ЧЕЛОВЕК ИЗ РЕСТОРАНА: Хоть бы и на Аляску… здесь всё про всех известно… он к Вам не выйдет.

Кира, опустив голову, отходит. Радий с Асей идут следом. Злодей лижет Кирины болтающиеся плетьми руки.

СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ

Занавес открывается. Одна из двух Ариадниных комнат в старом доме. Дверь в профессорские апартаменты завешена портьерой. Маруся, поджавши ноги, беспокойно спит на неудобной козетке. Появляется СТАРЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН. Стоит возле женского портрета. ДАМА слегка меняет позу, но застывшая улыбка остается на ее лице.

СТАРЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН: Ты улыбаешься ему… ты оставила здесь улыбку, обращенную к нему… я сожгу твое изображенье.

Поджигает портьеру и проходит сквозь запертую дверь на профессорскую территорию. Маруся вскакивает, срывает портьеру, затаптывает огонь. Подобравши ноги, ложится снова и закрывает глаза. ДАМА на портрете встает во весь рост.

ДАМА: Маруся, Вы напрасно пытаетесь играть какую-то роль в этой семье. Вам это не удастся. Здесь все сильней Вас. Те, кто жив, и в особенности те, кто умер.

ДАМА снова усаживается на написанную маслом Марусину козетку и стихает. Маруся подымается, вешает слегка опаленную портьеру и убирает свою постель. Выскальзывает из комнаты с полотенцем на плече. Входит Ариадна с подносом, ставит на стол три чашки перед тремя плетеными креслами. Возвращается Маруся. Садятся вдвоем к столу.

МАРУСЯ (несколько неуверенно): Что, старый джентльмен еще не переоделся к столу?

АРИАДНА: П-погода сегодня отличная…

Входит Ася и хочет сесть на стул СТАРОГО ДЖЕНТЛЬМЕНА. Собирается отодвинуть стул, но рука ее повисает в пустом пространстве. Ася храбро придвигает четвертый? третий? стул и, поплевав на руку, льет чай в чашку СТАРОГО ДЖЕНТЛЬМЕНА. Но тут же снова дергает вверх носик чайника – чай течет на стол и капает с клеенки на пол: тук… тук… тук… Маруся бросается к буфету и ставит перед Асей еще одну чашку. Ася наливает себе чай. Маруся снова отходит, разглядывает на полке с посудой фарфоровую статуэтку.

АСЯ: Аполлон…

За окном внезапно темнеет, рама распахивается ветром, по комнате проходит ТЕНЬ.

АРИАДНА: Такая погода долго не удержится… (ТЕНЬ разворачивается и уходит с затихающим ветром. Снова выглядывает солнце. Чаепитье с призраками продолжается.)

АСЯ: Кира уехала. Дача сегодня уже заколочена, я ходила.

АРИАДНА: К вечеру будет дождь.

АСЯ: И Захар уезжает туда же.

АРИАДНА: С утра парит.

АСЯ (упрямо): Я попрощалась с Кирой. И дядя Радя тоже. И Лешка.

АРИАДНА: Дядя Радя… ты так называешь нашего квартиранта Рудольфа? скорей уж дядя Рудя.

АСЯ (жестко): Я так называю твоего племянника Радия.

МАРУСЯ: Да, погода и впрямь хороша. Но я сегодня ночевать не останусь. Дела, знаете ли.

АСЯ: Похоже, СТАРЫЙ ДЖЕНТЛЬМЕН не одобряет раздела дома. Иль вновь послал вызов призраку в чеховской шляпе? А это тоже его рук дело? (Указывает на горелую портьеру.) Хочет поджечь Джоконду?

АРИАДНА: Погода…

АСЯ: Да, да, погода!

МАРУСЯ: Боже мой, Ася так рано взрослеет…

АСЯ: Повзрослеешь тут…

ЗАНАВЕС

ЭПИЛОГ

На авансцене вывески по-английски. Проходит Захар, углубленный в свои мысли. Навстречу ему Кира с невидящим взором. Разминулись, развернулись каждый у своей кулисы. На этот раз Захар уткнулся в американскую газету, Кира трет ладонями веки. Снова поворот на сто восемьдесят градусов у разных кулис. Теперь на полпути в рассеянности чуть не сталкиваются лбами.

ЗАХАР: Простите, мы с Вами…

КИРА: Нет, мы там не встречались… я уж и не знаю, была ли в той стране.

ЗАХАР: Всё же… я видел Ваше лицо… быть может, на экране?

КИРА: Нет, нет, я никогда не играла… всё было всерьез.

Захар безо всяких объяснений поворачивается и далее следует рядом с Кирой, отставая на полшага. Уходят в одну кулису.

Маленькая классическая драма

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Петр Мартыныч Терский, атомщик – старый, сердитый и усатый.

Наталья Николавна Терская, его третья по счету жена.

Павел Петрович Терский, по прозванью Пол Ньюмен, физик-теоретик, за шестьдесят, офигенной красоты, его сын от первого брака.

Нина Всеволодовна Терская, по прозванью парижаночка, по профессии непонятно кто, за сорок, тоже отменная красавица, его экс-жена.

Ксения, аспирантка-филолог, долговязая, кудрявая и ребячливая, их дочь.

Стефан Семеныч Пломбум, прозываемый различно: Пломбир, Плейбой, иногда Плюм-Блюм, профессор, филолог широкого профиля, поэт, за шестьдесят, сутулый и мешковатый, с постоянной рассеянной улыбкой на лице, муж Ксении.

Эстер Борисовна Смородинская, кардиолог, лет сорока пяти, маленькая и чернявая, его бывшая жена.

Арсений Смородинский, по прозванью Стивенсон, окончил филфак МГУ, работает в какой-то редакции, их сын.

Алексей Сеннов, по прозванью Сеннов-Арсеньев, младший научный сотрудник курчатовского института, неразлучный друг и спутник Стивенсона.

Анна Юрьевна Сеннова, психотерапевт, массивная дама – его мать.

Андрей Самойлыч Сапожников, по прозванью Ноутбук – переводчик с гениальной памятью, друг Пломбума.

Виртуальный пришелец из компьютера.

Щенок, довольно породистый.

Птичка из шляпы.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Большая дача сталинских времен, огромный участок сосняка, в глубине флигель с верандой. Аномально жаркий майский день, цветут яблони. В лучах утреннего солнца ходит Пломбум, спустив длинные руки из коротких рукавов джинсового пиджачка. На голове его время от времени появляется треугольная шляпа, украшенная цветами и плюмажем. Она быстро исчезает, но из-под нее успевают выплыть шаровые молнии. Ходят по своим орбитам вкруг башки Пломбума. На авансцене спиной к Пломбуму тихо переговариваются Стивенсон и Сеннов-Арсеньев.

ПЛОМБУМ: Каждый камень может быть прекрасен, если жить медлительно в тюрьме.

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ (отчетливо в зал): Зато ты, Плейбой, похож на обезьяну… сутул, с тупой ухмылкой. Профессор Калифорнийского университета Стефан Семеныч Пломбум! Стивенсон, я тащусь.

СТИВЕНСОН: Всегда был неадекватен, психушку честно заработал. За бугром возвысился на волне интереса к перестройке… самиздатовский поэт, узник института Сербского… кафедру ему! а я в школе получал гуманитарную помощь как дитя неполной семьи. Мать даром подписала ему отъезд, только б не видеть.

СЕНОВ-АРСНЬЕВ: Кто кого бросил?

СТИЕВЕНСОН: Не смей гнать байду! конечно, она его… сто пудов… еще бы не хватало! Жалко, бизнесмен сорвался с крючка… это теперь телефон 8882… или как там… школа знакомств, разбор полетов… почему не закадрил, в чем ошибка. (Сник.) Ей досталось. Плейбой легко мог меня забрать. И вообще там остаться… на фиг он тут? Мачеха меня на год старше. Ее отец там преуспел – так он физик… специалист… красавчик… вылитый Пол Ньюмен… так и дразнят… скоро увидишь. Ушел от красотки Ксюшиной матери – двадцать лет разницы было… в его пользу… она тоже сегодня здесь. Взял худущую американку, ровесницу дочери. Мамочка тьфу на Ксеньку – и за француза. Спи, мой ангел, денег шиш, мать уехала в Париж. Девчонка посуду мыла в кафе.

ПЛОМБУМ: От нее тогда остались одни глаза.

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ (оборачивается): Ну и слух… не ожидал!

СТИВЕНСОН: Ни фига! глух как тетеря. У него какие-то свои датчики… даже через стенку… я часто ловлюсь. Привез тогда Ксеню к деду, на эту дачу. Сегодня дедушке стукнет девяносто, а третьей жене его нет пятидесяти. Но когда Ксения вышла за Плейбоя, отец с дедом такой шум подняли! нам можно, другим нельзя. Твою мать - не бойся, я не ругаться собрался - твою мать пригласили… под предлогом бессонницы старика! SOS! нужен психотерапевт! Подстроят для девочки закамуфлированные антиплейбойные сеансы. И моя мамаша явится… у деда, дескать, с сердцем плохо… стягивают антиплейбойные силы.