Квартиры здесь были запредельно дороги — особенно если учесть, что это не одна из столиц Колыбели Цивилизации, а мелкий городишко на окраинах Сферы Великорасы, который даже к числу внеземных территорий Объединенных Наций не причислен.
Застройщики района отличались предельной жадностью. Значительная доля жилплощади пустовала, но снижения цен видно не было, напротив, квадратные метры становились все недоступнее.
Быть может, кто-то печалился по этому поводу, не располагаю точными данными. Наверное, находились и такие. Только двое мужчин в угловой квартире углового дома на пересечении Шестой авениды и Центральной элитному запустению радовались.
Мужчины были самой обычной наружности: не старые, не высокие, не толстые, но и худобой не отличались. Средненькие такие мужички. Увидишь в толпе и сразу забудешь, потому что глаз таких не любит — зацепиться не за что.
Один, одетый в спортивного покроя костюм, занимался странным делом. Он подвинул к подоконнику тумбочку, упер в нее локти и навел на роскошный фасад гостиницы «Эстеглаль», видневшийся неподалеку, некий оптический прибор.
Второй, в пиджаке, джинсах и деловых ботинках, видимо, был музыкантом. Он сидел прямо на полу (мебели-то не завезли за отсутствием хозяев) и баюкал футляр виолончельных размеров.
— То, что доктор прописал, — подал голос спортсмен.
— Конкретнее? — спросил музыкант.
— Конкретнее некуда. Парадный вход как на ладони. Дистанция триста пятьдесят метров.
— Ну и хорошо, — сказал музыкант, прикрыл глаза и прислонил затылок к стене, явно намереваясь вздремнуть.
Однако спортсмен был начеку.
— Эй, ты чего? Время! Расчехляй, работать пора!
— Зануда, — ответил музыкант, но зашевелился.
Когда он открыл футляр, оказалось, что предположение насчет профессиональной принадлежности было в корне ошибочным — на свет божий появилась снайперская винтовка бесшумного боя.
Лжемузыкант устроил оружие на тумбочке, внимательно следя, чтобы ствол не был виден с улицы, откинул сошки, активировал прицельный комплекс и принялся общаться со спортсменом, которого тоже вряд ли можно было заподозрить в принадлежности к конвенционным видам спорта. Разве что к пулевой стрельбе.
— Дистанция?
— Триста пятьдесят, триста шестьдесят.
— Угол?
— От двадцати семи до тридцати одного.
— Ветер?
— Ветер ноль… Послушай, какой, в задницу, ветер?! Мы под куполом! И вообще, что ты прицепился, можно подумать, что наблюдательный комплекс и твой прицел не сопрягаются дистанционно?! — возмущенно прошипел спортсмен.
Стрелок-музыкант оторвался от визира и скептически оглядел коллегу.
— Ты наблюдатель? — сказал он. — Вот и наблюдай. Так положено. Знаешь, сколько лет я в деле? Могу тебе сказать: устав написан кровью кретинов, которые думали, что умнее устава. Меньше выступай. Я тебя спросил, ты ответил, и давай больше не будем возвращаться к этой теме.
— Ну, блин… — наблюдатель вздохнул. — Ты бы с меня еще учет эффекта Кориолиса запросил! Дистанция — тьфу! Мы же не на три километра стреляем!
— Заткнись.
Мужчины погрузились в недра любимой работы. Минут пять они молчали, но потом наблюдатель тишину испортил, не выдержал:
— Слушай, а это правда, что ты завалил объект на Кларе с четырех тысяч с летящего флуггера?
Снайпер хмыкнул.
— Хм… Правда. Только с двух пятисот, на Екатерине и с земли. Это клиент казался на «бодролете» — аттракцион такой, вроде русских горок. Больше слушай всякую брехню.
— Ого! Два пятьсот — тоже неслабо! — Наблюдатель усмехнулся чему-то своему и поспешил поделиться этим самым своим с напарником. — Ты столько народу перестрелял… Что ты чувствуешь, когда убиваешь женщину?
— Отдачу, — коротко ответил стрелок. — Не смешно. Этот анекдот был бородатым, когда слово «баян» означало только музыкальный инструмент.
Ожила рация. Злой электрический голос отрезал беседе оба крыла.
— Треплетесь? Клиент на месте. Полное внимание. Работаем по сигналу «Вихрь». Кстати, «наружка» фиксирует разрозненные группы японцев, что бы это ни значило. Короче, втянули жопы и не расслабляться! Как приняли?
— Нормально приняли, — отрепетовал снайпер.
— Клиента сфотографировал, — сказал наблюдатель. — Высокий блондин, коричневая куртка под кожу, черные брюки и интро-очки на пол-лица. Явно косит под телохранителя.
— И правда, какое-то ненормальное количество японцев, — сказал снайпер. — Вот еще двое пошли… Ладно, собрались, внимание.
В пространство улицы вонзились два электронных глаза и ствол. Понимающего человека крестообразное дуло под девятимиллиметровую стрелу впечатляло не меньше, чем главный калибр линкора.
Премьер-люкс в «Эстеглале» — это, доложу я вам, нечто. Сделает честь любому современному интерьеру любой гостиницы на Земле. Цены, соответственно, кусались, ну да нам в нем не жить!
Мы использовали номер по прямому назначению, прямо как в рекламном проспекте: корпоративные мероприятия, деловые переговоры, круглые столы и конференции.
«Прекрасный интерьер, удобная, эргономичная мебель и внимательное обслуживание сделают время, проведенное в нашем отеле, незабываемым». Тьфу!
Не думаю, что кто-то из участников сумеет забыть наши деловые переговоры, даже если бы они проходили на помойке. Я уж точно вспоминать буду до смерти, и «ласковая обслуга», блин, совсем не при чем!
Нас было две дюжины. Шесть ОВТ (особо важных товарищей) и шесть бойцов охраны с каждой стороны.
Бойцов взяли потому, что Кастель Рохас — место очень уж неспокойное, да и вообще — для солидности. Специально оговорили отсутствие Салмана дель Пино — всем было хорошо известно, что он один способен заменить шесть охранников. Так что Салман остался зверствовать на захваченных копях Шварцвальда, или чем там пираты обычно занимаются?
Но и без Пино подобралась отличная компания. Блад, Вестервальд, Небраска, Натанчик, Био Хазард вошли в номер следом за охраной. Я гадал, кто будет шестым, когда из дверей показалась ослепительная Фэйри Вилсон, не подарившая мне даже взгляда. Как, впрочем, и остальные.
Никто не здоровался. Блад и Ко не стали даже садиться, расположившись полукругом против нас, как бы намекая, что долгих переговоров не будет. Ну что же, мы не гордые, постоим и мы.
— Гай не почтил нас своим присутствием? — спросил Блад вместо приветствия. — Столько лет знакомы, а ни разу не виделись!
— Это как обычно. Я за него, имею полномочия говорить от лица всего клана. Авторитетные люди тому свидетельство, — ответил Боб Джи Кейн ритуальной фразой.
— Авторите-е-етные, — протянул Блад и нехорошо на меня покосился. — Ну если авторитетные — излагай, зачем стрелу забили?
— А ты не знаешь? Мы вызвали тебя, Иеремия, чтобы избежать большой войны. Вы нарушили Кодекс, вторглись в нашу систему без предъявы, мы вправе мстить. Однако войны мы не хотим. И у нас, и у вас есть враги, зачем грызть глотки друг другу? Космос велик, места хватит всем. У нас своя коммерция, у вас — своя, делить нам нечего. Кроме Шварцвальда. Со всем уважением говорю: Иеремия, ты поступил как беспредельщик! И если вы не вернете нам планету, мы будем воевать! Да, у вас много флуггеров и много пехоты. Но, во-первых, драться мы будем до последнего, что встанет вам дорого, я отвечаю. Во-вторых, сила не только во флуггерах, информация — тоже оружие. Подумай над этим, брат!
Кейн закончил и вызывающе сунул руки в карманы своего плаща. Блад прищурился и разглядывал собеседника, словно размышляя о чем-то. Наконец он ответил:
— Подумал. Да, букву Кодекса Граждан Галактики мы, положим, нарушили. А вы нет? — Кормчий покачал пальцем и поцокал языком. — Напомнить тебе, брат Боб, Войну Банд? Кто вычистил «Нефритовую Триаду»? Мы! А кто занял шварцвальдские копи? Отчего-то вы. У кого больше прав? Ой, не знаю… Что скажешь, брат Боб?
— Не будем ребячиться! Во время Войны досталось всем, надо было выживать! А Шварцвальд в нашей системе, и ты это знаешь. Отчего ты не занял планету тогда? Оттого, что не мог! И не смог бы, поправь меня, если ошибаюсь, в течение года! Разве мы могли ждать? Ведь тогда копи занял бы кто-нибудь третий! К тому же сколько лет прошло, отчего ты не предъявил нам, как мужчина? Уж нашли бы способ развести спор! А инфраструктура и оборудование? За эти годы мы превратили копи в настоящее предприятие из крошечной делянки, какая была там при «Триаде»! Подумай о наших вложениях, которые ты захватил, об упущенной прибыли. О праве территории, в конце концов! Персонал перебили…
