- Буду очень рада, - ответила низким, глубоким голосом, принявшим сейчас уже привычное звучание. - Как я уже вам говорила, молодые способные специалисты в наших условиях - на вес золота...

Капитан Желеховский взял в руки скрепленный печатью документ и пробежал глазами:

«...Все мое движимое и недвижимое имущество в Порембе Морской, по ул. Пястовской, 8, завещаю своему племяннику Тадеушу Мрочеку, если он станет жителем Порембы Морской и будет жить здесь, работая, хотя бы один год. Если мой племянник не будет жив после моей смерти, а также не будет в живых его наследников, завещаю, чтобы вся недвижимость осталась моей домохозяйке Веронике Мациш, а после ее смерти продана, и средства перечислены на счет местной больницы...

Моему другу Ежи Гольдштейну завещаю шахматы из слоновой кости, столько нам обоим послужившие, а также ту картину из моего дома, которую он признает лучшей памяткой обо мне. Из суммы 40 тысяч злотых, которые хранятся в сберкассе, половину завещаю моей домохозяйке Веронике Мациш как доказательство признательности за многолетний труд у меня, вторую половину доверяю нотариусу Ежи Гольдштейну, чтобы он вручил его моему племяннику Тадеушу Мрочеку, если тот постоянно будет проживать в Порембе

Морской. В противном случае я хотел бы, чтобы эта сумма также была переведена на счет городской больницы.

20 июля 1967 г, Станислав Мрочек.

Желеховский положил документ на стол.

- Значит, все достается племяннику, да?

- Да, такова была воля покойного. Все. Если он только переедет сюда.

- А как вы думаете, пан Гольдштейн, судья сказал младшему Мрочеку о наследстве?

- Насколько знаю, да. Он говорил мне, что несколькими днями позже написал племяннику письмо, давая понять, что, если он переселится в Порембу, то может считать усадьбу своей собственностью, так как соответствующий документ уже составлен. Когда это было?

- То ли 24, то ли 25 июля, точно не помню. Но почему это вас так интересует?

- Даже и не знаю. Откровенно говоря, не по какой-то там причине. Просто хочу убедиться на все сто процентов, что все в этой истории в порядке.

- Ох, конечно...- нотариус поднялся с кресла, будто давая понять, что наступил конец разговору.

Капитан протянул ему руку.

- Еще одно. Это вы позвонили в Варшаву молодым Мрочекам, чтобы известить их о смерти дяди?

- Нет, - очень удивился нотариус. - Как мне известно,  у них нет телефона. Во всяком случае, Станислав мне никогда об этом не говорил. Я не припомню, чтобы он когда-либо разговаривал с племянником по телефону... Я послал им телеграмму.

- Большое спасибо... До свидания. Еще раз прошу, чтобы этот разговор остался между нами. Я задал вам несколько вопросов, которые вряд ли имеют какое-то значение. Речь идет лишь о том, чтобы все подробно выяснить... До свид...

На столе зазвонил телефон. Нотариус снял трубку.

- Слушаю. Да, комендант у меня. - Он опустил трубку и посмотрел на Желеховского

- Доктор Ясинская просит вас...

Желеховский поблагодарил кивком головы и потянулся к телефону:

- Алло. Желеховский слушает... Да, конечно. Когда вы хотите, чтобы я приехал? Ладно, буду через десять минут...

Нотариус остался один. Некоторое время смотрел на только что закрытую дверь, потом покачал головой. Медленно взял в руки завещание судьи Мрочека, старательно сложил его вчетверо и положил в ящик, который запер на ключ. Протянул руку к шляпе, висевшей на вешалке.

Когда они снова оказались в дядином кабинете, Галина устало опустилась в кресло.

- Боже, какой ужасный день! Сначала лодка, потом похороны, а теперь эта врач. А вчера ночью вон то...- показала глазами на стену, завешенную ковром, к которому теперь был придвинут письменный стол.

Ее муж вдруг подошел к этому столу, отодвинул его и отогнул край ковра. Прямоугольник свежей штукатурки очерчивал границы замурованной ниши.

Мрочек снова придвинул стол и уселся рядом с женой.

- Маленький домик в маленьком городке...- промурлыкал словно песенку. Пожал плечами. - Сам не знаю, что теперь делать? Ничего не понимаю во всем этом. Знаю только, что здесь что-то неладно. Я охотно сбежал бы отсюда, если бы мог.

- Но сейчас

уже не сможешь! Нельзя уехать и оставить после себя эту стену. Слушай, а может, мы его сегодня в мешок с камнями… И твоего дядю освободим. Он ли это сделал или ему помогли в этом, - какое это теперь имеет значение? Давай что-то, ради бога, решать!

- Ничего он не сделал! - решительно возразил Тадеуш. - Ты же слышала, что говорила врач. Он приехал сюда в середине сорок седьмого, а того типа уже давно к тому времени не было в живых.

- Откуда тебе известно, что не было? Знаешь только, что он убежал. А мог скрываться, и твой дядя его...

Звонок в прихожей раздался остро и коротко, Мрочек вскочил на ноги. Но, вероятно, Вероника опередила его, потому что услышали ее голос, а потом стук в дверь.

- А, это вы, капитан...

- Извините, что снова пришел к вам, - сказал Желеховский, козыряя.

- Садитесь, пожалуйста! - Галина показала на кресло.

- Спасибо... - он сел. - Никогда раньше не бывал у вашего дяди. Очень милый домик.

- А мы начинаем иначе думать, - сказала Галина. - Наше пребывание здесь становится слишком разнообразным.

И совсем не такой он и милый.

- Вы имеете в виду случай с моторкой и разговор с Ясинской?

- Вам и об этом известно?

- Я мог бы сказать, что городок наш очень маленький и все обо всем узнают. Но это было бы неправда. Ясинская сама сказала.

- И какого вы об этом мнения? - спросил Мрочек.

- Пока ничего определенного сказать не могу. Но как бы там ни было, сожалею, что Ясинская не известила меня сразу же о результатах вскрытия. Ну, а вам благодарен за то, что склонили ее быть со мной откровенной.

- Мне показалось, что я обязан поступить именно так. Не знаю здешних обстоятельств, однако...

- Понимаю вас. Очевидно, вы уже представляете себе, что перед следствием возникают две версии: самоубийство или убийство. Несчастный случай, как видно, исключается. Все, следовательно, приобретает значительно большее значение, чем казалось нам утром, когда... гм... произошел случай с моторкой.

Кивнули без слов.

- Поэтому хотел бы, чтобы вы ответили как можно подробнее на несколько вопросов. - Он встал и заходил по комнате, затем оперся о стену и посмотрел на Мрочека. - Не помните ли вы точно, когда Гольдштейн позвонил вам, извещая о смерти дяди.

- Позвонил? - переспросил Мрочек. - Нет. У нас нет телефона.

- Извините. Тогда в котором часу вы получили телеграмму?

- В... в...- Мрочек повернулся к жене, - ты же ее принимала, потому что меня не было дома.

- Вы были на работе, да?

- Нет, был выходной. Я еще с субботы поехал на рыбалку.

- А жена сразу же вас нашла?

- Нет, - ответила Галина.- Я не знала, где он. Да и не искала, потому что знала, что вечером вернется. Тадеуш всегда ездит машиной и часто остается ночевать, если найдет хорошее место для ловли.

- Вы были с друзьями или знакомыми, да?

- Нет...- Мрочек улыбнулся.- Принадлежу к рыбакам-одиночкам. Не выношу пустых разговоров и не выпиваю в честь каждой пойманной форельки.

- Но вы же где-то ночевали? В каком-то отеле?