Хриплое карканье. Наверное, оно заменяет мистеру Сёрту смех.

– А теперь к делу. Все внимательно смотрим на экран.

Фотографии зэков-поселенцев. Одеты кто во что, но у всех на руках оранжевые повязки.

– Это представители банды… хотя, это совершенно неважно. Какая разница, как обзывают себя эти отбросы? Запомните только лишь то, что это самая крупная, сильная и жестокая банда Детройта. Как только поступит сигнал, вы отправитесь в город и в течении часа принесёте мне по пять нарукавных повязок. Тот, кто не справится, в следующие полчаса принесёт столько же.

– И всё? – презрительно протянула Феникс. – Я думала будет что-то посерьёзнее.

– Вы здесь не затем, чтобы думать, мисс Кастильони, – прохрипел Сёрт, поворачиваясь на своё кресле-каталке к Фелиции. – Не забывайте об этом.

– Мне заказывали убийства боссов мафии, а теперь я должна чистить улицы от какой-то плесени? – скривилась девушка.

– А чего вы говорите о них во множественном числе? На вашем счету из серьёзных работ только один убитый главарь албанской мафии из Индианаполиса. И то вы были выбраны для этого заказа, мисс Кастиольни, лишь потому, что мистеру Тачи нравились юные девушки.

Круто. Если бы слова могли размазывать, то Фелиция сейчас бы имела площадь в пару квадратных километров.

Феникс, полностью оправдывая своё прозвище, натурально вспыхнула став багрово-красной. Она вскочила и схватилась за рукоять пистолета на поясе.

– Да что ты о себе возомнил, чёртов урод!..

Где-то под потолком моментально послышался механический гул и лязг. Темноту прошили тонкие красные линии лазерных лучей, скрестившиеся на груди Феникс.

– Только не делайте глупостей, мисс Кастильони, – брюзгливо произнёс Сёрт. До этого момента я не думал, что брюзжание может быть хриплым и в исполнении машинного голоса. – Сядьте.

– Дешёвый трюк, – без особой уверенности в голосе процедила Феникс.

– Отнюдь. Совсем недешёвый, хотя и на редкость картинный трюк. Но я всегда хотел играть на Бродвее, поэтому мне это простительно. А теперь сядьте, мисс Кастильони, и успокойтесь. Больше я повторять не буду.

Фелицию перекосило так, будто её заставили сожрать килограмм лимонов, но приказу Сёрта она всё-таки подчинилась.

– Может, кто-то из вас ещё не понял? – старик крутанулся на своём моторизированном кресле, поочерёдно обводя нас всех своим мёртвым немигающим взглядом. – Вы здесь не потому, что вы какие-то там суперкрутые убийцы и уникальные бойцы. Не думайте, что вы особенные. От исключительности до ущербности – всего один шаг.

– Ну и почему мы в таком случае здесь, сэр? – поинтересовался Коммандо.

– Встречный вопрос, мистер Монтгомери. Почему вы живёте в этом мире?

– Это философский вопрос, сэр. В число необходимых мне наук философия не входит.

– И это правильно, – одобрил Сёрт. – Солдату она совершенно ни к чему.

– Потому что солдат – есть автомат, к ружью приставленный, – не сдержавшись, хмыкнул я. И добавил, – Фридрих Прусский.

Чёрт, а Дамиан-то, наверное, себя здорово ощущает, когда такие же фразочки выдаёт. Нет, он и обычно себя чувствует неплохо – при его-то деньгах и возможностях. Но когда умничаешь на людях – сразу самооценка поднимается. Мелочь и глупость, а приятно ведь.

– Мистер Блэк.

Когда на меня не вскользь – пристально уставился немигающий стеклянный взгляд Сёрта, я моментально пожалел о том, что открыл рот. Нет, я не боялся этого старика-инвалида, но и встречаться лишний раз с ним взгляда я не горел желанием. Неприятный взгляд. Неприятный человек вообще.

– Хотите высказаться, мистер Блэк?

– Ни капельки, – равнодушно ответил я. – Мы же здесь не ради дружеской беседы собрались.

– Мисс Кастильони, кажется, считала, что я собрал здесь лучших малолетних убийц… А как думаете вы?

– Мы здесь не затем, чтобы думать, – с ухмылкой прохрипел я, копируя голос старика и слегка склонил голову. – Мистер Сёрт.

– Вы запомнили мои слова, мистер Блэк… И это хорошо. Теперь вам осталось научиться слушать меня. И моё слово, как хозяина Кайзеркриг – скажи мне, Блэк, зачем по-твоему я вас собрал? Думай быстро, но хорошо – от твоего ответа может кое-что зависеть.

– Судя по тому, как вы раз за разом нападаете на Феникс, демонстрируя свои знания о ней, вы хотите показать, что она в этом не уникальна, – немного подумав, приличия ради, произнёс я. – И подобная информация есть у вас на каждого. Это означает, что вы собрали здесь не абы кого, а именно тех, кто вам нужен. Тех, чью историю вы знаете от и до. Пол, раса, внешность, национальность… Никакой общей черты. И даже в возможных методах действия – тоже. Гаджет – подрывник, Зеро – снайпер, Голем – штурмовик. Значит, общей черты и нет, а наоборот собраны представители разных… школ. Зачем-то. А раз вы всё про всех знаете, то ещё имеют значения и личности…

Я припомнил недавние посиделки с Иви на кухне и добавил:

– Чем-то напоминает кулинарию. Мы – ингредиенты, вы – повар. На выходе будет блюдо. А какое – знает только повар.

– Браво, Иван, браво, – прохрипел Сёрт, поименовав меня настоящим именем. – Я не буду опровергать или подтверждать ваши рассуждения, но их ход мне определённо нравится. Вы, по крайней мере, пытаетесь поймать витающую вокруг концепцию Кайзеркриг. Будет интересно посмотреть, сможете ли вы её поймать, мистер Блэк.

Сёрт неожиданно развернулся на каталке и двинулся куда-то в темноту.

– На этом всё. Ждите сигнала.

Исполняя данное обещание, сразу же после собрания пошли вместе с Иви доедать поздний ужин, совсем поздний обед… Или очень ранний завтрак? Когда мы сюда прибыли время было уже после обеда. То-сё, пятое-десятое… Сейчас, наверное, уже глубокая ночь. Часы организма уже давно сбиты в хлам, так что определить сложно. Особенно сидя под землёй, без единого окна на поверхность.

– У тебя крепкие нервы, Гаджет, – заметил я, закидывая после еды тарелку в раковину мойки. Мыть её, правда, не особо-то было и нужно – голодная жизнь приучила не оставлять объедков. – У нас тут каждая минута, как последняя, а ты сидишь и печенье трескаешь.

– Это не нервы у меня крепкие, а аппетит здоровый, – изрекла девушка, намазывая на печенье малиновый джем. – Убийства – приходящи, жратва – вечна. К тому же в подрывниках нервные личности надолго не задерживаются – играет свою роль естественный отбор посредством тротила и С4… О чём задумался?

– Да так… Почему-то подумал – а кто будет мыть посуду, если в этом подземелье кроме нас никого и нет?

– Глупость какая, – фыркнула Иви. – Чего тут думать? Проведём собрание квартиросъёмщиков, составим график дежурства по кухне… И не знаю как ты, а я бы многое отдала за то, чтобы посмотреть на Феникс, моющую в передничке посуду.

– Забавно, да, – усмехнулся я.

– Оп-па…

Проходящий мимо кухни Мигель остановился, заглянул внутрь, а затем и вошёл.

– Посиделки? И без меня? Всегда знал, что все гринго – предатели!

– А сам виноват, – парировала Гаджет. – Пока ты там шляешься не пойми где, мы с Блэком ведём высокодуховные разговоры.

– О жратве, – невозмутимо уточнил я.

– О ней самой! – ничуть не смутилась девушка.

– Фу такими быть. Я вот в качалку местную ходил – это куда круче, – авторитетно заявил Моралес. – Ты же только глянь на Блэка – кожа да кости… А вот у меня!..

Безумец картинно напряг мускулы, которые у него действительно были дай бог любому качку.

– А мне ж его не в суп бросать, чтобы мясистость оценивать, – захрустела печеньем Иви. – И если с этой точки смотреть, то крошка Голем покруче тебя будет.

– Чудной он какой-то, – посетовал Мигель. – Я ему предложил побороться, даже просто на руках, а он и слинял. Вот прикол, да?

– А тут что – есть нечудные? – хмыкнул я, приваливаясь спиной к стене и скрещивая руки на груди.

– Ну, этот… – почесал затылок Моралес. – Как его… имя у него ещё какое-то китайское… А, точно! Ли! Этот не чудной – этот просто чмо.