Хлестнула, как бичом, слишком прозрачным намёком. И - на сей раз побледнела "непорочная" сестра Айга.

   - Ну то-то. Не нарушай круговой поруки, сестрица, и не раскачивай нашу общую лодку, - резюмировала сестра Герана веско. - Иначе и у нас ведь найдётся, что порассказать матушке о твоих грешках тайных. Идущий во Тьму ищет себе надёжных спутников... Собственно, и про саму матушку да про отца Одольдо немало ходит слухов на длинных ногах. И, заметим, презанятных слухов, Айга.

   По-прежнему не особенно торопясь, направилась Герана восвояси, увлекая за собой сестру Орту и нещадно дребезжа всей своей амуницией. Минутой спустя из кухни выскользнула сестра Эльва, но эта - наверняка не к выходу, а к трапезной. И вслед за нею поволокли сорокавёдерный котёл припоздавшие стряпухи.

   Спокойное течение медитации прорезала синеватая телепортационная вспышка. И, не коснувшись ещё неурочного гостя телепатически, Константин понял, кто явился. Мысль спешно перестраивалась с самоуглублённости на деловитость: визит Старейшины обязывал.

   - Доброго дня, Вахишта.

   Гостья лишь молча вернула хозяину уважительный поклон ("Достойный этшивел..."). Присаживаться она не стала - да и не изобилуют лишними креслами рабочие кабинеты. Крупное энергичное лицо её достаточно красноречиво выражало укор - и тревогу.

   - Суламифь, - безошибочно догадался Константин.

   - Опять проповедует. - Вахишта Юэ-Лисса - Старейшина из владеющих Силой - кивнула в резкой своей манере. От движения рассыпались волосы, неярко вспыхнули: пламя, приглушённое дымом. Наставница была недовольна ученицей.

   - Как печально напоминает она мне Арешу Хаффеш, - негромко и задумчиво продолжала Старейшина. - Не прийти бы Суламифи к столь же неутешительному итогу.

   - Я и сам опасаюсь за сестру, достойная этшивин.

   - Ареша Хаффеш была по крайней мере плоть от плоти докосмического Элкорна, ей проповеди простительны. Кроме того, став социологом Конфедерации, она раз и навсегда поняла, что ускорять естественный ход истории - тщетно. Но - Лами, урождённая конфедератка, профессиональная наблюдательница?

   Субтропическая весна буйствовала на улицах Ялты, и мегаполис жил повседневной жизнью. Часть жителей разлеталась на флайерах за черту города, к местам работы: в Институт Агрономии, на Черноморскую исследовательскую станцию, к новым раскопкам, в ближайшую школу, в космопорт. Те, кто нынче отдыхал, разошлись по висячим садам и паркам, а большей частью стекались к побережью, к пляжам. Светлана, спутница Константина, даже не в Институте - на выезде трудится, дома не показывалась уже с неделю. Сын Борька в школе на планете Лирулин, вернётся, как водится, лишь на каникулы... опять станет выпрашивать у Лами "всамделишный" меч. Самого же Константина заждались уже дельфины на станции.

   Привычная жизнь обычных конфедератов. Повседневный труд.

   Зато вот Вахишта лично знавала и Арешу Хаффеш, и Эрихью Рамели. Тех самых, стекольщицу и купца, которых теперь на планете Элкорн, в королевстве Льюрском, величают святой Аризией и святым Эрихью.

   Первопророками Единого Бога.

   Сколько же лет может быть Вахиште? Наверняка - несколько тысяч. Что за польза в Старейшинах, живущих, подобно среднему землянину, два-три столетия? Через тысячу лет она включится в Реформу Элкорна, а при любом затруднении предоставит Конфедерации свой интеллект, свои знания и умения. А тысячу лет назад - она же выхватывала Первопророков из костра, уготованного им благодарными современниками. Вечная докосмическая история - нет Пророка в своём отечестве.

   А до того - где была Старейшина, какие дела вершила? Родина и сограждане Вахишты терялись в неведомых пространствах и эпохах, и сама она не любила о них вспоминать. Даже в общении с такими, как, например, Константин Драгобич, - с теми, кого она в разное время обучала владению Силой.

   - Вы правы, Наставница. Лучше бы Лами прошла практику, следя за тектонической активностью в районе Кракатау.

   - Я права всегда, достойный этшивел. За исключением тех случаев, когда заблуждаюсь. - Тяжеловатая шутка, как обычно, прозвучала без тени улыбки. - Константин, ведь вы осуществляете связь с сестрой по поручению Академии Прогресса. И, помнится, вскоре собираетесь к ней - за инфокристаллом. Полагаю, при встрече у вас найдётся немало, гм... поводов для серьёзной беседы.

   Константин согласно склонил голову. Слишком, слишком юна Лами для работы наблюдателя, с её непомерными нагрузками на психику.

   Кабинет, где королева давала аудиенции ему - и ещё немногим избранным, - нравился отцу Одольдо. Обстановка простая, аскетичная, по-деловому суховатая. Ничего отвлекающего, расслабляющего либо, напротив, излишне настораживающего. Никаких потайных панелей и необъятных гобеленов, за которыми может притаиться кто угодно. И - удачнейшее расположение: удалённый от оживлённых покоев глухой флигель дворца. На случай любопытства праздношатающейся публики - всегда начеку бдительные стражи из числа наиболее преданных личных телохранительниц Её Величества.

   Едва ли без надёжной поддержки сумела бы юная королева, вторая жена августейшего дегенерата Дерьена Шестнадцатого, получить в полновластное владение эту редкостно уединённую комнату. Но поддержка нашлась - в лице ни много ни мало как принца-регента, королевского дядюшки и фактического правителя страны. Очень скоро опытный политик Дейра фер Кейст ар-Вэндор распознал в шестнадцатилетней Раффиде Реватской острый дипломатический ум. И - не прогадал.

   За последующих четверть века регент и королева успели выявить и объединить вокруг себя не бездарных честолюбцев - но людей истинно умных, знающих, радеющих о судьбах Льюра. Всё ж нашлись такие даже среди хиреющей, избалованной вседозволенностью родовой аристократии; и среди предприимчивых, оборотистых купцов и ремесленников, радеющих лишь о собственной прибыли; да и меж монастырских книжников - амбициозных схоластов и догматиков. Украсили избранное общество и подлинные люди науки и искусства: лейб-медик Тарла Кудесник (святой подвижник, пользующий нищих охотнее, чем придворных!); Мастер Гандар, старый, беспощадно-ироничный комедиограф (да пребудет дух его в Чертогах Горних!); Томирела Ратлин, немыслимая доселе художница и ваятельница (жизненная правда, граничащая с ересью!).

   Словом, вполне достаточно, чтобы ненавязчиво отстранить от всяческой реальной власти немощного Главу королевского Дома и всё его тунеядствующее окружение, исходящее слюнявой ложью восхвалений (весь "пустоцвет общества", как говаривал регент при жизни - мир праху его!). Пусть на досуге предаются пирам и разврату, только бы не расхищали чрезмерно казну. Увы, недооценил многоопытный шэммун Вэндорский венценосного племянника своего, мстительного параноика. Тайное отравление, спешно склёпанный, из пальца высосанный донос "по обвинению в измене Короне и Церкви"... Не без огня, впрочем, потянуло дымком: владетельный принц-регент и впрямь состоял в коротких отношениях с Лимой Арбалетчицей, королевой вольных стрелков из Тимильского леса. (Плоть, изломанная, искорёженная всеми житейскими бурями - и непокорённый, вечно бунтарский дух; и она, разбойница, заслуживает молитвы чистосердечной, неусыпной). И как было втолковать Его Величеству, что не ради измены это - но из-за радения за страну?! Вот и не втолковали.

   Но поздно схватился Его Величество. Какими бы соображениями он ни руководствовался - политикой ли, обычной ли ревностью - по всем статьям поздно. Давно уже партия, возглавляемая теперь только королевой, была единственной серьёзной политической силой в стране.

   Поддерживал эту партию и отец Одольдо, глава влиятельнейшего ордена святого Эрихью; и сама матушка Аризия, Верховная Владычица далуорской церкви. Завидный союз властей мирских и духовных; к сожалению, ничто не вечно в бренном нашем мире. Успеть бы сделать побольше - в жизни скоротечной...