И далее Анатолий Друзенко приводит, совсем противоположное тому, что было сказано им выше, но то, что, к сожалению, также сопровождает футбол:

«…Матч на исходе. Игрок команды, ведущей в счете 1:0 неторопливо движется вдоль кромки поля и вдруг… упускает мяч за боковую линию. Свисток судьи, игра остановлена, но футболист, чтобы потянуть время, отбрасывает мяч в сторону, подальше, туда, к барьерчику у трибун…

Другая ситуация. Тот же игрок оказывается в положении вне игры, снова свисток, мяч в ногах у футболиста, а вратарь и защитник проигрывающей команды, в отдалении, в этом случае выигрывающий, наоборот, не дотронется до мяча и спокойно побежит восвояси, но сам противнику не отпасует / пусть побегает, а время, какое-то, пройдет /. Есть в этом, согласитесь, что–то, немужское, недостойное. И бескультурье это - не от невежества, нет, а по расчету.

И главное - сто тысяч зрителей видят все это, невооруженным глазом / а некоторые - так даже в бинокли /, и незаметно для себя утверждаются в мысли, что ничего тут предосудительного нет…

Вот спортивные журналисты часто сравнивают спорт, в том числе и футбол, с искусством. То и дело читаешь или слышишь: „великолепный футбольный спектакль“, „сложный сюжет матча“, а недавно в одной статье я прочел буквально следующее: „Финальный аккорд футбольной мелодии слишком часто звучит фальшиво“. Как будто можно „играть“ ногами на…виолончели!

По-моему, комментаторы придают подчас игре эдакую ложную многозначительность, которая тем более бросается в глаза тогда, когда наблюдаешь матч, в общем-то, примитивный и малоинтересный, а подают его как нечто чрезвычайно сложное и даже, не всем доступное. Иногда авторы подобных комментариев напоминают мне шпрехшталмейстера провинциального цирка, который с восторженным придыханием каждый номер объявляет „коронным“!!! Словно бы рассказчик боится признаться в том, что волей-неволей оказался причастным к чему- то малозначительному.

Замечаешь и другое несоответствие - это когда игре, а точнее, результатам её придают излишне трагическую окраску. В местной прессе нет-нет, да и встретишь статью с таким примерно заголовком: „Что же случилось с… ну, скажем,… с „Рассветом?““ Как будто несколько проигрышей „Рассвета“ - событие более драматичное, чем, скажем, хронически полупустой зал местного драматического театра.

Я это к тому говорю, что такие сопутствующие футболу вещи, в общем-то, тоже вытесняют из него игру, а из сердец болельщиков - отношение к нему как к игре…»

Далее А. Друзенко описывает обстановку в одном из городов вокруг матча местной команды с командой из другого города, которая присуща многим городам, в том числе и, наверное, нашему Днепропетровску.

И, так, вновь вернемся к статье А. Друзенко:

«…Попал я недавно во время командировки на рядовой, в общем-то, матч. А город этот прямо-таки дышит футболом: его команда, по метафористическому /вот, какое „заумное“ слово! - Примечание автора книги / выражению одного обозревателя, взошла на небосклоне высшей лиги быстро, всерьез и надолго. Так вот, много было в атмосфере матча и праздничного и веселого, и непосредственного. Даже в семечках, с которыми здесь нещадно расправляются во время игры / я приметил - не поверите - милиционера, который, озираясь, доставал эти самые семечки из кармана /,- даже в этой привычке было что-то, что создавало обстановку семейной встречи. И выкрики бравого болельщика / ему очень понравилась своя шутка: „Судью на стиральный порошок!“ - и он провозглашал её гораздо чаще, чем, того требовали, ситуации на поле / воспринимались, в общем-то, довольно добродушно.

Но было в пульсе этого болеющего стадиона и нечто действительно болезненное.

„Свой“ забил гол - рев восторга; „чужой“ тоже забил, забил мастерски, со штрафного, обведя выросшую перед ним стенку, - чуть ли не угрожающее молчание. „Земляк“, пытаясь остановить соперника, ухватил его за трусы - опять молчание, но уже иного рода / никто не хотел замечать /; „приезжий“ нарушил правила – свист возмущения.

Неестественное, это деление на „своих“ и „чужих“, витает в атмосфере стадионов, проявляется в каких- то деталях, пусть даже в мелочах, отчего, впрочем, они не становится благопристойнее…»

Далее Друзенко развивает свою мысль следующими размышлениями: «…Читаешь программку, выпущенную к матчу, и тоже чувствуешь, как она незаметно, исподволь настраивает читателей на это самое – „своих“ и „чужих“. О первых, к примеру, такие слова / цитирую дословно /: „В каждом матче, как за сборную, так и за клуб, эти футболисты проявляют себя ярко, великолепно, играют красиво, темпераментно, с полной отдачей сил“. Вот сколько „ахов“, авансов, слепого умиления! Ну, а какие слова о приезжих? „Как видим, аутсайдер находится в отчаянном положении. Не исключен дерзкий прицел / вот ведь даже как!- А. Друзенко /гостей на выигрыш в гостях…“ Ну, а хорошо ли / читаю между строк / дерзить, будучи в гостях?..

А прислушайтесь к тону, с каким дикторы иных стадионов объявляют о голах, забитых земляками; да что там о голах, забитых земляками; да что там о голах - о замене в своей команде вещают так, словно на поле второй Пеле появляется.

Помню, услышал на одном стадиончике такое „волнующее“ объявление: „Товарищи болельщики! Редакция молодежной газеты учредила приз игроку нашей команды, который забьет первый гол в ворота противника!“ И ведь почти все радостно кричат, и словно нет гостей из соседнего города, как и нет самого гостеприимства.

Подчас к приезжим относятся истинно как к „чужим“ даже те, кто непосредственно причастен к организации матчей…»

И, наконец, Анатолий Друзенко делает окончательные выводы: «Ведь футбол сегодня – это и впрямь не только игра, а, если хотите, своего рода „отрасль“ нашего бытия – со своей прессой, нормами, производственными площадями, наукой, нравами…

Футболу, которому все возрасты покорны, надо вернуть игру. Игру, которая всегда – праздник».

К такому же выводу приходит и известный спортивный комментатор, большой любитель футбола, редактор еженедельника «Футбол–хоккей» в конце 60-х годов, Лев Филатов в своей статье «Как понимать футбол», напечатанной в 1968 году. В своей статье, он предварительно предлагает сначала типовые пути познания этой игры, здесь: и изучение правил игры, и изучение истории и статистики игры, развитие восприятия футбола и любви к своей, единственной и выбранной вами команде.

Но, этот дотошный футбольный знаток, в конце концов, сдается, и замечает: «…Так к чему же мы с вами пришли? Вывод вроде бы ясен: все, о чем мы тут толковали, одинаково необходимо человеку, желающему понимать футбол. Но, пожалуй, мы слишком уж упростим тогда наши отношения с этой единственной в своем роде игрой. Мне кажется, понять футбол – значит открыть природу его власти над душами. Сделать это никто еще не дерзнул. Скорее всего, потому, что игра умеет затронуть тайные струны, умеет с каждым вести интимный, глубоко личный разговор. И попробуй тут подобрать общий знаменатель!

Да и так ли уж необходимо доискиваться? Вполне возможно, что очарование футбола как раз и заключается в том, что мы никогда не знаем о нем всего и каждая встреча с ним – открытие…»

Но это мнения, как сейчас уже говорят, людей прошлого, 20-го столетия! А что думают о футболе современные специалисты, знатоки, пресса?

Недавно я прочитал книгу американского журналиста Франклина Фоера, которую он написал уже в начале 21-го столетия и которая называется «Как футбол объясняет мир. Невероятная история глобализации».

Перед разговором об этой книге, попытаемся несколько подробней, объяснить понятие вошедшего в лексикон «модного» в настоящее время, слова «глобализация». Это слово произошло от французского «global» - глобальный, т. е. «всеобщий, охватывающий весь земной шар». Это слово красной нитью проходит через всю книгу американского журналиста, так как он, в ней, попытался объяснить происходящее в сегодняшнем мире с позиций глобального, всеобщего, любимого нами, футбола.