Так судьба связала нас всех, столь разных людей, одним общим врагом. Братьев де Ге. Лучников с их командиром Сэмуэлем Уилкинсом. И меня. Теперь мы все вместе сидели в моей палатке. Она достаточно широка для одного человека, но четверым в ней уже было тесновато, хотя никто не жаловался. Наоборот, я заметил, как старший брат время от времени бросал взгляды на стены палатки и уже два раза пробовал шелк на ощупь. Ничего удивительного в этом я не видел, ведь у них так же, как и лучников, были шалаши, сплетенные из веток. Я сидел на свернутом тюфяке, все остальные – прямо на траве. Я, как и остальные до меня, уже объехал замок издали, близко к нему не приближаясь, чтобы не получить арбалетный болт за свое излишнее любопытство. Полюбовался на мощные стены и крепкие ворота, после чего сделал вывод, как его сделали и остальные до меня: штурмовать замок нашими силами – полное безумие. Теперь у нас шел разговор о том, что или кто нам сможет помочь в захвате замка. Перепробовали все: начиная от подкупа слуги в замке и кончая попыткой поднять на штурм замка местных крестьян, а затем все так же последовательно отбросили.

– И что теперь?! Будем сидеть, и смотреть на замок?! Надо что-то делать! – это были не просто слова, а крик пламенной души молодого рыцаря.

В молодом Гийоме бурлила энергия молодости, рвущаяся наружу и находящая выход в энергичной жестикуляции и высказывании безумных планов. При одном взгляде на его горящие глаза, можно было догадаться какая у мальчишки заветная мечта. Скорее всего, он мечтал о большом сражении, где он верхом, словно вихрь, первым ворвется в строй англичан и начнет разить их копьем и топтать лошадью. Затем совершит подвиг, за который король Франции возведет его в рыцарское достоинство и одарит золотом и землями.

– Послушайте меня! Давайте я заберусь на крепостную стену по веревке, перебью часовых, а затем скину вам веревочную лестницу!

Мы с Сэмом, только скупо усмехались, слушая очередной фантастический план молодого рыцаря.

– Да тебя убьют двадцать раз, пока ты на стену взберешься.

– Погибну – так героем! В схватке, с мечом в руке!

– А если тебя схватят и повесят, как шпиона? Что тогда?

На мое предположение молодой Гийом сердито сверкнул глазами и уже открыл рот, как я его опередил: – Похоже, у нас выбора нет. Остается только засада.

Я сказал это скрепя сердцем, так как прекрасно понимал, что в подобном случае шансов у Джеффри выжить никаких не оставалось.

– Мы так и думали. С самого начала, – сказал, чуть снисходительно, командир лучников. В его тоне прямо-таки слышалась фраза из какого-то исторического кинофильма: «Не дураки. Чай сами тоже кое-что умеем», – но вот беда. Только мы начали вести наблюдение за замком, как те перестали выезжать.

– Это как? – тут же влез с вопросом юный рыцарь.

– Мы узнали, что граф ежедневно разъезд выпускал за ворота, а теперь третий день ворота не открываются.

– Пронюхал о нас?!

– Скорее всего. К тому же несколько дней тому назад он потерял, чуть ли не половину своей шайки.

Наступило молчание. Я сидел, осмысливая все сказанное, одновременно пытаясь отогнать от себя мысль о том, что, похоже, замахнулся на неосуществимое дело. Заставил вынырнуть меня из своих мыслей только громко заданный вопрос лучника:

– Так что будем делать, господа хорошие?!

Я оглядел всех. Рыцари и лучник, в свою очередь, выжидающе смотрели на меня.

– Все! Хватит разговоров! Еду на разведку, как только наступят сумерки, – видя обращенные на меня со всех сторон удивленные взгляды, пришлось пояснить им слово «разведка». – Проедусь и осмотрю замок со всех сторон! Кто со мной?

– Я с вами! – с этими словами молодой рыцарь вскочил на ноги, уже готовый сорваться с места и бежать совершать подвиги.

– Тоже проедусь, – сказал Сэм Уилкинс. – Сидя на месте – много не навоюешь.

Желания поехать на разведку не высказал только Жан де Ге. Выйдя из шатра, он проводил нас недовольным взглядом, после чего нехотя пошел к своему шалашу. В ожидании, пока Чжан подготовит к поездке лошадь, я некоторое время смотрел, как пара лучников перебирала стрелы, которые они достали из холщевых мешков. Если раньше у меня лучник ассоциировался с непременными атрибутами своей профессии: луком и колчаном, то теперь я знал, что стрелки, в отличие от охотников, не носили колчанов. Колчаны сверху были открыты, поэтому стрелы могли вывалиться, когда лучник бежал, спотыкался или перелезал через забор. К тому же в колчане стрелы намокали во время дождя, а с мокрым оперением летели криво. Поэтому настоящие стрелки пользовались вощеными холщовыми мешками, которые не промокали. Такие мешки затягивались шнурком. В них также вставляли лозу, расправлявшую холст, чтобы не помять оперение.

Когда мне надоело наблюдать за их действиями, я отошел к костру, вокруг которого расположилось несколько групп лучников, ведущих беседы на различные темы. Только сейчас я обратил внимание на их внешний вид. Долгое скитание по чужой земле сильно сказалось на их одежде. Грязные, оборванные, опаленные солнцем стрелки, своим видом больше смахивали на беглых преступников, чем на стойких и храбрых бойцов. Прислушался. В ближайшей группе речь шла об изготовлении луков.

– … Остругать ее, распарить концы, чтобы затем слегка изогнуть против волокна, а потом покрасить лук смесью сажи и льняного масла…

… А красить его нужно, чтобы предотвратить от высыхания, иначе дерево станет хрупким и сломается от туго натянутой тетивы.

Мне это было неинтересно, поэтому, отойдя на пару шагов, я прислушался к другому разговору.

– Лучник не целится, он убивает. Только это наполняет его голову, руки и глаза. Не думай. Взгляни и выстрели. Натяни тетиву, и пусть Бог направит твою стрелу в цель.

– Почему рва нет?

– Уже интересовались у местных. Те говорят, что здесь раньше когда-то была скала. И еще говорят, вся земля поблизости замка, где ни копни – на камень наткнешься. Думаю, скалу эту потом покрошили на камни, а из них замок сложили, – лучник говорил уверенно и обстоятельно. Было видно, что он за эти дни детально изучил местность, а также все плюсы и минусы этого замка. – С той стороны замка вообще обрыв. Благодаря нему высота стены увеличивается ярдов на шесть, а то и все восемь. Поедем туда?

– Везде посмотрим. Поехали.

Тяжелые серые камни, грубо отшлифованные человеком и природой, производили на меня угнетающее впечатление. Мне нетрудно было представить, как атакующие лезут на эту стену, а в них бросают камни, мечут стрелы, льют кипяток. Жуть! Впрочем, нечто подобное я уже проходил! И повторения мне не хотелось! «Да-а! Тут, похоже, ловить нам нечего!».

К этой мысли за прошедший день я уже приходил неоднократно. И она мне сильно не нравилась.

Мы уже объехали и осмотрели три четверти стен замка. Он был неприступен. Даже мне как дилетанту было ясно, что без осадных орудий и большой армии эти стены не взять. Когда я уже начал склоняться к выводу, что засада – это наш единственный шанс, как почувствовал резкий противно – сладковатый запах. По мере нашего движения свежий вечерний воздух стала вытеснять густая вонь человеческих испражнений. Желудок неприятно дернулся. Дьявол! Задержав дыхание, тут же повернул коня назад. Только после того, как зловоние перестало забивать мне ноздри, я жадно вздохнул воздух.

«Что тут?! Общественный туалет? Помойка? Все это могу понять! Но почему под стенами замка?».

Стряхнув отвращение, напряг зрение и стал всматриваться в полумраке в подножие замка. Проследив за потеками, оставившими следы на камнях замка, я с большим трудом обнаружил на крепостной стене пристройку – выступ, внизу которого темнело отверстие.

– Это что?! – я указал на еле различимый в сумерках выступ.

– Где?! Это?! Нужник.

– Нужник?! А почему там?!

– А где ему быть, сэр! Там такая дырка в доске… Через нее дерьмо по стене и стекает.

– Хм! Как ты думаешь, Сэм, на какой он высоте?

– Ярдов двенадцать – тринадцать. А что?