— Это мне? — умиляясь протянутыми цветами произнесла она. — Вот, спасибо.

Циля Марковна бережно взяла гладиолусы обеими руками, вдыхая их нежный аромат и еще больше расплываясь от удовольствия.

— Ах, что вы наделали, молодой человек, — видя эту трогательную сцену произнес одессит. — Теперь мне придется покупать цветы так часто.

Впрочем, его недовольство было совершенно наигранным — видя разомлевшую жену, старый одессит прямо любовался ей, а в его глазах сверкали любовные искорки, может быть так смотрел он когда-то на свою еще молодую невесту, когда дарил ей роскошные букеты.

Макс с Аленой пошли к главному входу.

— А ты откуда знаешь Льва Яковлевича? — спросила девушка.

— Долгая история… — пожал плечами Макс, — я тебе говорил, но ты все равно не веришь. Так что… просто знаю.

— А он у нас на кафедре социологии преподает, — сказала Алена.

Они прошли сквозь вход и направились к трибунам. Они нашли свои места.

— Никакой ты не пришелец, — с доброй улыбкой посмотрела Алена в глаза Макса, когда они уселись. — Врешь ты все.

Макс ничего не ответил, а только нежно обнял девушку за плечи и едва заметно улыбнулся.

Они стали ждать начала церемонии.

Стадион забит до отказа. Нет ни одного свободного места. Сто тысяч зрителей пришли прощаться с Олимпиадой в этот вечер. Еще больше прощались с ней сегодня у экранов телевизоров. Сейчас миллионы людей всего мира ждут последнего праздника олимпийской сказки…

На зеленое поле арены стройным маршем выходят горнисты. Выстроившись тремя равными колоннами, они ждут сигнала о начале выступлений.

Долго идут последние секунды; особенно долго тянуться они, когда щемящее в груди сердце пытается остановить их, или хотя бы ненамного замедлить ход времени, пытаясь остаться в тех радостных мгновениях.

Но нет, время неумолимо движется вперед, и бой курантов возвещает назначенное время — 19:30.

Горнисты вскидывают свои горны, и над стадионом разносится торжественный гром «Праздничной увертюры» Шостаковича. Зрители замирают, слыша величественные звуки музыки.

Начало представления началось.

Отгремели звуки увертюры и горнисты удаляются с поля. Из жерла стадионного входа появляются длинные процессии знаменосцев, несущих ярко-красные знамена. На растянутом по длинному древку каждого из знамен золотиться эмблема Олимпиады.

Маршируя, знаменосцы останавливаются на противоположных концах арены, разбиваются мелкими группами. И теперь словно ярко-красные цветы алеют на зеленом ковре стадиона — такое ощущение производят группы знаменосцев с поднятыми вверх знаменами.

Вслед за ними на поле выходят длинные шеренги молодых спортивных людей. Юноши и девушки — бдительные охранители олимпийского покоя становятся на поле рядами, образуя коридоры и оцепляя его по периметру. Никакая случайность не может помешать последнему дню праздника — настолько тщательно все продумано, выверено до мелочей и согласовано.

Все также торжественно маршируя, на олимпийское поле выходит еще одна длинная процессия знаменосцев. На этот раз в руках каждого из них — флаги разных цветов. Желтые, синие, красные, фиолетовые, оранжевые, голубые — все цвета радуги сливаются в единую пестреющую симфонию. Перемешав цвета, они становятся на место, оставленное для них в середине поля.

Вновь звучат праздничные фанфары. «Начинаем торжественную церемонию закрытия Игр Двадцать второй Олимпиады» звучит громкий голос диктора. На своеобразном экране Восточной трибуны, который выполняют заранее подготовленные статисты, появляется огромная эмблема Олимпиады, с исходящими от нее лучами.

На олимпийские дорожки, где еще совсем недавно проходили игры, выходит еще одна колонна знаменосцев. На этот раз каждый из них несет флаг национальной сборной, под которым спортсмены выступали на соревнованиях. Флаг Греции, родины Игр, плывет первым, за ним, процессией из восьмидесяти полотнищ, развиваются все остальные гости Москвы:

Австралия — Австрия — Алжир — Ангола — Андорра — Афганистан — Бельгия — Бенин — Бирма — Болгария — Ботсвана — Бразилия — Великобритания — Венгрия — Венесуэла — Вьетнам — Гайана — Гватемала — Гвинея — ГДР — Дания — Доминиканская Республика — Замбия — Зимбабве — Индия — Иордания — Ирак — Ирландия — Исландия — Испания — Италия — Камерун — Кипр — Колумбия — Республика Конго — КНДР — Коста-Рика — Куба — Кувейт — Лаос — Лесото — Либерия — Ливан — Ливия — Люксембург — Мадагаскар — Мали — Мальта — Мексика — Мозамбик — Монголия — Непал — Нигерия — Нидерланды — Никарагуа — Новая Зеландия — Перу — Польша — Португалия — Пуэрто-Рико — Румыния — Сан-Марино — Сейшеллы — Сенегал — Сирия — Сьерра-Леоне — Танзания — Тринидад и Тобаго — Уганда — Финляндия — Франция — Чехословакия — Швейцария — Швеция — Шри-Ланка — Эквадор — Эфиопия — Югославия — Ямайка;

и в самом конце торжественного шествия флагов величественно марширует ярко алеющее полотнище Союза Советских Социалистических Республик.

Следом на дорожку выходят спортсмены — участники Игр. Главные герои праздника спорта. Защищавшие честь своих стран на стрелковых полигонах и борцовских коврах, в олимпийской воде бассейнов и бескрайних просторах моря. Ловкостью, силой и выдержкой завоевывавшие победу за победой. Именно они поставили рекорды, которыми так гордятся их соотечественники. Именно они главные герои сегодняшнего дня. Трибуны приветствуют их ликованием.

звучит голос диктора, обращенный к спортсменам, -

Сейчас, когда стартовые и финишные линии позади, когда волнение за олимпийские рекорды иссякло и награды все завоеваны, спортсмены идут не под своими флагами. А идут они все вместе, большой спортивной семьей, единым олимпийским братством. Смешались народы, национальности, языки и расы. Сейчас каждый из атлетов принадлежит к одному народу, сейчас имя каждому их них — олимпионик, и каждый из них говорит на языке спорта, сильного духа и красивого тела.

«Внимание! Внимание! У микрофона президент Международного Олимпийского Комитета лорд Майкл Килланин» представляет диктор взошедшего к микрофону человека.

Трибуны приветствуют его бурными овациями. Президент МОК приветствует трибуны поднятой рукой и дождавшись когда овации стихнут, говорит:

«Я вскоре закрою Игры в соответствии с традицией, но прежде чем сделать это, я хотел бы попросить, так же как я просил на закрытии Зимних Олимпийских Игр в Лейк-Плейсиде, — я умоляю спортсменов всего земного шара объединиться во имя мира против разрушительной войны. Увы, но спорт переплетается с политикой, и я не против обвинений в наивности, но спорт и Олимпийские Игры не должны использоваться в политических целях, особенно когда политические, дипломатические и экономические средства еще не были испробованы. Олимпийские Игры являются благом для будущих поколений.

Спортсмены, собранные здесь Играми Двадцать второй Олимпиады, показали свою большую дружбу, независимо от цвета кожи, религиозных воззрений и политических убеждений в честной конкуренции — давайте возлюбим нашего ближнего.

Уровень соревнований и установленные многими из вас рекорды свидетельствуют о высоких результатах, показанных на этих Играх, и мне лишь жаль тех, кто не смог принять в них участие.

Это мое последнее появление в качестве президента Международного Олимпийского Комитета, и я передаю моему преемнику Хуану Антонио Самаранчу этот пост со своими наилучшими пожеланиями, и обещаю свою поддержку как почетного пожизненного президента в будущих проблемах, с которыми ему придется столкнуться. Также, я благодарю всех членов Международного Олимпийского Комитета, Международных спортивных организаций и национальных олимпийских комитетов, которые помогали мне во время моего пребывания в должности. От имени Международного Олимпийского Комитета я передаю президенту Брежневу и всему народу Советского Союза, властям города Москвы и организационному комитету Игр нашу самую глубочайшую благодарность. Я благодарю участников, официальные лица, зрителей, средства массовой информации и всех тех, кто внес вклад в успех этих Игр. Я объявляю Игры Двадцать второй Олимпиады закрытыми и в соответствии с традицией, я призываю молодежь всех стран собраться через четыре года в Лос-Анджелесе для празднования с нами Игр Двадцать третьей Олимпиады.»