– Вижу, вы нашли прекрасное убежище, – сказал Маркус.

Катрин подозрительно взглянула на него. Эль Гранде улыбнулся, и Маркус протянул ему руку.

– Мы еще не были официально представлены друг другу. Я Ротем.

– А я Роберт, – сказал Эль Гранде, и в его глазах вспыхнуло неподдельное дружелюбие.

Пожатие Роберта было крепким, но удивило Маркуса не это, а жесткие мозоли. Это была ладонь труженика.

– Пожалуйста, – пригласил Эль Гранде, – присаживайтесь.

Маркус не стал тратить лишних слов и, едва сев, приступил к делу.

– У меня в голове не укладывается то, что Катрин рассказала мне о вас. Как один и тот же человек может лгать и обманывать и в то же время служить Богу?

Катрин, стоявшая у окна, подняла вуаль и взволнованно повернулась к Маркусу.

– Ты обещал вести себя сдержанно!

– Я не возмущаюсь, я совершенно спокоен. Это серьезный вопрос, и я жду, что мне ответят на него столь же серьезно.

– Но…

Эль Гранде взглядом попросил ее замолчать.

– Он прав, Катрин, я обязан ответить. – Эль Гранде повернулся к Маркусу. – Самый короткий ответ на ваш вопрос: может, если он не принимал постриг. Я не священник, лорд Ротем, а теперь знаю наверняка, что и не стану им никогда. Слишком тесно я связан с миром.

Маркус долгим тяжелым взглядом посмотрел в искренние глаза Эль Гранде и, не уверенный в том, что в них прочитал, спросил:

– А как же Испания? Вы – последний в вашем роду. Наверняка вы захотите вернуться на родину и жить там?

Улыбка сбежала с лица Эль Гранде.

– Всякое возможно.

Катрин поспешно переменила тему.

– Роберт – настоящий каменщик, – сказала она. – Они, Маркус, возводят церковь для своего ордена. Тут неподалеку есть каменоломня. Можешь воспользоваться случаем и посмотреть строительство.

Последовало молчание, затем Эль Гранде проговорил бесцветным голосом:

– У лорда Ротема другое на уме, Катрин. Так чем я могу быть вам полезен, сэр?

Маркус понял, что Эль Гранде замкнулся, и он сам тому виной. Он оглянулся на Катрин и увидел ее огромные, умоляющие глаза.

Он почувствовал неловкость. Ему не приходилось быть на месте партизан, вести войну, на которой брали заложников и уничтожали гражданское население. Ему было трудно представить, что пришлось пережить Эль Гранде. Катрин была права. Он не имел права судить людей, о жизни которых знал так мало.

Катрин выразительно подняла брови. Маркус вздохнул и примирительно сказал:

– Мы, пожалуй, не успеем осмотреть все, но главное здание я с удовольствием бы обошел, если у вас найдется время проводить нас.

Суровое лицо Эль Гранде постепенно смягчилось.

– Время найдется. А сейчас, лорд Ротем, скажите, чем я могу быть вам полезен.

Маркус заговорил о главном, что привело его сюда.

– Для начала расскажите все, что помните о тех англичанах, которые были со мной в вашем лагере.

Рассказанное Эль Гранде мало что добавило к тому, что Маркус уже знал. Почти все то время, что он и его товарищи прятались в монастыре, Эль Гранде был в Мадриде, а когда вернулся, чуть ли не сразу же переправил их на английскую сторону. У него было мало возможности познакомиться с теми англичанами поближе, даже если бы он этого захотел. А он этого не хотел, потому что за его голову была назначена высокая награда, и чем больше людей могли бы его узнать при встрече, тем было опасней.

– Мне, – сказал Маркус, – постоянно приходит на ум тот таинственный сбежавший стрелок. Можно ли каким-то образом узнать, кто он такой и что с ним сталось?

– Ничего не могу о нем сказать. Может быть, стоит спросить… – Эль Гранде взглянул на Катрин, стоявшую позади Маркуса и отчаянно мотавшую головой.

Маркус резко повернулся на стуле и уставился на Катрин.

– Кого стоит спросить? – сказал Маркус, не сводя с нее глаз.

– Что ты об этом думаешь, Катрин? – поинтересовался Эль Гранде.

– О, я думаю, мы никогда не узнаем об этом стрелке. Слишком много с тех пор прошло времени.

Маркус надолго задумался, потом обратился к Эль Гранде:

– Почему вы хотели, чтобы Катрин сыграла роль Каталины?

– Я уже объясняла тебе, – опередила Эль Гранде Катрин.

– Я спрашиваю не тебя.

Роберт, не дрогнув, выдержал взгляд Маркуса.

– Я подозревал вас в убийстве англичан, бывших в моем лагере. Попросив Катрин сыграть роль Каталины, вы дали нам прекрасную возможность держать вас под наблюдением.

– Господи милосердный, да будь я убийцей, подумайте, что бы я мог сделать с ней!

– Маркус не воспринимает меня как бывалую разведчицу, он считает меня беззащитной женщиной, – сказала Катрин и повернулась к Маркусу. – Ты, может, не поверишь, но в Испании французы назначили награду за мою голову. Никто не заставлял меня играть роль твоей жены. Это было мое собственное решение. В душе я не верила, что ты убийца, – добавила она, впрочем, не вполне искренне, – но даже если бы верила, все равно пошла бы на это. Я умею постоять за себя.

– Умеешь постоять за себя! – гневно воскликнул Маркус. – А как насчет того случая в башне? Ведь ты убеждена, что все было подстроено так, чтобы ты убилась.

– Что это за случай? – спросил Эль Гранде.

– Маркус считает, что это простая случайность, – ответила Катрин. – Я уже не знаю, что и думать. – И она рассказала о том, что произошло на лестнице.

– Возможно, – сказал Эль Гранде, – мы делаем из мухи слона. Я тоже подвергся нападению, когда гулял с Эми, но это были всего лишь подвыпившие бездельники, ищущие приключений на свою голову.

– С Эми? – удивился Маркус.

– С миссис Спенсер, – поправился Эль Гран де, холодно взглянув на него.

– Миссис Эми Спенсер? – нахмурился Маркус. – Не та ли это миссис Спенсер, что живет на Пэлл-Мэлл?

Катрин отвернулась и принялась теребить край мантильи. Мысль ее напряженно работала. Эль Гранде и Эми? В голове роилось множество вопросов, но она сдерживалась и напряженно ждала, что скажет Роберт.

– Я знаком с миссис Спенсер. – Маркус помолчал и добавил: – И меня удивляет, что такой религиозный человек, как вы, тоже знаком с ней.

Эль Гранде изменился в лице. Взгляд его стал ледяным. В дни своей беспутной молодости Маркусу часто приходилось видеть подобные взгляды, но это бывало, когда какой-нибудь джентльмен вызывал его на дуэль. Эль Гранде посмотрел на Катрин, и Маркус почувствовал, что он постепенно успокаивается.

– Я не живу затворником, – пожал плечами Эль Гранде, – и часто покидаю монастырь. Обя занности брата-мирянина вынуждают меня бывать в городе. Так я и познакомился с миссис Спенсер. Что вас еще интересует?

– Я хотел бы услышать определенный ответ на один вопрос, – сказал Маркус. – Действовали ли вы и Катрин по собственной инициативе? Участвует ли во всем этом британская разведка или министер ство обороны?

Катрин молчала, не зная, что ответить. Эль Гранде спокойно сказал:

– Вы должны понимать, что с тех пор, как я покинул Испанию, мне нет нужды сотрудничать с вашей разведкой.

– Я ведь говорила, Маркус, что это была моя инициатива, – добавила Катрин.

Маркус переменил тему, и Катрин перевела дух.

Вскоре монах в белой сутане принес им по кружке горячего грога, чтобы согреться. За окном вились снежинки; ясно было, что они уже не успеют осмотреть монастырь. У коновязи застоявшиеся лошади нетерпеливо перебирали копытами.

– Конечно, – сказал Маркус, отпив из оловянной кружки, – у меня не было достаточно времени как следует поразмыслить над всем этим, как у вас. Знаете, я предполагал, что вы – злодеи, а я ваша жертва. Теперь, когда многое прояснилось, думаю, что все мы, должно быть, стали нежелательными свидетелями.

– Но свидетелями чего?

– Знай мы это, мы знали бы, кто убийца.

– У меня от того времени остались дневники и рисунки, – сказала Катрин. – Может, тебе будет интересно взглянуть на них, хотя я не нашла в них ничего интересного.

Маркус недоверчиво взглянул на нее.

– Почему ты раньше ничего не говорила? Дневники? Рисунки? Конечно, я хочу их посмотреть.