Над куполом сверкает первая молния — огромная, разлапистая ветвь атмосферного электричества, которая не гаснет с полминуты. Секунд через десять до меня долетает громовой рокот, многократно ослабленный куполом, но все равно впечатляющий. По стеклу купола растекаются первые струйки ливня.

Я еле успел!

Без шести минут полдень у меня все еще проверяли документы в терминале космопорта, нудно интересуясь, почему сеньор Тобиас, который пилотировал крейсерскую яхту «Заря Востока», не собирается пилотировать ее и дальше?

На что я так же занудливо отвечал, что откуда мне знать, мне не за это деньги платят. В конце концов я сунул в кармашек чиновника двадцатку, после чего тот сделался ласков и сахарен.

— Зона Частной Парковки, гейт 11, третья площадка. Счастливого полета, сеньор аль Сабах! — пожелал чиновник, протянув мне пропуск. И наулыбался на все двадцать терро, скотина.

— Чтоб ты сдох! — прошипел я сквозь зубы, прыгая на полосу мобильного тротуара — до частной зоны, как назло, километр с лишним. На своих двоих пилить четверть часа.

Ослабшая было пружина внутри меня теперь вновь сжалась до предела. Мне стоило больших усилий, чтобы не побежать, да и вообще — сохранять внешнее спокойствие.

Недавняя драка, выжига чиновник и дефицит времени не способствовали. Да и делу еще было далеко до счастливого завершения. Ну а хуже всего было то, что от меня больше ничего не зависело, оставалось маяться неизвестностью. Вот я и маялся.

Гроза, опять-таки. В здании космопорта, за капитальными стенами, где царило ровное нежно-желтое освещение и вечные плюс двадцать три по Цельсию, раскаты грома даже не ощущались. Но буря всегда бередит мою душу, всегда.

Неподалеку послышался бубнеж — это сработал предупредительный стенд:

— Уважаемый гость! До конца скоростного тротуара осталось сто метров. Соблюдайте осторожность, полоса движется со скоростью десять километров в час.

Вскоре показался и он сам — плазменная панель с текстом, с утра до ночи повторяющая одно и тоже, чтобы уважаемые гости не переломали себе ноги.

За поручнями среди бурливой толпы наметилось какое-то нездоровое движение. Вскоре мимо меня пробежала группа альгвасилов в синей униформе и растрепанных чувствах. Я глянул на часы.

«Кажется, началось! 12:06, черт знает что, опаздываю!»

Когда тротуар закончился, показалась даже не группа — целый отряд в бронежилетах с оружием наизготовку. Они уверенно расшвыривали людей и мчались к выходу. Ну точно! Началось!

Перед гейтом номер 11 мялся одинокий охранник. Он едва глянул на документы и замахал руками: проходи, мол, не томи.

— Где моя площадка, уважаемый? — спросил я, когда стало ясно, что внимания мне уделять не собираются.

Охранник подарил взгляд «убил бы гада».

— Нижний уровень, лифт направо, на схему трудно поглядеть?!

— А что, по лестнице не спуститься?

— Да хоть в пролет прыгай!!! — рявкнул он.

Я пробормотал нечто успокаивающее и исчез за полифертиловыми дверьми.

Подземные док-камеры, они же в просторечии — площадки. Унылые стены из пенобетона, тусклые световые панели — типичное рабочее помещение. Я подумал, что переходы настолько хрестоматийны, что хватать и убивать меня здесь — форменный моветон.

Судьба была согласна, ибо никто и не посягал.

По камере прогуливались несколько техников. Мы перебросились дежурными фразами: машина готова, конечно, готова, все в порядке, смотри сам. Я пробежал глазами летный формуляр и украсил его загогулиной в графе «Подпись принимающего пилота».

Машина между тем была мне ой как знакома. Родная сестра крейсерской яхты «Рената», которую я счастливо угнал неизвестно у кого на спутнике Блэк Принцесс. В данном контексте «неизвестно у кого» пугающе превращалось в нехорошую перспективу принадлежности «Синдикату TRIX». Подобные игрушки в Тремезианском поясе не то чтобы были крайней редкостью, но уж в брошенном, бесхозном виде точно валялись не на каждом астероиде.

— Вот это красавица! — восхитился старший смены, забирая формуляр. — Кому же так везет, а?! Это где ж столько денег заколачивают, чтобы такие штуки покупать? Ну я не знаю…

— Друг, — оборвал я его завистливое словоблудие, — элеватор готов? Мне с минуты на минуту вылетать. Клиенты на подходе, а они нервные.

Техник понял мою реплику совершенно ложным образом.

— Верю, верю! С таким баблом будешь нервный! Знаю паразитов, всю душу вынули уже! Придут, сядут на шею, обхамят всего… И разговаривать любят, знаешь так, через губу, будто ты им должен чего…

— Слушай, я серьезно! Элеватор готов? Вот тут написано, — я ткнул пальцем в формуляр, — что стартовое окно оплачивается по времени. Если проволыним, ты мне неустойку оплачивать будешь?

Старшой примирительно поднял ладони.

— Все! Все! Понимаю, не буду задерживать! Время — деньги и нее такое! Можешь выводить свою красотку, элеватор готов, доставим в пять секунд! Удачи! И спасибо!

— За что? — оторопел я.

— За то, что назвал меня другом!

«Вот любят же пообщаться, а?! Как будто делать больше нечего!» — подумал я, проявляя сердечную черствость и совершенно игнорируя собственное недавнее прошлое коммерческого пилота, заполненное кучей часов пустой болтовни.

Между тем время поджимало. Девятнадцать минут первого, а я только начал предполетные тесты! Мои пальцы порхали над пультом, оживляя одну за другой системы корабля.

Блад сильно удивился, когда я захотел лететь пилотом. Откуда, мол, у тебя квалификация на крейсерскую яхту?! Я сказал, что Северная Военно-Космическая Академия — это вам не шубу в трусы заправлять! А сам просто поедал глазами плавные очертания «Зари Востока» в ангаре пиратской базы.

Не сильно я и врал. Конечно, яхты проекта КГ-26024 я пилотировать не учился, но это ж почти флуггер. Кроме того, нужно было зарабатывать авторитет… Много ли тех умений — вывести на разгонный трек, задать координаты в парсер и запустить люксогеновую группу? Малым звездолетам нас обучали в плане спецкурса: три часа на симуляторе и полчаса практики. Так что с таким совершенством, как «Заря Востока», справлюсь, в чем я и убедил Кормчего.

Половина первого!

Яхта была полностью готова. Можно сказать, что она уже летела, но, к сожалению, между фактом академическим и фактом практическим — пропасть.

Я включился в сеть домена «цандер. кастельрох. юад» и параллельно включил радио. На секретной полицейской волне меня ждали белый шум и полная, мертвая тишина.

Ой-ой… Когда срочно меняют волну? Когда проводят операцию и уверены, что их могут прослушивать!

В сети никаких горячих новостей, никаких видеороликов, ни-чер-та!

Тридцать пять минут первого… Сорок две минуты… Пятьдесят минут!

Ну, где же они, а?!

Когда заработал интерком, я едва не подпрыгнул.

— Что-то не торопится твой толстосум, брат! — послышался голос моего… э-э-э… классового друга — старшего смены.

Я с трудом удержался, чтобы не выматерить мужика.

— Мое дело маленькое, — сказал я, поглядывая сквозь бронестекла кабины. — Пока платят, я тут сижу. Хоть до завтра.

При этом подумал:

«Черт, дерьмо, до завтра очень не хочется! Еще минут десять, мля, и я буду сидеть не до завтра, а до конца своих дней! И далеко не в кабине!»

— Это точно! Как там твоя контора называется? «Картахена Чартер»? Не обижают? Что там у вас со страховками?

«Чтоб ты провалился!»

— Как водится, друг. Пока пашешь — пашешь. А надорвешься — пристрелят.

— Не понял… А! Понял! Шутка! Типа «Загнанных лошадей пристреливают»! Ну да, смотрел! Хорошая синема! И прям точно сказал! Прям…

Что «прям», узнать не довелось. Потому что появились мои клиенты.

По плану все выходило гладко: Натан Зельдер устраивает демонстрационный налет на банк, альгвасилы и, скорее всего, большая часть «Эрмандады» спешат туда, в городе воцаряется жуткий бедлам. В это время ребята Салмана дель Пино перехватывают конвой из Порто Белло. Пара грузовиков закрывают дорогу, их страхуют плазмометчики. Две машины с охраной они подрывают, потом из автозака достают Вестервальда. После чего в заранее подготовленной нычке все переодеваются, гримируются и солидными предпринимателями следуют в космопорт.