- Попросите слуг нас не беспокоить, - приказал Александр Константинович кому-то из прислуги.

Они вошли в голубую гостиную, и все двери оказались накрепко заперты. Баронесса с испугом посмотрела на молодых людей.

Ее усадили за столик, и Хельга распахнув шаль, продемонстрировав порванное платье, положила перед ней свитки.

- Вот. Это ваше, госпожа баронесса.

- Господи, что стряслось? - взмолилась Матильда фон Лейдендорф.

- Позвольте мне, - оглядывая присутствующих, сказала Хельга. - Это моя вина.

Граф и графиня кивнули, Грэг Макензи нахмурился.

- Все выглядит не так, как может показаться со стороны. - От волнения ее акцент вдруг усилился. Она замолчала и потупилась. Молчание стало затягиваться. Матильда бледнела на глазах.

- Теодор? - выдохнула она. - Хельга, не молчите.

Хельга кивнула. Граф подал баронессе воды.

- Я умоляю меня не проклинать, госпожа баронесса, - продолжала Хельга. - Я вообразить не могла, что его увлечение мною перерастет в столь решительные действия. Я не намеревалась бежать с ним, я полагала, что он хочет показать мне окрестности в утреннем свете. Это было заблуждение с моей стороны, и ошибка - с его.

- У вас слишком милосердное сердце, моя дорогая, - возмутился Грэг Макензи, поморщившись. - Дело в том, госпожа баронесса, что ваш племянник намеревался силой увезти мою невесту.

- О Боже!

- Видимо, эти артефакты могли стать свадебным подарком? - спросил граф, подняв брови.

Баронесса окинула всех взглядом полным ужаса. Граф пришел ей на помощь. Александр Константинович склонился, взял холодную руку графини и сжал ее пальцы.

- Я полагаю барону фон Лейдендорфу не нужно знать о краже и выходке племянника. Я предлагаю самый разумный выход - вернуть документы на место и забыть об этом. Грэг, я призываю тебя к благоразумию. Не будем портить сегодняшний праздник, между собой с фройляйн Карлсон вы объяснитесь позже в приватной обстановке. Позвольте Хельге уйти, она едва стоит на ногах. Элизабет, проводи ее.

Без присутствия графини баронесса ощутила себя совсем потерянной.

- Не вините себя, - обратился к ней Грэг Макензи. - Упаси Боже, мне винить кого-то. Я допустил эту оплошность, оставляя Хельгу одну в незнакомом обществе, в незнакомой культуре. Моя сестра может быть весьма легкомысленной в таких вопросах. Я согласен с графом и готов забыть этот инцидент, как бы неприятно мне не было теперь.

- Иди, Грэг. Я побуду с баронессой.

Грэг Макензи удалился. Граф подошел к столику со свитками, посмотрел и произнес:

- Представить не мог, что увижу их в такой обстановке. Правду говорят, что они приносят несчастья их владельцам. Баронесса, ваше право поступить, как вздумается, но я бы поторопился возвратить их на место.

- Как вышло? Я делала для него что могла, - всхлипнула баронесса.

- Я тому свидетель, вы были для него не хуже матери. Он, в сущности, еще мальчик. Надеюсь, этот случай послужит ему уроком. Хельга поступила очень мужественно и благородно, вы не находите?

- О, да, - согласилась баронесса печально. - Я считала эту девочку менее сильной.

- Госпожа баронесса, я понимаю, какие чувства вы теперь испытываете, но согласитесь, мы все немного виновны в разладе между Хельгой и Грэгом, мы все были немного легкомысленны, не только Элизабет. Вы как женщина более мудрая, чем все мы, могли бы им помочь. А сегодняшний бал может быть очень кстати. Забудьте о Теодоре, хотя бы на сегодня, ему пора жить своей жизнью. Нужно помирить этих двоих. И не думайте, что кто-то из нас всех будет вас винить. Ни в коем случае, честью клянусь.

Баронесса тяжело вздохнула и печально улыбнулась ему.

- Ох, граф, вы просто святой. И умеете найти слова.

- И мое слово, что-то еще значит, - он ей подмигнул. - Обещайте сегодня танцевать со мной.

- Ах, оставьте.

- Я настаиваю. Не время для грустных мыслей. Я должен вас оставить, полагаю, я еще успею сделать кое-что для моего друга.

Граф поднялся и тоже вышел. Баронесса осмотрела пустую гостиную, перевела взгляд на свитки и печально вздохнула.

Алик остановился у дверей спальни Ольги и прислушался. Он тихо постучал, открыла Шарлота.

- Александр Константинович, - сообщила девушка.

Шарлота подала знак, он вошел. Ольга в халате стояла босая посреди комнаты и сама нервно расчесывала волосы. Увидев его, она сделала брови домиком.

- Только не ругайся. Такая глупость, мне стыдно вам в глаза смотреть.

Алик посмотрел на нее, потом на расписной потолок.

- Эл бы назвала это чудовищным везением. Мы и не думали, что свитки в доме, мы думали, что барон их увез и спрятал. Дмитрий, как собака, следит за ним неотступно вторые сутки. Все оказалось до банального просто. Но Теодор каков! Ну-ка расскажи, как это у вас вышло.

Ольга начала рассказывать.

Когда она дошла до сцены борьбы, Алик зажмурил глаза и зашелся смехом. Оля размахивала руками и показывала в лицах то, что происходило в экипаже. Она была напугана, и ей было не до смеха в те минуты. Алик был последним человеком, который стал бы смеяться над ее нелепым положением. Выходки Дмитрия и Эл не приводили его в такое состояние.

- Алик! Неужто так забавно?! - едва сама не улыбнувшись, спросила она и бросила гребешок на постель.

- У меня воображение разыгралось, - сказал он и снова прыснул от смеха.

- Эл поехала за мной, почему мы не встретились?

- Не знаю. Была уверена, что ты сама справишься. Оль не тушуйся, тебе как человеку другой эпохи не мудрено запутаться. В твоем времени девушек не воруют.

- Алик, а что значит "содержать"?

Алик постарался не засмеяться.

- Обеспечивать благополучие, условия жизни.

- Он собирался продать свитки, представляешь?

Ее удивление было таким наивным. Алик уже не испытывал трудностей с пониманием этой среды обитания, и век двадцатый не так далек от этих времен. Другое дело Ольга, с ее взглядом на жизнь мерками будущего, странными в этом времени. Игорь смеялся. Алик представил, что кто-нибудь вот так увез бы Эл. И пусть его возлюбленная непростая добыча, он готов откусить голову обидчику. Алик ощутил себя архаическим существом при сравнении с парой своих более чистых душой друзей.

Он еще раз улыбнулся.

- Тебе бы поспать.

- Я тут, на кушетке. Эта перина - просто пытка, - сказала Ольга устало.

Приготовления к балу заняли все время до обеда и после. Баронесса держала слово, она энергично металась по дому, доводила слуг до изнеможения множественными указаниями. Усадила за рояль Грэга, а Элизабет заставила петь. В присутствии графа ее одолевало смущение, и поэтому Александр Константинович не оказался вовлечен в ее затеи, как и Хельга, которая спала мирным сном. В четвертом часу в стенах дома появился Рагнар со своим ассистентом и сундуком с вещами, ему долго выбирали комнату, он несколько раз сказал, что не останется на ночь, но был водворен в комнаты Теодора. Рассказ о побеге Ольги привела его в истерический восторг. Он так развеселился, что спел дуэтом с Эл романс, они изображали влюбленных, притворно сверкая глазами и делая жеманные жесты. Игорь не смог доиграть до конца партию, и громко ударив по клавишам, заявил, что они глумятся над классикой.

В шесть часов вечера первый этаж был полон гостей.

- Кто сказал, что семейство Лейдендорфов в опале, - сказала Рагнар Гаруди, осматривая с лестницы пеструю толпу.

Он имел возможность молчать, не будучи никому представленным, в толпе гостей он не находил знакомых лиц и менял курс, завидев баронессу. Наконец, он увидел Хельгу и Грэга, которых баронесса взяв под руки, водила от компании к компании и представляла, как жениха и невесту. Хельга с румянцем на лице всем улыбалась, ее жених чинно кивал. Он понял, что церемония займет много времени, обошел все комнаты, люди все пребывали. В огромной зале был накрыт стол не меньше, чем в императорском дворце. Он чуть не присвистнул, глядя на такую роскошь.