигли его ранее, нежели австрийцы очистили дворы. Это имело следствием полное расстройство полка Коронини: два знамени и 400 пленных достались пруссакам, которые с своей стороны потеряли не более 70 человек. В колонне генерала Штейнмеца также не обошлось еще без одного дела.

Генералу Штейнмецу приказано было достигнуть, 29-го, Градлица. С каждым шагом вперед положение его колонны становилось опаснее, ибо она приближалась к средоточию австрийских сил. Притом и войска были утомлены нечеловеческими усилиями двух предшествовавших дней. По счастью, австрийская диспозиция значительно уменьшала риск предприятия: как уже известно, Фестетич (IV корпус) должен был «избегать боя с превосходными силами», причем всякое решительное наступление могло показаться наступлением превосходных сил. Так и было. Генерал Штейнмец знал, с кем имеет дело.

Чтобы дать отдохнуть войскам, он приказал выступить только в два часа пополудни. По собранным сведениям, значительные неприятельские силы были сосредоточены у Долина: вследствие чего и решено, избегая столкновения с ними, пройти на Градлиц вправо, выслав боковой авангард к Швейншеделю из 20-й пехотной бригады с двумя батареями и драгунским № 4-го полком.

Главные силы должны были переправиться выше Скалица, у Злича и Ратибориц и двинуться в обход левого неприятельского крыла, Мисколес, Хвалковиц, Градлиц. Авангард колонны главных сил составляли 19-я бригада, две роты стрелков, уланы № 1-го и две батареи, под командой генерал-лейтенанта Кирхбаха; за ним непосредственно шла гвардейская кирасирская бригада со своей батареей.

Около четырех часов, когда голова бокового авангарда достигла Тржебезова, показались сильные колонны со стороны Иозефштадта. 20-я бригада построилась в две линии полубатальонных колонн правее дороги, имея левее ее только два полубатальона.

В то же время Кирхбах, дошедший до Мисколеса, перешел здесь через овраг, пристроился к боковому авангарду, и обе бригады двинулись к линии Зебуч — Швейншедель; тот и другой пункты были взяты без особенного труда у частей

IV корпуса.

Австрийцы отступили непреследуемые, так как V корпусу нужно было идти на Градлиц, а не на Иозефштадт.

Выдвинув всю свою кавалерию[74] за Швейншедель, генерал Штейнмец стянул за хвелковицский овраг пехоту и у Буковины остановил ее на привал до девяти часов вечера, после чего беспрепятственно дошел до Градлица, где и расположился на ночлег, выдвинув авангард к юго-западу в направлении к Яромиржу, и расположив аванпосты по Алленбаху. Хвост колонны прибыл к месту только утром 30-го.