Места Первоиерархов в диптихах Вселенской Православной Церкви сложились исторически. Места четырех Восточных Патриархов определяются 6 и 7 правилами I Вселенского и 3 правилом II Вселенского Соборов. Ранг предстоятелей других автокефальных Церквей, согласно «Афинской Синтагме», зависит от времени получения автокефалии, хотя из этой нормы есть исключения.

Первенство среди пресвитеров, диаконов, низших клириков определяется их саном, а для клириков одного сана — старшинством хиротонии или хиротесии.

Церковные каноны, законы и обычаи, предписывая низшим клирикам оказывать честь высшим, возбраняют неумеренные знаки почтения, противные христианскому духу.

В «Духовном регламенте», не без сарказма, свойственного этому документу, читаем: «Се же того ради предлагается, чтобы укротити оную вельми жестокую епископов славу, чтобы оных под руки, донеле же здрави суть, не вожено, и в землю бы оным подручная братия не кланялась… И оные поклонцы самоохотно и нахально стелются на землю, чтобы степень себе исходатайствовать недостойный, чтобы так неистовство и воровство свое покрыть»[199].

Государственные законы императорской России предоставляли духовным лицам большие преимущества и отличия. Архиереи приравнивались к особам трех первых классов по Табели о рангах — высшим военным и гражданским чинам. Священнослужители и их дети пользовались правами личных дворян, а церковнослужители — правами почетных граждан. Со времен императора Павла I духовные лица сопричислялись к орденам (за исключением тех, которые были приняты Российской короной от Польского королевства: Станислава и Белого Орла).

В наше время, когда сословный строй упразднен, священнослужители не имеют никаких привилегий в гражданских правоотношениях; как и все граждане, они могут получать государственные награды, почетные звания и т. д.

Пятая привилегия по католическому праву — право посильной ответственности по судебным взысканиям (privilegium competen-tiae). Заключается она в том, что имущество клириков, составляющее их материальное обеспечение, не могло быть взыскано и за долги. Российское законодательство такой привилегии духовенства не знало.

Правам всегда соответствуют обязанности. Особые обязанности лежат и на духовных лицах. Но речь идет у нас не о служебных обязанностях клириков, а о тех обязанностях, которые связаны с их образом жизни и нравственными нормами, которым они должны подчиняться.

Общее правило тут таково: все, что служит препятствием для рукоположения со стороны кандидата в клир, возбраняется и уже посвященному священнослужителю или церковнослужителю.

Клирики должны быть высоконравственными лицами. Каноны запрещают им пьянство и азартные игры. «Епископ, или пресвитер, или дьякон, игре и пиянству преданный, или да престанет, или да будет извержен» (Апост. 42), «иподиакон, или чтец, или певец, подобное творящий, или да престанет, или да будет отлучен. Такожде и миряне» (Апост. 43).

62 правило Трулльского Собора запрещало духовным лицам под угрозой извержения из сана, равно как и мирянам, под угрозой отлучения, участие в празднествах, связанных с языческими обрядами, переодеванием мужчин в женские одежды, надеванием масок.

Клирикам возбраняется поднимать руку на человека, даже на провинившегося. 27 Апостольское правило гласит: «Повелеваем епископа, или пресвитера, или дьякона, биющаго верных согрешающих, или неверных обидевших, и чрез сие устрашати хотящаго, извергати от священнаго чина. Ибо Господь отнюдь нас сему не учил: напротив того, сам быв ударяем, не наносил ударов, укоряем, не укорял взаимно, страдая, не угрожал».

Из жизни духовных лиц должно быть устранено все, что может соблазнить паству. Согласно 24 правилу Трулльского Собора, «никому из числящихся в священном чине, ни монаху, не позволяется ходити на конския ристалища, или присутствовати на позорищных играх. И аще кто из клира зван будет на брак, то при появлении игр, служащих к обольщению, да восстанет и тотчас да удалится: ибо так повелевает нам учение Отец наших. Аще же кто обличен будет в сем: или да престанет, или да будет извержен».

Предосудительно для клирика и посещение корчемниц: «Аще кто из клира в корчемнице ядущий усмотрен будет, да отлучится, кроме случая, когда на пути по нужде в гостинице отдыхает» (Апост. 54). 55 канон Лаодикийского Собора запрещает духовным лицам устроение пиршеств у себя дома.

Во избежание соблазна правила возбраняют вдовым или неженатым клирикам держать у себя дома посторонних женщин: «Великий Собор без изъятия положил, чтобы ни епископу, ни пресвитеру, ни диакону, и вообще никому из находящихся в клире, не было позволено иметь сожительствующую в доме жену, разве матерь, или сестру, или тетку, или те токмо лица, которыя чужды всякаго подозрения» (3 прав. 1 Всел. Соб.).

77 правило Трулльского Собора угрожает клирику извержением, а мирянину отлучением за мытье в общественной бане вместе с женщинами — такой обычай был распространи в языческой среде и сохранялся в христианской Византии. Как гласит 22 канон VII Вселенского Собора, «священническое житие избравшим, не совсем позволительно ясти наедине с женами, а разве купно с некоторыми богобоязненными и благоговейными мужами и женами, дабы и сие общение трапезы вело к назиданию духовному».

Каноны касаются и внешнего вида клириков, их одежды. В 27 правиле Трулльского Собора говорится: «Никто из числящихся в клире да не одевается в неприличную одежду, ни пребывая во граде, ни находясь в пути; но всякий из них да употребляет одежды, уже определенныя для состоящих в клире. Аще же кто учинит сие, на едину седмицу да будет отлучен от священнослужения».

В Русской Церкви «Инструкция благочинным» обязывает благочинных наблюдать, чтобы священники, диаконы и причетники носили соответствующую их званию одежду: священники и диаконы — рясы темного цвета, а причетники — платья, приличные духовному чину[200]. Постановлением Присутствия по делам православного духовенства от 16 апреля 1869 г. церковнослужителям было дозволено по желанию носить светское платье и стричь волосы[201]. В XIX веке такое же право предоставлялось клирикам, служащим за границей при посольских и консульских церквах. В XX столетии клирики Православной Церкви, как правило, надевают светское платье и подстригают усы и бороду. Ничего противоречащего канонам и обычаям Древней Церкви в этом нет. Но, очевидно, нельзя упрекнуть и священника или диакона, который в своем внешнем виде вполне следует традициям, сложившимся на Руси. Совершенное удаление бороды, хотя и не запрещено канонами, все-таки предосудительно, ибо представляет собой вызов многовековой традиции и противоречит тому представлению о внешнем виде священника, который сложился в благочестивом народном сознании.

Согласно 16 правилу VII Вселенского Собора, клирикам возбраняется щегольство и пышность в одежде: «Всякая роскошь и украшение тела чужды священническаго чина и состояния. Сего ради епископы, или клирики, украшающие себя светлыми и пышными одеждами, да исправляются. Аще же в том пребудут, подвергати их епетимии, такожде и употребляющих благовонныя масти».

По словам Зонары, «люди из внешнего заключают о внутреннем и неизвестном. И если увидят, что лица, посвятившие себя в удел Богу, не держатся устава и обычая по отношению к одежде или надевают на себя светские, пестрые и дорогие одежды, то от бесчиния во внешнем отношении будут заключать и о внутреннем состоянии посвятивших себя Богу».

Высокие требования предъявляются к семейной жизни клириков. Неженатым священнослужителям вступление в брак запрещено. Как гласит 26 Апостольское правило, «повелеваем, да из вступивших в клир безбрачными, желающие вступают в брак одни токмо чтецы и певцы».

10 правило Анкирского Собора дозволило диаконам вступать в брак и после хиротонии, но при условии, чтобы о таком намерении было объявлено епископу перед рукоположением. Однако 6‑е правило Трулльского Собора строго запретило брак не только диаконам, но даже и иподиаконам после поставления.