Главный редактор. Да, но вопросы правозащиты не менее важные… Пришла статья о смертной казни, мы просто не можем не вставить ее в номер. Я сожалею. Тебе заплатят аванс.

Эмми (зрителям.) Я была уверена, что что-то явно случилось, она просто не решается мне сказать. Потом она мне, конечно, все объяснила. Оказалось, что фармацевтические фирмы — одни из основных рекламодателей и что редакция не хочет портить с ними отношений… (Главному редактору.) И это говоришь мне ты, которая с пеной у рта защищала свободу слова в университете. Говорила о морали и журналистской этике! Как я в тебе обманулась!

Главный редактор. Эмми, не надо быть такой наивной… Ты ведь знаешь, как здесь все устроено…

Эмми. Нет, не знаю. Но ты ведь мне сейчас все расскажешь. (Зрителям.) Она промолчала. (Главному редактору.) Знаете что, а идите-ке вы все на хуй. (Зрителям.) Я развернулась и ушла. Села на улице на скамейку и вдруг ощутила полную опустошенность. А потом вспомнила, что опаздываю в детский сад и на праздник в школу Софии. Я бросилась к машине и на всех парах помчалась на другой конец города.

Воспитатели. Детский сад закрыт.

Эмми (зрителям). Я старалась быть вежливой и дружелюбной, но эти воспитатели были как античный хор, прямая трансляция из ада. (Воспитателям) Простите, я немного опоздала. А где моя малышка?

Воспитатели. Здесь ее уже нет.

Эмми. Что значит «нет»?

Воспитатели. Ее забрал отец. Лео.

Эмми. Но он не должен был ее забирать! Сегодня моя очередь!

Воспитатели. Он сказал, что будет добиваться лишения вас прав на дочь. Вы не справляетесь с родительскими обязанностями… И мы с ним в этом солидарны.

Эмми. Что за ёб твою мать!

Воспитатели. Мы попросили бы вас не выражаться.

Эмми. Я села в машину и открыла бутылку вина.

Юлия. Все произошло очень внезапно, я вдруг обнаружила, что стою перед дверью того мужчины. Его жена и дети уехали на выходные за город.

Страстный мужчина. Привет! Клево, что пришла. Ну вот здесь мы, типа, обитаем.

Юлия. Да, немного странно.

Страстный мужчина. Ничего странного. Осматривайся, будь, как дома.

Юлия. Извини, что спрашиваю. Ты уже рассказал своей жене о нас?

Неуверенный мужчина. Нет еще…

Страстный мужчина. Я решил, что расскажу после того, как она вернется.

Юлия. Как ты себя чувствуешь?

Неуверенный мужчина. Плохо.

Страстный мужчина. Прекрасно… Я чувствую себя превосходно. Пойду принесу вина.

Юлия. Он оставил меня в гостиной, и я немного осмотрелась. Обычный дом. Стала разглядывать фотографии. Большие семейные праздники. Крещение детей, куча чужих лиц. Поездка летом на юг, на заднем сидении двое маленьких детей. Свадьба, растерянные молодожены. Я заглянула в детскую. Кроватки заправлены, а сверху сидят плюшевые игрушки. В голове вдруг все помутилось. Я вернулась к полке с фотографиями, схватила одну из них и стала бить ею о стену, пока уже невозможно стало определить, кто на ней изображен… Точнее так мне хотелось сделать.

Страстный мужчина. Ну, что скажешь?

Юлия. Красивый у вас дом.

Страстный мужчина. Да, жена любит всякие модные штучки.

Юлия. Ясно…

Страстный мужчина. Я взял фильм напрокат… Азиатский… In the Mood for Love.

Неуверенный мужчина. Он же такой грустный… Все эти цвета и вообще…

Юлия. Вообще-то мне надо идти.

Страстный мужчина. Нет, ты не можешь вот так просто взять и уйти.

Юлия. У моей подруги, у Софии, сегодня очень важный день, я обещала ей, что приду.

Страстный мужчина. Юлия… Я так тебя ждал. Я обижусь, если ты сейчас уйдешь… Никто не понимает меня так, как ты. Не уходи, прошу тебя…

Юлия. Хорошо, я останусь. (Зрителям.) Он пошел в спальню. А я задержалась на мгновение, рассматривая вино на дне бокала. Все это вызвало следующую череду размышлений: на то, чтобы проделать путь из желудка в мозг, алкоголю потребуется не более пяти минут. Таким образом, вместе с клетками крови он вскоре попадет в самую незащищенную, затылочную часть мозга и станет постепенно ослаблять центральную нервную систему… Настроение улучшится…Неприятные чувства отойдут на задний план… Наступит состояние полного блаженства. Никаких проблем… Так что это? Что? Получается, что на свете существует два мира — мир гармонии и мир хаоса. В мире гармонии сосредоточено все самое лучшее: любовь, порядок, благополучие. Но рядом есть и другой мир — мир хаоса, в котором правят страх, наши слабости, детские обиды и все другие неприятности. И почему-то именно тогда, когда меньше всего этого ожидаешь, эти два мира сталкиваются и возникает хаос.

Директриса. Добро пожаловать на столетний юбилей нашей школы! Честь открыть торжественные мероприятия предоставляется человеку, которого связывает с историей школы не только долгий педагогический стаж, но и семейная преемственность. София Лехто! Пожалуйста, София… (Шепчет.) Ну, вперед, смелее… Давай, вон туда…

Аплодисменты. София выходит на сцену

София (чуть не плача). Я хотела рассказать вам об одном маленьком магазине… Где продается всякая мелочь, от хлопушек до презервативов… Помидоров… (Раздражается.) Хотя нет, не то, не то, не то…. Все дело в том, что нашу школу закрывают, то есть объединяют с другой школой. Вот и вся правда.

Директриса. Простите, здесь у нас небольшое недоразумение…

София. Мне директор запретила говорить об этом. Чтобы никто не стал протестовать. Но факт остается фактом.

Директриса. Хорошо… Да, мы действительно обсуждали с педагогическим коллективом такую возможность. А сейчас перед вами выступит ученица пятого «В» класса Тутти Виртанен. Тутти исполнит нам произведение Яна Сибелиуса «Финляндия».

Директриса. София… Отойдите, пожалуйста… Тутти, выходи вперед.

Тутти играет на блокфлейте. София и директриса в это время переругиваются.

София. Сразу видно, что место директора у нас занимает человек, у которого нет педагогического опыта, который только и мечтает, что о должности повыше.

Директриса. Играй, Тутти, играй … (Шепчет.) София, мы же договорились?! Ты, похоже, забыла о своем положении, да? Я, между прочим, сделала все, чтобы о твоем приключении в кафе не узнал никто за пределами школы!

София. Все же и так было понятно. Ты решила продать школу с самого начала. В твоих глазах стоит страх. Ты же считаешь только нули в своей зарплате и боишься, что кто-нибудь отнимет у тебя это хлебное место! Дура! (Зрителям.) Все это вызвало следующую череду событий. Часы пробили восемь. К сцене стремительно приближался охранник. Тутти перестала играть и в испуге смотрела на меня. Директриса замахнулась и нанесла удар.

Директриса бьет Софию на сцене актового зала школы. Тутти и София плачут.

Директриса. Играй, Тутти… Играй, я сказала… Простите, видите, в какой непростой обстановке приходится работать …Достаточно, Тутти… А следующим номером нашей программы… Тутти, твою мать, долго ты еще будешь дудеть… Пошла уже отсюда…

София (зрителям). Я еще поплакала там некоторое время, потом собралась с силами и отправилась домой. А через неделю Эмми и Юлия, которые так и не пришли на праздник, решив загладить свою вину, пригласили меня в ресторан… Мы немного выпили, потом еще немного, и еще… немного… а потом после некоторых обстоятельств полицейские забрали нас в участок для выяснения этих самых обстоятельств.