— Ну а что больше ничего придумать нельзя? Ну значит ставь все свободные на ремонт, он же на грузовике не полетит.

Опять прикрыв дубль-кристалл, мне:

— Этот замшелый Таим, на грузовике не полетит?

Я мотнул головой.

— Слышь Луций, не полетит, прокатит. А вечером давай малый совет, Фросю уже не пошлю на большой, неэффективно.

— Да знаю что Атта нет, я ты да Хеммон, а Атту по кристаллу свистнем, слушай пускай он сегодня вылетает.

— Слушай пусть бросает все и вылетает, а то большая жопа вырисовывается, он потом меня же прирежет за то что меры не принял. Ну все пока, ну в смысле салют!

Шеф повернулся ко мне, достал из за стола фляжку, хлебнул аккуратно, стараясь не упустить на потолок ни капли жидкости. Потом протянул фляжку ко мне:

— Хлебни Ай, видишь кое где можно повернуть войну и так и этак. Хоть Маарверн нацелился в первую очередь на Арккрасс, именно Арккрасс должен выйти из этой передряги самым сильным. Готовься, бери все по этому Трехградью что у тебя есть, пойдешь со мной на так называемый Малый Совет Равновесия.

— У меня много, все не унесу, придется несколько помощников брать.

Шеф хмыкнул схватил свой уличный балахон, затем накинул на него странную жилетку с множеством карманов, накинул капюшон. Стал рассовывать по карманам дубль-кристаллы, всматриваясь в бирки на них:

— Давно пора сотовый изобрести, а то ходишь как геолог после удачного похода. Нет ты мне не материалы тащи, а изволь прочесть, в частности по промышленным возможностям Трехградья, и по сырьевым запасам. Сдается мне, что как заваруха начнется на не до экспорта будет.

Затем на выходе:

— Давай работай, сроку у тебя три часа. Может толк из тебя выйдет, и я тебя на куски не растерзаю. Если кто будет искать я в Лаборатории!

Уже удаляющийся голос:

— Кой черт этот Сулла ищет в джунглях?

Я стоял над техниками и недовольно хмурился. Хмурился чтобы эти лентяи пошевеливались по быстрее. А то если улыбнуться то полчаса работы не будет. Два оболтуса прилаживали заднюю лапу вместо передней, и сдавленно кряхтели. Наконец один из них поступился гордостью, и полез смотреть в чертежи. Когда прототип был почти закончен, я услыхал за своей спиной знакомые шаги.

Ага вот и вдохновитель! Я притворился, что не слышал его, хотя в полированной броневой пластине мог наблюдать за его приближением.

Преувеличенно громкий голос осведомился:

— Это что за карлик? Что за голем, размером с крупного воина.

Я усмехнулся и попытался разыграть своего друга:

— Это заказной вариант, для охраны высших лиц города, с улучшенной отделкой и функциями слуги.

Я прямо спиной почувствовал как он свирепеет, и предусмотрительно зашел за прототип.

— Я сейчас тебя вместе с прототипом и заказчиком на куски разнесу! Объяснись немедленно, у тебя полминуты! Кто тебя подбил на это убожество.

Я уже под брюхом прототипа сообщил:

— А ведь раньше ты гигантоманией не страдал… Ну так принимай окончательный результат своей логики.

Да? — он уселся на ящик готовясь слушать:- Тут я его поймал, его хлебом не корми дай послушать про всякие технические устройства и новшества.

— Ты помнишь отчет по подготовки ДВС (демонов высших сфер) для големов? Помнишь что после тренировочного этапа, многие так и не оказываются пригодными для управления большими големами. По оценке Тромпфа и Локки у них не хватает энергетической напряженности, для управления крупными конечностями. А для тренировочного голема в самый раз. Причем в большинстве случаев это самые сообразительные и управляемые ДВС, лучше всех работающие в команде. Поначалу их предполагалось их уничтожить и освободить тренировочные големы под новых вызванных. Ноя успел остановить, и пока они работают инструкторами новичков. Я им пообещал специальные боевые тела, и они ждут вот этого.

— И ты решил отвлечь ресурсы для создания вот этого? Для того чтобы спасти бракованных убийц?

— Я знал что ты так скажешь — подошел к голему и постучал по броне спинки: — Тут весь смысл, в том чтобы ухлопать как можно меньше ресурсов. Броня — бракованная броня больших големов разрезанная на мелкие бронепластины. Шарниры, осколки бракованных шарниров от ходовых конечностей больших боевых големов. То же и с ходовыми конечностями, это руки некоторых модификаций. Только боевые конечности приходится изготавливать отдельно. Тут их четыре в переднем сегменте, который может подыматься. Два это холодное складное оружие, и два передних это универсальные держатели боевого огнестрельного. Можешь в каждую автомат, можешь штурмовое шок копье, можно гранатомет Кулак.

— А почему у него вся броня на спине?

Я показал броневые пластины на брюшке:

— На спине, у него, самая прочная броня. Когда он опускает передний сегмент, получается, он как шитом, накрыт двумя сегментами толстой брони. Ручное оружие вообще не может её пробить. Ну а под брюхом тоже броня, но у же потоньше, как броня пехотинца. Главная задача брони дать пересечь голему поле боя, а там он уже в рядах противника будет сеять смерть. Итого результат, гораздо сильнее тяжеловооруженного воина.

Он пробурчал:

— Это у тебя не жук а какая то «жужелица» получается, жук охотник. А по поводу тактики ты думал? Как мы его применять будем?

Я развел руками:

— Это уже вам, военным теоретикам думать надобно.

Он подошел потрогал крепкие конечности прототипа, покачал складным лезвием, посмотрел в хищные фасеточные глаза, порезал палец.

— Да, машина хорошая, ну значит и применение ей найдем. Сколько можем их выпускать?

— Ну я думал в меру необходимости, для размещения бракованных ДВС-ов.

— Разработай детальные крупно-узловые чертежи, для размещения у сторонних производителей. Будем делать столько, сколько сможем собрать из крупных деталей. А с тактикой применения вопросов не будет. Кормежки им не надо, только энергия. Идеальный воин для глубоких рейдов.

Потом постучал по заднему сегменту:

— Сделай тут контейнер для размещения боеприпасов, или полость. Тогда их автономность сильно увеличиться. Во сколько он дешевле большого голема?

— Раз в десять, наверное. Но и менее эффективен.

Техники с опаской вернулись в зал.

— Как там с разработкой штурмового варианта истребителя? Веди меня в летную лабораторию.

Мы пошли по проходам, углубляясь вглубь здания. Все здесь носило печать временности, кое-как прикрепленные трубы с светляками, наваленные ящики, запчасти и техническая документация. У Маарверна по слухам было все гораздо лучше организованно. Наконец мы прошли в лабораторию летательных аппаратов, занимавшую самое просторное помещение в здании. В путанице лесов и тросов висели прототипы новейших летательных аппаратов. В дальнем углу гремели молотами и взрывами строители, расширявшие там зал, под стапель первого авианосца, впрочем очень маленького. Мы подошли к одному из прототипов полностью освобожденному от лесов. Он имел вид увеличенного истребителя, только был двухместным. Кроме летательных плоскостей с гравижидкостью, у него было еще два пилона для подвески вооружения. Пилот и бомбардир сидели бок о бок. Только бомбардир еще имел возможность повернуться назад, и стрелять из кормовой оборонительной турели. Что касается носа штурмовика, то тот был ощетинен стволами разнообразных калибров.

Я подошел вплотную и постучал обрезком трубы по подвесу на брюхе аппарата:

— Если подвесить айс-бомбу или «торпеду», то он превращается в крайне неповоротливый аппарат. Торпедой с легкой руки Ыйргола, называли одноразовый хрог с ракетным двигателем который должны были вколотить в борт авианосца.

Коготь обошел аппарат, осмотрел пилоны:

— А с пикирования пробовали? Ему главное до цели долететь! А дальше облегченный увернется.

Я засомневался:

— Проще броню снять. Тогда и на подходе будет неплох.

Коготь посуровел, раздраженно стукнул рукой по броне-капсуле окружавшей пилота и бомбардира: