Потеряв жену, Шахджахан нашел утешение в сыне и сблизился с братом, который не отходил ни на шаг от халифа, поддерживая его. Но халиф с недовольством замечал, что Абильхан не признает дядю, старается спрятаться и придумывает разные отговорки, чтобы не видеться с ним. И халиф задался целью однажды помирить двух самых дорогих ему людей.

Но потерял еще и сына.

Сойдя на берег, Шахджахан отдал приказ держать курс на дворец византийского царя. Оседлав своего скакуна, он выпрямился и обвел взглядом вечернюю пристань. Переправы ждала лишь небольшая группа всадников, и, приглядевшись к ним, халиф задрожал, чувствуя, как внутри все закипает.

Посланные воины в мгновение ока окружили всадников и пригнали их к халифу. Бледного как смерть Хакима стащили с коня и швырнули на землю перед правителем.

- А ну, объясни мне, мерзкая крыса, что ты делаешь здесь и где мой сын? – Угрожающе спросил Шахджахан.

- Не губите, господин! – Взмолился визирь, ползая на коленях возле коня халифа.

- Где мой сын? – Вскричал Шахджахан. – Где он?

- Ради Аллаха, о мой господин… не велите казнить… он в плену…

- Что?! – Халиф покачнулся, теряя опору, и слуги едва успели подхватить его, чтобы тот не упал с лошади. – Как?.. Кто посмел взять принца в плен? Неужели это вероломные франки?

- Нет, господин, варвары! Варвары! Они перехватили нас на подходе во Франкию!

Халиф рассвирепел и, перегнувшись, схватил визиря за ворот.

- Как ты, пес, мог допустить это? Лучшие воины Сирии отправились с вами, как, отвечай?! Как вы посмели оставить его? Слуги! Отрубить ему голову!

- Нет! – Несколько слуг подошли к Хакиму и подняли его с земли. Хаким задергался, суча ногами в воздухе. – Клянусь вам, халиф, это не моя вина! Дикарей было слишком много! Что я мог сделать?

- А где остальные? Они тоже в плену?

- Нет, господин, они отправились к Людовику за помощью. А я к вам, чтобы доложить! Умоляю, не казните! Я помню место, где все случилось, я могу указать вам…

- Довольно, - сказал Шахджахан. – Мы сию же секунду выдвигаемся в путь, и ты нас поведешь.

- О, милосерднейший… - Хаким снова упал на колени и принялся целовать сапог халифа. – Простите меня, жалкого труса…

Халиф дернул ногой, отбрасывая визиря.

- Предупреждаю тебя, если с моим сыном случилась беда, если хоть один волос упадет с его головы… я расправлюсь со всеми вам без промедления, придумаю вам такую казнь, какая и в самом страшном кошмаре не приснится! И ваши трупы будут гнить вдали от дома, пожираемые червями, а души гореть в адском пламени!

Хаким втянул голову в плечи. «Аль-Мамун будет страшно разозлен», - подумал он.

Утро после ночного ливня было недобрым. Ветра не было, но от промозглого влажного воздуха, забирающегося за ворот одежды, все равно пробирал озноб, а в ушах гудело и ныло. Дорога была полностью размыта дождем и стояла в воде, потеряв свои очертания, и лишь глубокие отметины колес и комья мокрой земли по бокам от них свидетельствовали об ее местонахождении. Над землей вновь стлался почти непроницаемый туман, и принц подумал о том, что за все время его пребывания во Франкии, днем ни разу не было солнечно и ясно. Биллу хотелось спать, унылая погода влияла на его состояние, превращая энергичного и бодрого юношу в вялого и медлительного.

- У вас никогда не бывает солнца? – Спросил Билл едущего как всегда рядом Якоба.

- Почему же? Бывает. Просто осень такая выдалась, дождливая, пасмурная. А скоро зима, по всем приметам студеная…

- Вы и зимой так же переезжаете от места к месту? – Ужаснулся принц.

- От погоды зависит. В ясный день едем, в метель стоим. Иногда вьюга так разыграется, что приходится пережидать несколько дней, пока утихнет.

- И чем же вы питаетесь в такие дни? А спите прямо на морозе?

- Нет, ты что, так и замерзнуть недолго. Зимой мы вместе со стойбищем передвигаемся, мясо едим, молоко, спим в шатрах и кибитках, с женами под боком.

- А где же сейчас ваше стойбище?

- Прямо за Регенсбургом, полдня пути. Городок небольшой, тихий, вот там пока и оставили. Скоро уже, увидишь, как мы живем…

Билл вздохнул, переставая донимать старика вопросами. А вопросов было немерено, и все настойчиво требовали ответа. Что ждет его в стойбище варваров? Где он будет жить? Что будет делать? Как к нему будут относиться? Якоб сказал, что там их ждут семьи, жены. Значит, у него больше не будет времени, чтобы оберегать принца. Кто тогда будет заботиться о нем?

Билл вытянул голову и нашел взглядом Тома. Ответы предстоит искать у него. Принц закрыл глаза, мысленно возвращаясь в прошедшую ночь. Шакал дал ему шанс завоевать доверие, доказать, что Билл достоин быть отпущенным на волю, а не проданным в рабство или убитым. Но будет ли у Билла время, чтобы воспользоваться этим шансом? А вдруг у Тома тоже есть жена, и ему будет не до пленника?.. Принц с удивлением почувствовал неприятный укол в груди при этой мысли. Ведь Шакал, невзирая на всю нелюдимость и грубость, был молодым и красивым мужчиной, более того – предводителем своего крошечного обособленного государства. И вполне мог иметь жену.

- Как будто мне есть до этого дело, - пробурчал Билл себе под нос, злясь из-за все усиливающегося беспокойства.

- Чего говоришь? – Переспросил Якоб.

- Ничего, - поспешно отозвался Билл. – Это я просто так, сам с собой.

- А-а, ну, смотри, парень, сам с собой – это не по-мужски. – Варвар затрясся в седле от беззвучного смеха, поглядывая на растерянного принца.

- Что? – Непонимающе отозвался тот.

- Э-э-э… Да не бери в голову, мал еще. Вот, кстати, доехали уже до города, - перевел тему Якоб.

Из тумана словно сама собой проявилась деревянная крепостная стена с парой невысоких башен по бокам от запертых ворот. Отряд остановился подле стены, и от него отделилась пара воинов, подъехавших к калитке, вырезанной в воротах. Главарь оглядел своих всадников и несколько раз громко ударил в нее. Через некоторое время дверь отворилась, и из нее показался стражник в плаще, с которым Том вступил в переговоры. Ожидая, пока кончится разговор, и отряд сможет проехать через город, варвары нетерпеливо постукивали пальцами по коленям, мяли в руках поводья и обменивались короткими фразами. Билл поднял голову, разглядывая стену первого встретившегося ему франкийского города, и отметил, что по сравнению даже с самым маленьким арабским городом укрепления Регенсбурга кажутся лишь детской постройкой. Не найдя ничего интересного, принц посмотрел на ворота. Стражник, кривясь и воровато оглядываясь за дверь, принимал из рук Тома какой-то мешок. Затем он скрылся, и через мгновение послышался лязг отодвигаемых засовов, и одна створка ворот приоткрылась. Отряд устремился в город, проходя через ворота по одному.